— Еще стекло разбейте! — возмутился я, вскакивая на ноги.
— Леха, отойди от нее!
Я промедлил. Сделать это было затруднительно: Маркета впилась мне в ладонь как клещами. Губы травницы задрожали, когда Грег с Валенком нависли над ней, словно два демона.
— В чем дело?!
Вместо ответа Валенок снял меня с дивана, оторвал от Маркеты и одним броском, словно баскетбольный мяч, метко выкинул в прихожую.
Оба злодея перевели дух.
— Ну а теперь будем разбираться, — сказал Грег.
— Не троньте ее!
Валенок даже виду не подал, что меня услышал. Повертел Маркету за плечо туда-сюда, как куклу.
— Девчонка как девчонка, — раздался его бас.
— Та самая, которую ты встретил в лесу Эверн? — спросил Грег.
Я подтвердил.
— Точно?
— А кто? Клон, что ли?
— Ты даже не представляешь, какие неприятные возможны варианты.
Валенок по-прежнему держал за плечо Маркету, не спуская с нее глаз. Во второй руке я увидел его кошмарное мачете. Без ножен оно впечатляло еще больше.
— Я бы сказал, ложная тревога, — сказал он, помахивая им.
— Не спеши с выводами, — возразил Черный лорд.
Я попытался вернуться в комнату, но Грег перегородил мне дорогу.
— Может, объяснитесь наконец? — не выдержал я. — Что за налет?
— На тебе метка, — ответил Грег. — Я знал, что кто-то придет. Вопрос только — кто. И когда.
— И что с тобой сделает, — добавил Валенок.
— Метка? — нахмурился я. — Где?
— На правой ладони. Похоже, ты сам себе ее поставил — видимо, когда прикоснулся к ней там, в лесу.
Я уставился на ладонь и ничего там не увидел ни обычным зрением, ни драконьим. Мне это совсем не понравилось.
— А кто ее тебе подсунул — вопрос не к нам, — ухмыльнулся Валенок. — Хотя лично мне все ясно.
В самом деле, ответ напрашивался сам собой. Но зачем Анхелю так нужно было подсовывать мне эту девушку? А главное, присылать ее сюда? Я же недвусмысленно сказал: она мне не нужна!
— Она появилась из камышей… Сама, — зачем-то уточнил я. — Анхель сказал, что она должна умереть… Если я только не возьму ее в жены. Я, конечно, отказался…
— И она пришла за тобой в этот мир, притянутая маячком, — задумчиво проговорил Грег. — Явно не понимая, что с ней происходит. В голове у нее творится такое, словно переход между мирами взорвал ей мозг. Впрочем, это как раз нормально. Человеческий разум такой переход без подготовки перенести не в состоянии…
«Если это действительно Анхель, — подумал я, — то он ответит и за это…»
Валенок тем временем пихнул Маркету Грегу — та повисла в его руках, словно в самом деле была куклой. Казалось, их появление добило девушку, лишив последних сил. Ее лицо неприятно изменилось: побледнело, осунулось, под глазами обозначились черноватые тени…
Грег, придерживая ее голову, заглянул ей в глаза.
— Необычное безумие, — пробормотал он, хмурясь. — С одной стороны, ничего подозрительного. Возможно, обратимо. Если вернуть ее назад и стереть эту ночь, как страшный сон… Но почему-то чувствую, что ничего не выйдет. Обратного хода нет, и это ненормально… Словно внутри идет некий процесс… Активно идет…
— Мне тоже кажется, она больна, — вставил я. — Она что-то говорила про гриб…
Маркета как раз закашлялась. Ее лицо увядало на глазах. Я заметил, что Валенок сосредоточенно принюхивается.
А глаза-то у нее были зеленые, вспомнил я. Там, на реке!
— Она не просто больна, — медленно произнес Грег. — Что-то пожирает ее изнутри…
Маркета снова разразилась задыхающимся кашлем. На этот раз изо рта у нее вырвалось облачко темного дыма.
«Она умирает!» — понял я интуитивно. И закричал:
— Грег, берегись!
Перед нами предстало ужасное зрелище. Бледное лицо Маркеты начало проваливаться внутрь черепа. Словно бумажное. Как продавленное папье-маше.
Блеснула сталь — это Валенок замахнулся своим мачете.
— Нет! — крикнул Грег.
Но опоздал — Валенок снес ей голову. С изумительной легкостью, как манекену.
Он и сам не ожидал, что так просто выйдет — слишком сильно замахнулся, даже качнулся, потеряв равновесие. Крови не было. Из шеи, словно из гнилого дупла или из печной трубы, повалил темный дым. Обезглавленная Маркета несколько секунд стояла, как гриб-дымовик с сорванной шляпкой, а потом упала Грегу под ноги.
Голова — серая ломкая кожа — сплюснулась, как старое осиное гнездо.
Комната наполнилась сильным запахом плесени.
— Что за?!.
— Это не дым! — услышал я голоса из-за пылевой завесы. — Это споры!
Я рефлекторно задержал дыхание, но в носу все равно защекотало. Казалось, мельчайшая пыль лезет в рот и нос сама. Комнату затянуло черным туманом. В нем двигались размытые фигуры. Я слышал кашель и матерщину Валенка. Видел, как Грег делает какие-то пассы руками… Как обе его ладони вспыхнули, как в раскаленных кольчужных перчатках… Резкие, жесткие слова на незнакомом языке — как удары клинка…
Темные споры, наполнившие комнату, мгновенно вспыхнули. И тут же погасли. Я и моргнуть не успел, как все закончилось. Воздух снова стал чистый, вкусно пахнущий белыми грибами, когда их сушат в духовке на противне.
Я судорожно вдохнул, словно из омута вынырнул.
Валенок выругался еще замысловатее.
Грег держал обе руки перед собой на отлете, словно они были из раскаленного железа. По его лицу я понял, что рано обрадовался.
— Алекс, — резко выкрикнул он. — Выдыхай огонь!
Я окинул растерянным взглядом квартиру.
— Прямо тут?! Но ты же мне запрещал… Я тут все подожгу!
— Это приказ!
Я отключил мозг и выдохнул. Вокруг разразился огненный шторм.
Время остановилось. Драконьим взглядом я схватывал все подробности — мелочи, не имеющие значения ни для кого, кроме меня.
Как полыхают кучи книг, которые я собирал годами, — в воздухе, словно стая горящих птиц, вьются сотни пылающих страниц…
Как на дереве чернеют и скручиваются листья… Я почти слышал, как кричит авокадо, сгорая заживо…
Как со звоном вылетают стекла от ударной волны…
Как лопаются лампочки в качающейся люстре…
Компьютер расплавился, монитор треснул…
Резкая вонь, клубы черного дыма — загорелись покрышки от «Жигулей»…
Занавески всколыхнулись, как огненные крылья.
На полу шевельнулась Маркета — просто горящая бумажная кукла. Огонь превратил ее в горстку пепла за секунду.
Пришел конец моему логову. Осталась обгорелая бетонная коробка в многоквартирном доме. Безликая и страшная. Ничья.
Вся моя прежняя жизнь за один миг превратилась в пепел.
