– Я один это наблюдаю? – невольно обронил Юнхо, заинтригованно глядя, как женщина мечется по двору и активно жестикулирует. Хлопнув себя по лбу, она усадила огромные круглые очки на клювовидном носу и посеменила на стоянку, где окаменела при виде джипа Юнхо.
Минуя всевозможные сигналы парня о том, что тот не расположен к беседам, она радостно помахала Минне. И, хотя Юнхо принципиально положил голову на руль, хозяйка не растерялась и постучала в окошко. Пришлось опустить стекло и прикрыть межсалонной перегородкой сопящего сзади Ли Хёна.
– Доброе утро, молодежь! – Госпожа Пак Набом прищурилась, натянуто улыбнулась и скрипучим голосом поинтересовалась: – Минна, мама знает, что ты не ночуешь дома?
– Нет, но это в первый и последний раз!
– А этот юноша – твой молодой человек?
– Он брат вашего нового квартиранта.
– Я в состоянии представиться, – заявил Юнхо и повернулся к госпоже Пак Набом. – Судя по вашему окружению, вы не состоите в полиции нравов. Однако задаете неудобные вопросы.
– Ничего личного. Если пропадет еще одна квартирантка, плакал мой бизнес. А вы привозите Минну невесть откуда невесть в каком виде в четыре утра. Вот и интересуюсь. Погодите-ка, а это не вы приходили в закусочную писать на нее жалобу?
– Именно. Обслуживает отвратительно. А вы здесь в четыре утра соловья послушать вышли?
– А, это… Бессонница замучила.
– У вашей бессонницы, наверное, и оружие имеется. За Минной я присмотрю. А вы побеспокойтесь лучше о своих счетах и не увлекайтесь игровыми автоматами.
– Нет-нет! Те люди – просто партнеры по бизнесу! Что ж, вижу, я не вовремя! – Госпожа Пак Набом развернулась, как игрушка на заводной шкатулке, втиснулась в маленькую красную машинку и поспешно уехала.
Подождав, пока она скроется из виду, Юнхо закинул Хёна на спину, пронес в квартиру через подъезд и уложил на диван в холле. Минна сняла с него окровавленную одежду. Набрав теплой воды в таз, она смыла кровь с его лица и нанесла мазь на рваные раны. Ткани стремительно затягивались, образуя бурые швы, рассасывающиеся в белесые рубцы. Юнхо расхаживал из угла в угол, подавляя необъяснимое раздражение, появляющееся при взгляде на то, как Минна ухаживает за его братом.
– Чего расстаралась? Возишься будто с младенцем. Сказал ведь, само заживет.
Минна бросила тряпку в таз и с долей разочарования посмотрела на Юнхо.
– Нельзя так. Я ему благодарна.
– Поэтому вырядилась, как на ковровую дорожку? У вас на самом деле свидание намечалось?
– Поздно же заметил. А если свидание, то что?
– Ничего, – выдавил Юнхо и тотчас оказался у балконной двери. – Мне пора. Запри двери.
– Подожди! – Минна подбежала к нему и схватила его за руку. – Ты сказал, Поцелуй Правды показывает прошлое.
– Верно.
– До этого дня я боялась узнать правду об отце. Причину, по которой он оставил нашу семью. Мама никогда ничего не рассказывала. И мне проше было думать, что все эти годы он любил меня издалека, чем считать себя обузой. Но рядом с вами меня снова гложет это чувство.
– И?
– Я хочу знать, что произошло в день, когда отец оставил нас! Во всем происходящем должен быть какой-то смысл! Если очень сильно попрошу, повторишь это для меня?
– Окончательно обезумела? Ищи гадалку!
– Почему?
– Потому что… Поцелуй Правды не сработал на тебе.
– Попробуем еще раз!
Юнхо отскочил как ошпаренный, посмотрел на Минну, борясь с нервным тиком на глазу и выискивая в выражении ее лица хоть каплю стыдливости. Боль в плече снова дала о себе знать, и дракон предпочел перенестись в свой укромный темный кабинет, где за надежной дубовой дверью никто не увидит, как он тушит в очаге сердца маленькую искру, опасную для его самообладания. Лучше бы он сгорал от ярости! Но не от слов какой-то жалкой девчонки!
На месте Юнхо перед глазами Минны лишь кружилось облачко подсвеченных солнцем пылинок.
«Почему я это спросила? Вот позорище…»
Она присела на диван рядом с Хёном и закрыла глаза. Айдол оживился, заворочался и шепотом позвал ее по имени. Она взяла его за руку и потрогала лоб.
– Температура нормализовалась!
– Если ран много, может упасть до двадцати градусов. Прости, что не защитил. Чувствую себя… неловко. Испугалась?
– Еще бы. Не верится, что это происходит со мной.
– Слышал, ты сказала брату, что у нас было свидание.
– Извини, от злости ляпнула первое, что в голову пришло.
– Что насчет второго свидания?
– Тебе явно лучше.
– Нет, жуткая боль. Вот тут. – Хён поддел пальцем ремень джинсов. – Любимые брендовые трусы порвались. И шрам на лице. Ты же знаешь, как трепетно я отношусь к своей нежной коже.
– Дурак!
– Значит, Юнхо спас нас. Паршиво, теперь я в долгу перед ним. Пятого мая, в грозу, у «Синего дракона» на меня напала та же опщин, что и в Лисьих Норах. Она целенаправленно отслеживала маршрут. Кстати, на месте исчезновения фанатки Су Мирэ наш сосед-шаман обнаружил черную чешую.
– Ты к чему подводишь?
– По мнению Ён Сихвана, человек умирает, если имуги или злые силы занимают его тело больше трех лет. Твоя соседка тоже могла стать жертвой существа из нашего мира. Пусть того же имуги.
– А кроме вас с Юнхо в Сеуле драконы есть?
– Только Дядя Кангиль.
После долгих обсуждений оба захрапели, хотя даже во сне продолжали что-то доказывать. Минна сама не помнила, как устроилась на груди Хёна, который даже не удосужился прикрыться пледом.
Утром Тэхён застал эту идиллию, а также обнаружил в ванной окровавленную футболку Хёна, но не стал никого будить ради расспросов.
* * *
История о том, как Ли Хён защитил Минну от пьяной шпаны, показалась Тэхёну подозрительной. Раны затянулись за сутки, а место на стоянке пустовало. Доказательством была лишь дыра в пол-ягодицы, зиявшая на пресловутых брендовых трусах.
– Допустим, – кивал Тэхён, косясь на безупречную кожу айдола, который ловил попсу из дутых наушников, шурша пакетом с привезенной на заказ едой, – но почему просто не признаться, что вы встречаетесь?
– Я не малолетка, чтобы отчитываться за каждый шаг!
– В ванной валялся чек из ресторана на астрономическую сумму. Какой идиот будет так тратиться без далеко идущих планов? Или это была студенческая вечеринка? А кровь откуда?
– Из носа! Повторяю, мы случайно вместе уснули!
Минна бросила полный отчаяния взгляд на блондина, и тот, опустив наушники, подтвердил:
– Твоя сестра была какая-то смурная. Я позвал ее позавтракать за компанию. Ни больше, ни меньше. Удивительно, что в вашей семье такие строгие нравы. Вроде не эпоха Чосон…
Вдохнув, Минна досчитала до десяти, чтобы не выбить пух из подушек. Не рассказывать же Тэхёну о драконьем жемчуге?
Ли Хёна эти разборки совсем не беспокоили. Он изредка блистал улыбкой и подмигивал, если замечал внимание Минны в свой адрес.
«Приходится за двоих отдуваться! – досадовала девушка, сверля соседа свирепым взглядом. – И Ли Юнхо ни разу не объявился, даже не позвонил справиться о состоянии родственника! И почему я вспоминаю о нем так часто?»
Любопытство все-таки взяло верх. Спрашивать Ли Хёна напрямую она постеснялась, тем не менее совершила несколько попыток косвенно разузнать, где носит Мистера Совершенство. Например, как скоро пригонят машину из автосервиса, или не намерен ли айдол поблагодарить брата за спасение.
– Ни за что! – уперся Хён, пролистывая новости в журнале. – Ты же сама не в восторге от его компании. Стокгольмский синдром обуял?
Ответ «нет» означал бы согласие, и больше Минна эту тему не поднимала. С тех пор пролетела неделя – ничего выдающегося не произошло, кроме внезапной вспышки любви Тэхёна к Хёну на почве презентованных фирменных кроссовок, за что айдолу были прощены все смертные грехи.
* * *
Листва постепенно меняла цвет со светло-зеленого на огненно-золотистый. В колледже близились тесты, однокурсницы хвастались новыми стрижками, и даже дурная молва по Хёну утихла. А Юнхо все не звонил. Он не появлялся в библиотеке и был офлайн в мессенджерах.
