— Уро-сей? — раздался за ее спиной удивленный голос супруга.
Воин упал на колени.
— Господин Сабуро, пленница сбежала.
— Как? Когда? Кто был на посту?
— Через дверь сегодня ночью. Заколола господина… Омо.
Соратник нарушил обычай, назвав мертвого по имени стразу после смерти, но в данных обстоятельствах было не до соблюдения традиций.
Десятник сразу взял себя в руки.
— Иди, господин Уро, — кивнул он воину. — Я скоро буду.
— Да, мой господин, — пробормотал воин, пятясь за дверь.
— Что теперь будет, Сабуро-сей? — побледнев от страха, спросила супруга.
Не обращая внимания на женщину, десятник сунул за пояс меч и, взяв со стола лепешку, вышел. Послышалось шлепанье босых ног по лакированному полу.
— Что случилось, мама? — сонно щурясь, спросила Ясако, натягивая сползавшую с плеч ночную рубашку.
— Эта змея сбежала! — сквозь стиснутые зубы ответила женщина. — Зарезала… часового и удрала!
— Сайо!? — вскричала, широко распахнув глаза, девушка. — Сбежала?! Вот это да!
— Молчи, глупая! — махнула рукой мать, доставая из рукава платок. — Твой отец в ответе за нее перед самим Канцлером! Из-за этой гадины его могут казнить!
Ясако резко обернулась и скрылась в своей комнате. Усевшись на узкую кровать, она накинула шаль и задумалась, глядя в узенькое, зарешеченное окно. Значит, Сайо удалось бежать. Интересно только, как ей удалось убить господина Омо? Неужели попыталась соблазнить? Девушка вспомнила неказистого воина и подумала, что такой мог и позариться на Сайо. А она вырвала у него из-за пояса кинжал и зарезала его! У Ясако даже дух захватило, когда она представила себе эту картину. Но тут же скептически поморщилась. Нет, никто из подчиненных отца не стал бы связываться с Сайо. А может быть, ей кто-то помог? Вот только как этот «кто-то» попал в замок? И что теперь будет с отцом?
Этот же вопрос занимал и самого десятника, когда он, прыгая через ступеньки, мчался в подвал. Когда до темницы осталось совсем немного, он резко остановился и, переведя дыхание, продолжил путь неспешным шагом, как и подобает важному начальнику.
У двери в тамбур стояли трое соратников, тихо переговариваясь.
— Расступитесь, — приказал Сабуро.
Воины поклонились, отходя в стороны. При свете факела десятник увидел перемазанное в крови тело без штанов и сапог. Из камеры выглянул соратник и поспешно поклонился. В ответ на безмолвный вопрос ответил:
— Пусто, мой господин.
Сабуро присел перед телом, заметив кровавую дорожку, спросил:
— Где вы его нашли?
— Под лавкой, мой господин, — доложил Уро. — Он лежал лицом к стене, вот и натекло столько крови.
Десятник сразу разглядел глубокую рану под подбородком. Чтобы нанести её, надо обладать силой и умением.
— С одного удара, — пробормотал кто-то за его спиной.
— Господину Наино уже доложили? — спросил Сабуро, поднимаясь.
— Нет, мой господин, — растерянно пробормотал Уро. — Еще рано. Мы хотели вначале тебе…
— Доложить немедленно! — крикнул десятник. — Бегом к воротам, узнайте, не выходил ли кто из замка ночью. Быстро!
Соратники поклонились и рысью бросились исполнять распоряжение командира.
— Ты останься, — остановил Сабуро последнего воина. — Возьми факел и посвети.
Десятник не зря везде сопровождал чиновника Тайного Ока Сына Неба, слышал его разговоры, наблюдал действия.
Сабуро внимательно осмотрел засов и дверь со стороны коридора. Никаких следов взлома. Кажется, несчастный Омо сам открыл дверь своей смерти. Вздохнув, десятник вошел в камеру. Сразу бросилась в глаза раскинутая постель. Подушка и простыня валялись на полу, а одеяло исчезло. На каменном полу не видно никаких следов. Судя по всему, Сайо собиралась поспешно и очень торопилась. Или кто-то хочет создать у него такое впечатление, подумал воин.
Прибежал первый из отосланных соратников.
— Из замка никто не выходил, мой господин, — хрипло проговорил он, низко кланяясь.
«Выйти можно не только через ворота», — грустно подумал Сауро, кивком головы давая понять, что услышал доклад.
Он вновь вышел в тамбур. Там стоял Уро и пара слуг с носилками.
— Надо бы тело семье отдать, мой господин, — проговорил воин.
— Пусть ждут, — отмахнулся десятник, с тревогой вслушиваясь в звук приближающихся шагов.
Сотник Наино явился в сопровождении четырех соратников. Бросив короткий взгляд на распростертое тело, он уставился на Сабуро.
Десятник низко поклонился. Сотник являлся самым старым из командиров сегуна, именно поэтому его и назначили старшим соратником на время отсутствия прочих начальников, доверив команду оставшимися воинами.
Маленькое, сморщенное личико Наино густо заросло седыми волосами. Усы плавно переходили в бороду, а из-под косматых бровей гневно смотрели выцветшие от старости голубые глаза.
— Мой господин, — поклонился Сабуро. — Пленница сбежала. Часовой убит.
— Это я вижу и без тебя, — проворчал сотник. — Что мне докладывать ее сиятельству?
Десятник замялся и жестом пригласил начальника в камеру. Наино понял его правильно и приказал сопровождавшим его воинам остаться в тамбуре.
— Охранник дверь открыл сам, — стал в полголоса докладывать десятник. — Удар нанесен под подбородок. Мастерски. Он и пикнуть не успел. Девчонка так сделать не могла. Бил воин или тайный убийца.
— Откуда ему взяться в замке? — усомнился Наино и добавил. — С этой заразой Сын Неба, да продлится его жизнь десять тысяч раз по десять тысяч лет, давно покончил.
— Нужно проверить, все ли люди на месте, мой господин, — стал предлагать Сабуро. — Соратники, придворные, даже слуги. И обыскать весь замок снизу до верху. Вдруг сообщник спрятал ее где-то здесь?
— Что говорят часовые? — спросил сотник.
— Они говорят, что ночью из замка никто не выходил.
— Я допрошу их сам, — решил Наино. — И отдам приказ об обыске. Тебе, Сабуро-сей, проверить наличие слуг и соратников.
— Да, мой господин, — поклонился воин.
В тамбуре послышался какой-то шум. Командиры оглянулись. В камеру вошел Ёсо, облаченный в полные доспехи. Наино и Сабуро поклонились десятнику стражи внутренних покоев. Официально он остался охранять семью властелина. Но, поговаривали, что сегун не взял Ёсо в поход именно из-за опрометчивого сватовства к Сайо. И так-то нелюдимый десятник стал походить на готовую разразиться грозой тучу.
— Девчонка сбежала, господа? — спросил он, криво ухмыляясь. — Значит, плохо охраняли.
Сабуро очень не понравились последние слова телохранителя.
