— Скажу — дерево подарило, поверишь? — самым наивным образом улыбнулся ему в ответ. — Может, мы друг другу просто понравились, и оно оставило мне свой презент на память…
Про желуди лучше бы вообще никому не говорить, если всё правильно понимаю.
— Ладно, — отмахнулся от меня наставник, — дуракам иногда везёт. Скажи кому — «дерево-страж добычу отпустило» — не поверят. Ты что там, кстати, делал, а?
— Жизнянку вашу собирал, — честно ответил ему, выдавая «самую правильную версию». — Она там и растёт чаще и клубни у неё больше — сам посмотри…
Скинул рюкзак и отцепил от него свёрток с полными чехлами. Следопыт долго не думая, стал разбирать мою добычу, что-то себе под нос возбуждённо бубня.
— Так, ребята, — закончив пересчитывать корни, с довольным видом на лице он потёр руки, и огляделся по сторонам, проверяя, что никого кроме нас рядом нет, — благодаря некоторым особо везучим дуракам, у нас ожидается очень хорошая общая выручка. Может быть, даже по целому золотому на нос выйдет. После возвращения в город, естественно. А потому, быстро хватаем мешки и ходу отсюда, пока удача не переменилась!
До пещеры мы дошагали значительно быстрее, чем добирались от неё к поляне. Шли одной кучей, практически не глядя по сторонам, иногда даже переходя на бег. Я ещё пытался сохранять бдительность, но наставник зло окрикнул меня, чтобы не отставал. Повезло, в пути нас более никто не беспокоил, следов опасности тоже не попалось. Вечером, после сытного ужина, попробовал немного разговорить Следопыта, выйдя с ним наружу к ручью мыть посуду, оставив остальных новичков в пещере у костра. Сначала он просто игнорировал мои вопросы, но потом снизошел до объяснений:
— Ты зря считаешь, будто мы на простую прогулку вышли, — стал он втолковывать мне после моего очередного вопроса об его излишней расслабленности в последнее время.
Ибо для меня было немного странно, что мы тут ходим, как какие-то левые туристы, а не как слаженная команда в рейде на опасной территории. А ведь одно нападение потерявших разум искателей на нас было. И ещё могут встретиться какие-либо опасные звери или люди.
— Тут самый тихий край Смертных Земель, опасностей мало, — назидательным тоном поведал мне наставник. — Искатели сюда заходят редко, разве что такие как вы — новички, поднабраться опыта. Здесь особо нечего брать, кроме той же жизнянки, но и за ней ходить желающих немного, несмотря на хорошую цену. Даже зверьё тут практически не встречается, молодой лес, деревья злые и мало пищи. Если знать, когда пройдёт волна, иметь подходящее убежище, чтобы её пересидеть, то и опасаться практически нечего. Всех, кто мог на нас напасть, мы уже встретили, больше никого не должно быть.
— А та ночная тварь?
— Такой зверь не сидит долго на одном месте, ему требуется много пищи, а тут дичи, кроме нас почти нет, а та, что есть — быстро бегает и хорошо прячется. Скорее всего, он уже где-то далеко, раз не напал следующей ночью. Я бы на его месте второй раз не нападал вовсе. Эти звери умные, и не любят подвергать себя возможной опасности, встретив достойный отпор. Те же большие лесные коты, если не убивают сразу всех в течение одного броска из засады, второй раз не лезут, хотя силы и ловкости им не занимать. Отходят подальше, где их ничем не достанешь, и терпеливо ждут, когда искатели оставят им тела погибших товарищей.
— И что, оставляют? — удивился я. — Это как-то неправильно, по-моему…
— Коли не оставить, коты могут через пару дней ещё раз на группу напасть, если сильно голодны. Да и погибшим всё равно уже не поможешь.
— А на самих котов вы разве не охотитесь?
— Ха, тоже мне нашелся охотничек…, на лесного кота в лесу…, ха-ха-ха, — что-то так сильно развеселило Следопыта, что он чуть ли не пополам согнулся от хохота. — Лесные коты, они такие. Кто пытался их специально искать, тот всегда быстро находил себе место в их желудках, — пояснил он позже, когда отдышался. — Ты увидишь кота, только когда он на тебя бросится, но уже будет поздно. Один удар его лапы по шее — и ищи свою голову в ближайших кустах, никакие амулеты алхимиков и щиты силы буси не помогут против его когтей. Или же иной кот специально ненадолго покажется тебе с большого расстояния, заманивая в засаду к своим сородичам. Убить большого лесного кота удаётся один раз в несколько лет, да и то, чисто случайно, коллективно отбиваясь от его нападения. И это всегда большая удача, за шкуру можно выкупить возможность покинуть Смертные Земли и ещё что-то на кармане останется для безбедной жизни в столице парочку лет.
— Что же в их шкурах такого ценного? — наверняка какая-то магическая штуковина, подумалось мне.
— Так это же предмет особого статусного престижа, — развеял мои домыслы Следопыт. — Только для Лордов. У кого из них больше таких шкур — тот и круче всех остальных.
— Понял, больше вопросов нет! — быстро отстал от учителя, ибо он на меня как-то не очень добро посмотрел, устав растолковывать мне всем тут известные факты, как маленькому ребёнку.
Остальные новички, подойдя к нам мыть посуду, в разговор не лезли, тихо над чем-то в своём кругу посмеиваясь, и иногда бросая на меня косые взгляды.
Дежурить этой ночью Следопыт не предлагал, полагаясь на своё знание местных реалий. Однако мне совсем не хотелось спать, наоборот чувствовалось заметное возбуждение после общения со страшным-престрашным деревом-стражем. Полежав пару часов с закрытыми глазами и ворочаясь с боку на бок, решил не мучить себя зря, и пойти наружу прогуляться по ночной прохладе, спустившейся с гор. Скинул с себя всю лишнюю одежду и оружие, даже бронежилет снял, дав подышать своему телу, взял в руки свой меч, решив провести лёгкую тренировку. Нужно хорошенько почувствовать новое оружие, привыкнуть к нему, чтобы потом действовать им на одних чувствах и рефлексах, как своей частью тела. Так нас когда-то учили обращаться с любым оружием или подходящим предметом, случайно попавшим в руки. Неважно, что это — палка или пистолет, принцип одинаков. Не могу сказать, что полностью усвоил эту науку, слишком поздно начал учиться, скорее — нахватался всего по верхам. Но хорошо стрелять научился очень быстро, да и простая палка в моих руках куда опаснее ножа будет.
В эту ночь небо над головой очистилось от плотных облаков, и бесчисленное множество ярких звёзд заливало окрестности своим холодным светом. Здешнее звёздное небо сильно отличалось от привычного земного, а луны или других крупных спутников пока не наблюдалось над горизонтом. Похоже, этот мир находился гораздо ближе к центру галактики, чем наш, а может быть и вовсе в другой галактике. Спустившись к ручью в звёздном сиянии, вышел на подходящее для разминки относительно ровное место. Взял меч двумя руками, подняв остриём вверх, и только тут заметил, как его лезвие периодически мерцает слабым зелёным огнём в такт биения моего сердца. Опять какая-то непонятная магия. Постояв неподвижно десять минут и выгоняя из головы все лишние мысли, настраиваясь только на меч и окружающее пространство, закрыл глаза и сделал медленный шаг вперёд и вправо. Потом полшага назад и влево, разворачиваясь назад, поведя мечом сверху вниз и обратно, сливаясь с ним в своём плавном движении. Снова шаг вперёд, потом назад, вбок, снова назад и вперёд. Меч, постоянно опускаясь и поднимаясь вверх, в движении захватывает всё ближнее пространство, где он всегда готов отразить любую атаку. Скорость движений моего танца всё больше увеличивается, но вместо постепенного накопления усталости, ощущаю только прилив сил. Даже не удивился тому, что прекрасно вижу вокруг себя с закрытыми глазами. Вижу не так как днём, в цвете и объёме, а в каких-то мерцающих контурных линиях, пронизывающих окружающее пространство, как бы более упрощённо, чем нормальным зрением, зато сразу полной панорамой, без мёртвых зон. И скорость реакции мозга явно больше. Пользуясь новыми возможностями восприятия и ещё больше взвинтив темп, существенно расширил площадь территории своего грозного танца, перепрыгивая через одни крупные камни и вскакивая на другие, перескакивая то вверх, то вниз по склону. Эйфория стремительного движения настолько захватила меня, что сильный болевой удар ментального нападения проскочил вскользь, не подавив, а ещё больше обостряя моё восприятие. Метнувшись вверх по склону к месту, откуда резко потянуло ощущением давящей злобы, едва увернулся от стремительного силуэта, обрисованного тонкими контурными линиями в моём поле призрачного зрения. Перекатившись по камням, в резком развороте, ударяю мечом по какому-то фиолетовому клубку, несущемуся к моей груди, разрубая его на две части. Сильнейший удар бьёт по руке, вырывая из неё рукоять меча, падаю на землю и опять перекатываюсь, спасаясь от следующего клубка, пролетающего над тем местом, где только что находился. Пролетевший мимо клубок ударил в большой валун, брызнувший при попадании фонтаном мелкого щебня. Окружающее пространство содрогнулось от звука громоподобного звериного рёва, придавившего меня ещё сильнее к земле. Подступило чувство полнейшей обречённости — «смирись, жалкая букашка, спокойно прими свою смерть». Что-то ужасное неумолимо несётся на меня в нестерпимом желании убить, раздавить, разорвать, и нет силы, чтобы остановить его. Остатками своей воли сжимаю окружающее пространство и как плёткой бью им по тому ужасу, находящемуся от меня уже на расстоянии вытянутой руки. Воздух дохнул космическим холодом, и всё чуть ли не моментально прекратилось, постепенно замещаясь звенящей тишиной звёздной ночи в горном ущелье. Лишь в висках всё ещё стучит разгорячённая кровь. Адреналин постепенно отпускает, призрачное зрение рассеивается без следа, вместе с потерянной концентрацией сознания. Холод быстро отступает, но я крупно трясусь всем телом, как осиновый лист на осеннем ветру. С большим трудом подавляя дрожь, отрываю себя от земли, поднимаясь сначала на четвереньки, а потом и ноги, медленно подсчитываю по постепенно приходящим новым ощущениям ссадины и места ударов, где вскоре будут красоваться хорошие синяки. Катание по острым камням даром не прошло. Во всём теле разлилась парализующая слабость, двигаться совершенно не хочется, но надо. Через силу открываю глаза, осматриваясь по сторонам. Всего в метре от меня на боку, вытянув передние лапы со здоровыми когтями, лежит большой серый зверь, похожий на тигра, за исключением светлого окраса шкуры и полного отсутствия тёмных полос. По его вздыбленной шерсти изредка пробегают синие разряды электрических искр, но все чувства говорят мне, что сам зверь мёртв. В двух шагах в стороне между камней валяется меч, переливаясь яркими красно-синими всполохами. Преодолевая слабость, подхожу и поднимаю его. Ко мне сразу же возвращается ощущение силы, но желания продолжать дикие скачки по камням — нет. Наоборот, есть настойчивое желание пойти куда-то прилечь и отдохнуть, мой организм потерял слишком много энергии, а чувствующийся прилив сил — всего лишь небольшой допинг магического характера. Дополнительная функция, вложенная в меч, дабы дать его владельцу биться до самого конца, пока силы организма полностью не оставят его. Сходил умыться к ручью, ощупывая себя и отмечая, что очень легко отделался. Можно сказать — всего лишь лёгким испугом, даже штаны стирать не придётся. А та тварь явно вернулась мстить, но опять немного не рассчитала свои силы. Если бы она с такой злобой и порывом нападала в первый раз — пистолет не особенно и помог. Уж больно сильная и ловкая зверюга, к тому же использующая какую-то боевую магию, помимо влияния на мозги. Но первый раз у неё случился «разрыв шаблона», когда сначала привычные способы убить во сне не помогли, да и ещё больно чем-то ужалили. Очень хочется понадеяться, что она здесь только одна такая, но на будущее что-то стоит придумать. Есть у меня веские опасения, что придётся ещё раз встречаться с её кровными родственниками, как бы того не хотелось.
