Гарри тяжело вздохнул и покачал головой. Ему оставалось только ждать.
***
Профессор Снейп еще несколько раз постучал в дверь, вновь не получил ответа и, тихонько выругавшись сквозь зубы, повернулся, чтобы уйти, но замер на месте, дабы не пройти сквозь Почти Безголового Ника, который оказался прямо за его спиной. Амилия Гарибальди хоть и была зельеваром, но не разделяла любви Снейпа к подземельям и не являлась деканом Слизерина, поэтому ее комнаты находились ближе к Гриффиндорской башне.
— Добрый вечер, профессор, – весело поприветствовал призрак. – Счастливого Рождества!
— Счастливого Рождества, сэр Николас, – сдержанно ответил Снейп. – Скажите, вы не видели профессора Гарибальди? У меня к ней срочное дело.
Призрак окинул насмешливым взглядом мантию Северуса, поспешно накинутую поверх небрежно застегнутой рубашки, понимающе покачал головой и сказал:
— Профессор Гарибальди всего несколько минут назад была в восточном крыле, на четвертом этаже.
Снейп недоуменно моргнул. Насколько он помнил, четвертый этаж восточного крыла не использовался, там было несколько опасных комнат, заклятия с который так и не смогли снять, поэтому весь этаж закрыли, дабы не вводить студентов в искушение и не подвергать их жизни опасности. Учителям, конечно, не запрещалось находиться там, но он не мог себе представить, что интересного мог найти там взрослый человек. Северус подозревал, что ничего, кроме слоев грязи, там нет.
— Интересно, что она там делает? – тихо пробормотал он, но призрак услышал.
— О, профессор часто гуляет по замку, – охотно пояснил сэр Николас. – Все обитаемые и используемые помещения она уже осмотрела, вот несколько недель назад и принялась за неиспользуемые.
Снейп рассеяно кивнул, быстро поблагодарил призрака и отправился в указанном направлении, размышляя про себя над странной причудой нового профессора зельеварения. Как‑то некстати вспомнились слова Гарри о том, что Амилия Гарибальди очень одинока. Действительно, она мало с кем общалась. Она ведь была на три года младше Северуса, а тот был самым молодым преподавателем, следовательно, был единственным, кто подходил ей по возрасту. Однако он предпочитал избегать ее и общался только по необходимости, сохраняя дистанцию изо всех сил. Пару месяцев Амилия предпринимала попытки сдружиться с ним, но потом отступила. Видимо, с остальными она даже не пыталась установить более близкие отношения. Возможно, потому что они не разделяли ее страсти к зельеварению.
Северус почувствовал укол совести. Неужели так трудно было быть более дружелюбным? То есть, трудно, конечно, дружелюбие никогда не было его сильной стороной, но ведь можно было сделать над собой усилие. Тем более что Амилия ему нравилась.
Да, собственно, в этом‑то и была вся проблема. Она ему нравилась. Это была очень красивая, умная женщина, действительно талантливый зельевар, интересный собеседник. Очаровательный акцент, королевская осанка и хорошие манеры делали ее еще более привлекательной в его глазах и еще более… недоступной. Северус был реалистом. Он адекватно оценивал свою внешность, собственные манеры, происхождение и положение в обществе. Каждый из этих пунктов был далеко не в его пользу. И мечтать о женщине вроде Амилии Гарибальди мужчине вроде него было глупо и бесполезно. Вот он и старался держать дистанцию, потому что банально боялся влюбиться в нее. Отношения с Гарри показали ему, что он так же уязвим для этого чувства, как и любой другой человек. Рисковать ему не хотелось.
Эти мысли были прерваны тем, что он после продолжительного сражения с хогвартскими лестницами наконец оказался в начале коридора четвертого этажа восточного крыла. Как он и предполагал, здесь было грязи по колено: видимо, эльфы считали необязательным убирать помещения, где никто не бывал. Снейп поморщился и вытащил из рукава палочку.
— Люмос!
Зато в плотном слое пыли, покрывавшем пол, были отчетливо видны следы женских ног. Причем следы вели только в одну сторону, значит, Гарибальди все еще здесь. Северус вздохнул и шагнул вперед, стараясь не касаться паутины, свисающей по углам. Пройдя несколько метров, он увидел еще один коридор, уходящий в сторону, более узкий, и следы вели именно туда. Завернув за угол, он почти сразу различил впереди мерцающий огонек еще одного люмоса.
— Профессор Гарибальди! – позвал Снейп, ускоряя шаг.
Женщина обернулась на его зов и тут же улыбнулась, увидев, кто нарушил ее уединение.
— Профессор Снейп, добрый вечер, – произнесла она, как всегда смягчая не те согласные и, наоборот, делая твердыми те, что должны быть мягкими. – Счастливого Рождества! А что вы здесь делаете?
— Добрый вечер, – Снейп приблизился к ней и замер, на мгновение забыв, а что же он здесь делает. – Счастливого Рождества, – в некотором замешательстве пробормотал он, сбитый с толку ее неофициальным видом. Она была в широких домашних брюках и майке, без мантии, длинные кудрявые волосы были небрежно собраны на затылке и неаккуратно сколоты.
Заметив его удивление, женщина смущенно пояснила:
— Я знала, что здесь не очень‑то чисто, поэтому не стала одевать мантию.
— Да… это правильно… конечно, – сбивчиво произнес Снейп, пытаясь взять себя в руки.
— Вы меня искали? – спросила Амилия, чуть нахмурившись. – Что‑то случилось?
— Да, я вас искал, – обрадованно подтвердил Северус, вспоминая, зачем сюда пришел. – Но нет, ничего не случилось. Я просто хотел поговорить с вами, – его тон стал суровым, – о ваших отношениях с моим сыном. С Гарри, – зачем‑то пояснил он, как будто у него было два сына.
— О моих отношениях с вашим сыном? – недоуменно переспросила Гарибальди, а потом рассмеялась. – Клянусь, профессор, тот глинтвейн с пирогом был просто глинтвейном с пирогом, никаких грязных подтекстов…
— Был еще и глинтвейн с пирогом? – удивился Снейп. – Я знал только о печенье с чаем.
— Ой, кажется, я сама себя заложила, как говорят ученики, – она снова улыбнулась. – Но и печенье было только печеньем, а не предложением чего‑то… неподобающего.
— Мерлин, я не имел в виду, что вы пытаетесь соблазнить Гарри, – разозлился Северус. – Я не тот человек, который будет кидаться подобными обвинениями, уж поверьте мне.
— Верю, – охотно согласилась Амилия. – Тогда к чему этот разговор?
— Я считаю, что вы должны держать большую дистанцию со своими учениками, – безапелляционно заявил Снейп. – Не стоит делать вид, что вы их подружка или что‑то в этом роде. И не стоит разрешать им называть себя по имени. Тем более, сокращенному.
Выслушав эту тираду, Мия скрестила руки на груди и, чуть склонив голову на бок, поинтересовалась:
