— Искусство показать могу и не обязательно ради ученика. А если ты уверен, то почему он не на занятиях, а в темнице?
— Не всё, — с тяжелым вздохом ответил князь, — далеко не всё зависит от меня. Племена взъелись, их представители требуют крови. Моя власть, увы, не абсолютна, — это чистая правда и Хранящий об этом знал.
— Так чем я могу тебе помочь? — Отигу, наконец, стало интересно.
— Гильдейский убийца, — сразу ответил князь, — мои маги не могут снять блок с его памяти, он очень давно без сознания и стал угасать. Нужна помощь магистра, а таковых у меня нет. Увы, все ордена Эндогорские и, не в обиду тебе, для нас готовят не самых лучших магов.
— Ты не обидел, я знаю, — поморщился Отиг, — веди к злодею, Великий Князь.
Из всех магистров, по докладу княжеской стражи, Отиг являлся самым аполитичным. Узнает тайны влиятельных Тирских семей, а такое вполне возможно, ему эти сведения без разницы, не будет размениваться на шантаж. Единственный минус — ученика Хранящих, при его непричастности, придется выпустить и к нему в память, защита которой необычна, ни за что не полезет. Но князь и так поставил Гелингин условие и не сомневался в её положительном решении. Так что через пару декад Рус в любом случае окажется на свободе. В его невиновности князь не сомневался изначально.
Через две четверти изнурительной работы магистру удалось сломать стену, поставленную опытным Целителем. Сведения, которые он узнал его, далекого от местной политики, испугали не на шутку. Над Гелинией повисла реальная угроза и действительно, пока Рус в темнице — опасность отодвинута. До определенной степени. Об этой мрази — первом в цепочке заказчика, Отиг рассказал лично князю, один на один. Ради важных сведений Асман переступил через врожденную осторожность, отослал телохранителей.
— Надо немедленно рассказать девчонке! — закончил рассказ Отиг.
— Нет! — раздраженно выкрикнул Асман и продолжил более мягко. С магистром эндогорского ордена нельзя вести себя, как с подданным, — уважаемый Отиг, прошу тебя, подумай. Это только первое звено в цепи. Мы понаблюдаем за ним, выйдем на следующего…
— Проще захватить и допросить, — не согласился магистр.
— И подставить девчонку под удар. Ты уверен, что он единственный? Её смерть крайне важна для них. Во дворце было бы предпочтительней, но сойдет и просто Эолгул, моя столица. Пока еще желают подставить и орден Хранящих, но могут обойтись и без этого. Поэтому, прошу тебя, веди себя как обычно и не говори ни о чем девчонке. И Русу, как ты сам убедился, желательно еще немного посидеть. Согласен, уважаемый Отиг?
Магистр, с тяжелым сердцем, вынужден был согласиться.
— Но смотри, Великий Князь, через две декады я просто укрою Гелинию в ордене, и делай что хочешь. Я отвечаю за своих учеников. И Руса тогда выпустить не забудь, — сказал, как и положено Хранящему, основательно и очень весомо.
— Что ты, уважаемый Отиг! Я обещаю, все разрешится раньше пятого дня следующей декады. Я — Князь Тира Асман Второй обещаю, — Асман произнес это очень торжественно, почти как клятву. Но это все же не клятва, а обещание.
Обещал, чтобы окончательно уверить магистра. Не приведите боги, ляпнет Гелингин. Не должен, основательный человек, но слишком много стоит на кону: сохранить трон и собственно жизнь. Даже явное оскорбление «но смотри, князь» пропустил мимо ушей. Иностранец, что с него возьмешь.
Следующий сеанс связи состоялся через день после первого. Рус посчитал «аккумуляторы» достаточно заряженными и первым делом заглянул в колодец. Ничего не понял. Дна по-прежнему не увидел и скопление Силы тоже. Две нити медленно струились «вниз» и не видно конца заполнению.
«Вода в бассейн поступает по каплям, вытекает струей. Нужно рассчитать…», — думал он, стуча по астральному телу Андрея. Просто так думал, чтобы унять волнение. Чувствовал — сейчас решится его судьба. Еле дотерпел до вечера и выбрал время, когда Грация пошла проверять хозяйство.
Андрей откликнулся почти сразу. Как оказалось, тоже ждал разговора и первый выпалил:
— Ты не поверишь, Чик, какие новости! — и этой фразой сбил друга с делового настроя.
— Поясни… — заинтересовался он. Умел студент заинтриговать, — только быстрее, — Рус не выдержал театральной паузы, — Силы уходит — прорва, а ты тянешь! Узнал?
— Кстати, откуда она у тебя берется? Но об этом позже. Все нормально, Чик, ты скоро выйдешь на свободу, Гелиния держит обещание. Так что можешь отдыхать, отсыпаться и кушать тюремную вкуснятину. Собственно, это все.
— Спасибо… — Рус растерялся. Так просто? Отчего тогда волнение? — Эй, лицедей бродячий, кончай игру. Докладывай серьезно и без лишних слов, Сила в любой момент кончится.
— Докладываю, — настроение Андрея продолжало пребывать на высоте, — Леон успокоился, Грация тоже, а наши орлы за тебя и не переживали. Они в тебя верят, как в бога. Теперь Гелиния. Она удачно выходит замуж, а ты выходишь из темницы. Всего-то и делов. Расследование пока топчется на месте, либо князь по привычке темнит. Все. Мы по тебе соскучились.
У Руса заныло сердце. «Как замуж?», — пронеслось в голове.
«А чего ты хотел?», — ответил он сам себе, — «собственно, кто она тебе? У тебя к ней любовь? Извини, брат, не замечал. Тогда чего распереживался? Успокойся, женишок. Или ты снова, как на Земле: ни себе — ни людям? Вот и притухни, брат, дай девушке счастья, брось ныть!».
— Подожди, Андрей, как замуж? А учеба? — ляпнул первое, что пришло на ум.
— Причем здесь учеба? — не понял студент, — я все готов был услышать, но не это. Ты меня поразил. Ну ладно, до встречи… — хотел было выйти из астрала, как услышал крик Руса:
— Стоять! Кончай ходить вокруг да около, — до него дошло, что друг лавирует, пытаясь скрыть неприятности, — рассказывай про Гелинию.
— Я так и знал, — упавшим голосом сказал Андрей, — все настроение испортил. Ну кто она тебе, можешь ответить?
— Говори, — твердо сказал Рус, не поддаваясь на попытку отвлечь себя. В принципе, он уже понял в чем дело.
— Говорю. Князь поставил условие. Либо она выходит за его старшенького, либо тебя на плаху. Главный Следящий подготовил материал о тебе, где ты специально втираешься к ней в доверие. Будто это ты нанял убийцу и сам же защитил. Эх, был бы я поэтом, то написал бы целую поэму о коварстве и чувстве долга!
— И она поверила!? — с замиранием сердца возмутился Рус.
— Нет, но сомневалась. Я поклялся — сомневаться перестала.
У Руса отлегло от сердца.
— И все равно собирается замуж!? — на сердце легла новая тень.
— Эй, друг, я тебя не узнаю… снова внезапная страсть? — спросил Андрей непривычно жестко, будто напомнил о Грации. Да не будто, а напомнил.
