— Сэру Ричарду, — сказал я. — Просто сэру Ричарду.
— С какого острова? — уточнил стекъярл.
— С далекого, — ответил я любезно. — С очень далекого.
Придворный, что сидел рядом с правителем, поднялся и, метнув на меня злой взгляд, пересел на другой конец стола, тоже грубо согнав кого-то пониже рангом.
Стекъярл молча наблюдал, как я свободно и не тушуясь сел на освободившееся место, выпрямил спину и встретил его взгляд. В моих глазах веселье, которое я на самом деле не испытывал, мало ли что взбредет в голову островному пирату, но улыбка на месте, я делаю вид, что с интересом осматриваюсь и слушаю разговоры.
За нашим столом не больше дюжины, все мужчины, за исключением двух очень красивых молодых женщин, одну сразу посадили рядом со мной, другую — напротив, обе тут же начали строить мне глазки и кокетничать, но я сперва присмотрелся к мужчинам, кто как реагирует, странно, но всем женские ужимки по фигу, значит, я должен осмелеть и тут же начать разговаривать весьма охотно и напропалую хвастаться, хвастаться, чего от меня, похоже, и ждут.
Стекъярл не сводил с меня глаз, смотрел, как беру два ножа, большой и малый, одним отрезаю мясо, другим накалываю и отправляю в рот, все аккуратно и без спешки, руками из блюд не хватаю, как пока что делают даже императоры, кости складываю на своем же блюде, освободив для них уголок.
На второе подали огромное блюдо зажаренных крылышек, целая корка коричневых хрустящих крылышек. Как только вонзил зубы, брызнул нежнейший сок, приятно обжег рот.
Я вежливо поинтересовался:
— Что за блюдо?
— Крылышки молодого аксодонда, — ответил стекъярл довольно. — Понравилось?
— Очень, — признался я. — Должно быть, эти аксодонды громадные? Сколько на них крылышек…
Он захохотал, довольный, проглотил, как удав, огромный кусок мяса, повел взглядом вдоль стола, там пригнули головы.
— И что, — сказал он неожиданно, как он считал, но все ожидаемо, — вас привело в наши земли?
— Любопытство, — пояснил я любезно. — Нам удалось построить два больших корабля, после чего мы решились отправиться в большое путешествие.
— А у вас там сколько островов?
Я отмахнулся с сожалением.
— Вы не поверите, Ваша Мощь, но всего один. И весь истоптан так, что смотреть противно. Вблизи нет ничего, даже голых скал. Но мы верили, что где-то в океане есть еще люди!.. И наши инженеры долго работали над тем, чтобы найти способ выбраться из такой изоляции…
Он переспросил:
— Значит, вам хотелось увидеть большой мир?
— Да, Ваша Мощь. Но, конечно, чтобы наше желание выглядело солиднее, мы объяснили нашим правителям, что необходимо проверить ходовые качества кораблей, устойчивость при качке и бурях… да и прочие важные дела, сразу и не предусмотришь, но могут вдруг… Все-таки дело новое, многие при дворе вообще доказывали, что такие корабли тут же перевернутся и утонут!
Он кивнул.
— Верно-верно. Все не предусмотреть, можно только вот так, на опыте… как далеко вы собирались плыть?
Я засмеялся:
— Это тоже было причиной ожесточенных споров. Теперь понимаю, что все новое становится причиной споров, все новое воспринимают враждебно. Одни доказывали, что нужно плыть в сторону Юга, другие — на Север, третьи — на Восток, четвертые — на Запад. Но правитель у нас человек осторожный, мудро решил, что раз по старым легендам где-то на Севере был целый материк, то и нам нужно плыть именно и только строго на Север.
— Как долго вы пробыли в пути?
— Три недели, — ответил я. — Если в общем. А так примерно две. Трижды высаживались на острова, чтобы пополнить запасы воды, там отдыхали, охотились…
— Большие острова?
Я отмахнулся.
— Мелочь. И все необитаемые. Правда, на последнем отыскался один отшельник, но, по-моему, полубезумный… Видно, сбежал с какого-то корабля.
— Или выплыл после кораблекрушения, — сказал стекъярл. — А как вам наше королевство?
Я покрутил головой.
— Ваша Мощь, я потрясен его размерами, богатством и мощью!.. Оно вдесятеро больше нашего. Я даже удивлен, что вы не строите большие корабли.
Он ответил с благостной улыбкой:
— У нас тут такой огромный архипелаг и так много островов, все в прямой видимости один от другого, что вполне можно на весельных лодках. Парус и то… излишество, хоть и приятное. А вот на дальние расстояния… гм…
— На ваших коггах можно и на дальние, — заверил я, — если знать, в какую сторону плыть и сколько пробудете в пути. До наших трех островов доплывете, хоть это и нелегко. Это мы не знали сколько пробудем в дороге, пока хоть на что-то наткнемся!.. Потому такие большие корабли, запас еды и воды, везем целое стадо коров…
Он утробно забурчал, я догадался, что это смех, а стекъярл покачал головой:
— Молодцы ваши плотники. Мне передали, что ваши корабли — целые дворцы!
— Нужда заставила, — признался я. — Будь у нас столько островов, стали бы мы искать еще людей? Наши прославленные и непревзойденные мастера, в чьем умении вы можете убедиться, глядя на оба наших корабля, убедили наше правительство в своей способности построить… большие, очень большие корабли. Разрешение им дали, и… результат перед вами. Вернее, стоит на рейде. Пока у нас только два таких корабля, но как только наше плавание завершится удачно, я не сомневаюсь в его успехе, наш король велит построить уже несколько таких гигантов. И тогда наше маленькое королевство проложит пути через океан во все стороны! Мы откроем такие же затерянные острова, осчастливим их жителей возможностью побывать в других землях, завяжем торговлю со всем миром!
Он смотрел на меня внимательно, я воодушевился и рассказывал, размахивая руками, о перспективах мирного сотрудничества, о торговых путях и богатстве, и процветании, о расцвете культуры, глаза мои блестят, голос прерывается от восторга, я же гуманист и толераст, верю во всеобщее и внеразмерное…
Он довольно похрюкивал, взревывал, потирал руки и милостиво кивал, на лице полнейшее одобрение, с такими простофилями приятно общаться, особенно правящими, сам знаю.
А когда враг вот так потирает руки — твой час, дай волю своим…
— Вы мне нравитесь, сэр Ричард, — сказал он наконец. — Вы человек веселый и всем довольный. А я всегда говорю, что серьезность — есть враг бытия!
— Вы абсолютно правы. Ваша Мощь, — сказал я почтительно, — вы просто гений!
Он отмахнулся.
— Не люблю, когда меня обзывают гением. Люблю, когда это говорят искренне.
Я слегка замялся с ответом, а он посмотрел хитро и расхохотался первым, а то вдруг не дойдет такая тонкая шутка.
