– Я задавила ее грубой массой, – огрызнулась я, прикидывая, как бы отделаться от назойливого собеседника. Выбирая между обществом придворного мага и одиночеством, я безоговорочно предпочту второе. Значит, проследить за моими промахами он успевает, а вот сохранять мой статус-кво в его намерения не входит.
– Прошу меня простить, – сухо отмахнулась я от очередной шуточки лорда Бриона и направилась в самый центр толпы. Туда, где минуту назад мелькнула седая голова Антарского посла.
В царящей здесь круговерти было сложно кого-то отыскать, поэтому возникновение дипломата прямо передо мной в первый миг стало неожиданностью.
– Леди Эужения, – мою руку поймали и галантно поцеловали. – Ваша красота затмевает первых красавиц Монтеррейса.
– Спасибо, – криво усмехнулась я. – Вы тоже здорово выглядите.
Мужчина кивнул головой, предложил мне руку и повел куда-то в сторону.
– Сегодня ваш день, леди, – на меня метнули острый проницательный взгляд. – Примите мои искренние поздравления.
– Благодарю, – я поджала губы. – Лучше скажите, вам удалось что-либо разузнать по поводу моей просьбы?
– Как это ни удивительно, но да. Есть один способ, – заговорщически понизил голос посол.
– Не тяните же, – прошипела я, чувствуя, как в душе вновь оживает надежда. – Отвечайте!
– Гарантий нет, – честно предупредил мужчина. – Только предположения и расчеты.
– Не важно, – отмахнулась я. – Хоть что-то!
– Леди Эужения, из всех странниц им решились воспользоваться лишь трое. Одна из девушек… для нее результат был плачевен.
– Что нужно делать?
– Есть только один способ покинуть Монтеррейс, – от низкого шепота у меня по коже бегали мурашки. – Для этого надо умереть.
Я задохнулась. Ничего себе предложеньице!
– То есть, – медленно заговорила я, чувствуя, как внутри зарождается негодование. – Мне достаточно, к примеру, напиться снотворного, и – вуаля – по вашей логике я тут же окажусь дома?
– Нет, конечно, – укоризненно посмотрел на меня посол. – Так, моя драгоценная леди, вы окажетесь только в могиле. Все гораздо сложнее. Особое значение имеет место. Задача практически невыполнимая, ведь покинуть дворец Его Величество вам просто не позволит.
– Значит, решились всего трое? – Я вскинула брови. – Одна из странниц в результате погибла, тел двух других не нашли, так?
– Да, леди Эужения. К сожалению, это единственный известный путь. Но я полагаю, для двух девушек ритуал прошел удачно. Если вы пожелаете, я задействую все свои связи, чтобы помочь вам выбраться из дворца. Другого выхода нет.
– Это не выход, это тупик, – я отстранилась и посмотрела в глаза дипломату. – Для меня это неприемлемо. Спасибо хотя бы за попытку помочь, но я не из тех, кто с головой кидается в омут. Что толку пытаться прошибить стену, если в итоге только расшибешь себе лоб? Сбылась мечта идиотки: я выйду замуж за короля!
Вот так с тонким печальным звоном оборвалась последняя ниточка, ведущая домой. Двери в мою прошлую жизнь мягко закрылись, не оставив мне выбора.
Что ж, в моем случае брак по расчету действительно самый оптимальный выход. Он даст мне уверенность в завтрашнем дне и максимум привилегий. Едва ли я способна на пылкие и страстные чувства, раз никогда не теряла голову раньше, но, по-моему, Теодору африканские страсти не нужны.
А общий язык с мужем я сумею найти. Тем более он мне действительно симпатичен.
Посол попытался что-то сказать, но в этот момент запели трубы, и герольд звучно объявил:
– Его королевское величество Теодор Винсент Вильгельм Аугустус Монтерр, законный правитель Монтеррейса, Королевства-между-гор!
Зашуршали ткани – приглашенные гости склонялись перед быстро шествующим к трону сюзереном. Я последовала общему примеру, присев в реверансе, а король не глядя прошел мимо. Поднявшись на тронное возвышение, он благожелательно улыбнулся присутствующим, одновременно махнув рукой, дозволяя подняться.
– Друзья мои, – в зале каждый внимал монарху. – Я счастлив видеть вас сегодня. Пусть этот бал надолго запомнится; пейте и веселитесь, этот вечер для вас!
Присутствующие дружно захлопали, но едва король снова заговорил, установилась гнетущая тишина.
– Но прежде, чем бал будет объявлен открытым, – Теодор сделал маленькую паузу. – Я хочу поделиться с вами своим счастьем. Эужения!
Сейчас, поняла я, и по коже мгновенно побежали мурашки. На деревянных ногах и с вымученной улыбкой я сделала шаг, другой, третий. Люди с удивлением расступались, освобождая мне дорогу. Сердце стучало быстро-быстро, но я шла, гордо вскинув голову и расправив плечи.
Теодор протянул мне руку, приглашая подняться на тронное возвышение. Едва я встала рядом, он на глазах у изумленной толпы опустился на одно колено и, протягивая мне фамильное кольцо, проникновенно спросил.
– Эужения, вы согласны стать моей женой и королевой Монтеррейса?
– Согласна, – выдохнула я в звенящей тишине, и король медленно у всех на виду надел мне на палец золотой ободок. После он поднялся, взял меня за руку и развернул лицом к присутствующим.
– Моя невеста – странница Эужения! Свадебная церемония состоится послезавтра.
Весь зал склонился передо мной, а я смотрела на абсолютно незнакомых людей, выказывающих мне свое почтение. Вот и все, нашептывал внутренний голос, все не так страшно. Но вместо гордости и ликования я все равно ощущала легкую грусть.
А потом поплыла нежная негромкая мелодия, и Теодор наклоном головы безмолвно предложил следовать за ним. Благородные лорды и леди, шурша пышными нарядами, уступали нам дорогу, пока мой жених не вывел меня в центр бального зала и не остановился, встав лицом ко мне.
Первый вальс царственной пары после объявления о помолвке… Трогательный обычай, красивое зрелище двух влюбленных, кружащихся в едином танце под взглядами сотен людей; охватывающий невесту трепет, неверие жениха в собственное счастье, всеобщее умиление.
Ну, я думаю, во всяком случае, так задумывалось, и так бы и происходило, будь на моем месте истинная аристократка вроде Аннель. Я же отчаянно боялась наступить на подол собственного платья, споткнуться или сбиться с ритма. Собственное тело казалось мне крайне неуклюжим, чужие взгляды смущали, и мне все время казалось, что у меня горят щеки, что тоже не добавляло мне уверенности.
Боюсь, танец с неловкой одеревеневшей партнершей не сильно нравился моему царственному жениху, но он ничем не выдал своего недовольства. Я же выдохнула с облегчением, когда первые мгновения позора остались позади, музыка стала громче, и вокруг нас закружились десятки нарядных пар.
