— А некоторым и платить не нужно.
— Верно. И Венера главное тому доказательство. Скажем так, она была не запланирована и нежеланна, но она дочь Михаила и, насколько я знаю, князю надоели ее выходки, и он подал прошение о зачислении строптивой дочери в МЭСИ.
— О, как?! Значит, очень скоро нас ждет новая встреча.
— Не волнуйся, там она тебя и пальцем не тронет, — «утешила» Катя.
— Хорошо, с ней понятно, а остальные?
— Руфус Ёзер — внук Демаина Ёзера, представителя демонов. Я мало что знаю о нем, демоны вообще страшно закрыты, но его дед иногда приводит внука на официальные мероприятия. Они очень похожи. Поговаривают даже, что парень в будущем займет его место в совете. О твоей знакомой Кристине я ничего не знаю, а этого рыжего парня видела, только не помню где.
Я взяла в руки портрет рыжеволосого, лопоухого парня и улыбнулась. Федор Краев, мальчик с которым я встретилась у МЭСИ год назад, мальчик, создавший скачущую скамейку. И вот почему-то я уверена, что и он меня помнит. Такие встречи не забываются.
— А этот долговязый инкуб из рода Веззелей, клана, приближенного к Михаилу. Если когда-нибудь инкубам позволят стать частью совета, его семья возглавит список кандидатов.
— Остаются Егоровы.
— И, со дня на день их отец займет место Вессера.
— Пугающая перспектива получается, не находишь?
— Нахожу, еще как нахожу. И то, что мы умрем 27 декабря, оптимизма не внушает.
— В нашем случае знание — сила. В крайнем случае, можем смотаться из города куда подальше и убедить еще шестерых таких же неудачников, что лучше им в этот день быть где-нибудь на Мальдивах. Еще я подумываю бабушке все рассказать. Пусть озаботится.
— Хорошая мысль… была бы. Но меня домашний арест и так достал. Под новый не хочется. К тому же, где гарантия, что если мы все расскажем, события не ускорятся, и не пострадает кто-нибудь еще?
— Намекаешь на историю с Омаром?
— Да. Ты мне все рассказала, я хотела тебя защитить, напоила снотворным и чуть сама же жизнью не поплатилась. Нет, Эль, здесь важно не спешить и все хорошенько обдумать. К тому же у нас есть время.
В общем, уселись мы с Катей уже вдвоем картинки рассматривать. Крыс обрадовался, что может отдохнуть и смыться на кухню, выпрашивать у дядюшки Петра какую-нибудь вкусняшку из холодильника.
— Еще меня беспокоят Егоровы. Слабо верится, что кто-то из них тебя убьет.
— Мне тоже.
— Диреев, мне кажется, вообще на это не способен, он же за тобой хвостиком ходит и в рот заглядывает.
— Ходил, — скисла я. — Мы расстались.
— Да ладно?! — выпучила глаза Катя. — Из-за Егора?
— Нет, из-за меня. Диреев четко дал понять, что я ему мешаю, и больше он не хочет иметь со мной ничего общего.
— Прямо так и сказал?
— Я не склонна к преувеличениям, — ответила я и поднялась. Не нравился мне этот разговор о бывших. Неприятные мысли навевал, и Катя это поняла, поспешила перевести разговор в другое русло.
— Да уж, подруга, вляпались мы с тобой по полной. Я пришла радостью поделиться, что свой экзамен, наконец, сдала, а тут такое.
— Расскажешь, как это было?
— Трудно. Заставили меня эти оборотни из трех кланов по лесам погоняться.
— Трех кланов?
— Ну, да. Клан черных волков, рыжих пум и берсерков. Самые опасные из нас. Папа так ругался, когда узнал, кого они против меня выставили. Но твоя бабушка, нужно отдать ей должное, сказала, что для меня обычные испытания не подходят, я слишком сильная. Дочь, которой он может и должен гордиться.
— А он что, не гордится?
— Он считает меня ребенком и никак не хочет понять, что я давно уже выросла. Но, думаю, все отцы такие.
Да уж, не могу с ней не согласиться.
— Слушай, может, пойдем, чайку попьем? А то со всей этой информацией ум за разум уже заходит.
Я согласно кивнула, но прежде чем уйти, повесила рисунки на место.
— А что это за квадрат пустой в середине?
— Тут рисунок должен быть, с моим убиением.
— И где он сейчас?
— Крыс спалил, в приступе паники.
— Как я его понимаю. Самой хочется что-нибудь спалить или расколотить.
И опять же я согласно кивнула. Мне самой не улыбается помереть в ближайшие годы, вот только будет ли хоть для кого-то иметь значение желание какой-то там искры? Большой вопрос, на который, боюсь, нет никакого ответа.
На кухне обнаружились Крыс и дядюшка Петр. Сидели, чаек попивали, беседы вели, я даже умилилась от этой идеалистической картины, пока кое-кто хвостатый не придал ускорения.
Мы уселись за стол, но разговор не клеился. У каждой в душе был сумрак и миллион вопросов. И некоторые из них я рискнула озвучить?
— Почему именно школа? Почему именно в день лунного затмения? Что это за ритуал такой?
— Все сводится к нему, — мгновенно включилась Катя, — Значит, мы должны выяснить.
— О-о-о. Только не это! Я так надеялся, что Катя отвлечет тебя от этих мыслей, а теперь вас двое. Это заразно что ли? — взвыл Крыс.
— Ага, конечно, это не тебя через три месяца Кондратий схватит, — фыркнула я. Знаю, несправедливо на него нападаю, но и он должен понять, я не железная. Нервишки шалят.
— Элька, я же предлагал тебе устроиться на подработку в библиотеку совета.
— А что? Неплохая мысль, — заинтересовалась Катя.
— Мысль-то не плохая, но меня больше J интересует. Если я пойму, кто он, и найду доказательства его преступлений, то возможно, никакого 27 декабря не будет.
— И как ты хочешь это сделать?
— Василий Петрович — мой доктор ангел, помнишь его?
Катя кивнула, а я продолжила.
— Я упросила его выяснить, не нужны ли в архиве инквизиции добровольные помощники. Сегодня он должен дать ответ. Но работать и там, и там, да еще и учиться я не смогу.
— А я тебе на что? — встрепенулась она.
— Хочешь помочь?
— Вообще-то, у меня нет выбора. Я не собираюсь умирать, не начав жить, и тебе не позволю. Значит так, ты занимайся своим J, а я буду искать информацию о ритуале.
Мы еще немного поговорили об этом, но так как конкретных зацепок не было, то разговор перетек в догадки и гипотезы, и это противное «если», которое коробило обоих.
— Кать, а я Ника видела, — почему-то сказала я. Наверное, хотела хоть ненадолго отвлечься от своих проблем и поговорить о чужих.
— Да?! И как он? Жив, здоров? В последний наш разговор он обещал, что и без меня будет счастлив. И как? Он счастлив?
— Поговорить бы вам, без скандалов и ссор.
— Ну, уж нет, поезд ушел. Он там, я здесь.
— Значит, кончилась любовь?
— А у тебя с Диреевым?
Я промолчала.
— Ох, девки, — снова вставил свои три копейки Крыс. — Не везет вам что-то с любовью этой.
