Становилось прохладнее, ночь медленно опускалась, кутая влажным туманом луговую траву. Ноги были сбиты и отказывались слушаться, но я упрямо волочила их, не позволяя себе отвлекаться на усталость. Пустой желудок заунывно подвывал, требуя положенный ужин. Айзерс не объявлял ночлега, и, похоже, не собирался этого делать. Винди догнала меня и теперь терпеливо сопела рядом, не жалуясь и вообще не произнося ни слова. Ларриан молчал, покусывая губы и изредка как-то нехорошо поглядывая на мага, и мне стало понятно, что от его пристального внимания не ускользнуло местоимение, которое Нелленгер присовокупил к имени ведьмы.
- Эй, ты, - наконец не выдержал он, - мы что, так и будем идти всю ночь? Может, всё-таки устроим привал?
- Нет, - отозвался Айзерс, не оборачиваясь. Винди с молчаливым укором посмотрела на брата, но тот не обратил внимания.
- Возомнил себя главным, а, волшебник? - вскинулся он. - Порывался заправлять в Долине, а теперь взял на себя роль проводника и всеобщего спасителя?
Винди остановилась и круто развернулась, так что взлохматились её коротенькие пряди.
- Ты окончательно тронулся, Лар! - заорала она, сжав кулаки. - Айзерс не порывался управлять Долиной, это Хранитель, понимаешь, Хра-ни-тель!
- Ты слишком доверчива, сестра, неужели тебе не показалась подозрительной столь крепкая дружба его с нашим отцом? Посмотри на него - он о приличиях не ведает, а отец пригрел на груди...
- Лар, ну какой же ты идиот! - вскричала в сердцах эльфийка.
- Ты о дружбе-то хоть что-то знаешь, чтобы употреблять это слово? - поинтересовался Айзерс.
- Я о нравственности знаю! - с нажимом проговорил Ларриан, сделав явный и не особенно уместный акцент на слове "знаю".
- Пожалуйста! Только следи за своей нравственностью и оставь, наконец, меня в покое!
Он отвернулся и по своему обыкновению пошёл впереди, не обращая внимания на продолжавшего бормотать что-то себе под нос Ларриана.
- А началось всё с привала, - философски заметила я, обращаясь к подруге.
- Не обращай внимания, Лар всегда такой, постоянно к нему цепляется, - отозвалась она шепотом, - А с голодухи, похоже, окончательно чокнулся. Его, видите ли, возмущает, что не все такие образцы кристальной чистоты, как он.
- Ну и радовался бы, - хихикнула я, - он такой белый и пушистый наверняка мечта любой эльфийской девы!
- Ларриан - это мечта сумасшедшей! Взять, например, Рианнели, - Винди с притворным раздумьем пожала плечами.
Мы захихикали уже вместе, подталкивая друг друга локтями и косясь в сторону бредущего поодаль Лара. По крайней мере, за разговором дорога не казалась столь утомительной. Ночь была до странного светла, огромная рыжая луна в синеватом ореоле освещала луговую траву, шелестящую листву редких деревьев и лица друзей. На небе жили своей жизнью миллиарды серебристых звезд, от крупных, мерцающих, до самых крошечных, сливающихся в молочные пятна. Ветер был свеж, даже прохладен, и ласково лизал щёки шершавым языком.
Почти до утра мы были на ногах. Наконец таки нам разрешено было устраиваться на привал. Я с тоской взглянула на край неба - он уже начинал окрашиваться в ярко-розовый цвет. Земля остыла за ночь и неприятно холодила бок через тонкую ткань рубашки. Я свернулась клубочком и положила руку под голову, но на голодный желудок не спалось. Согреть меня сейчас мог бы, пожалуй, добрый костёр, но Айзерс наотрез отказался разводить огонь, мотивируя это тем, что он привлечёт внимание. Чьё именно внимание, маг, правда, умолчал.
Как вскоре выяснилось, ни холод, ни появившаяся на траве бодрящая роса не смогли одержать верх над моей усталостью. Но отдохнуть этим утром мне определённо было не суждено. Едва я начала проваливаться в чуткий тревожный сон, то ощутила, как кто-то настойчиво тянет меня за сапог левой ноги. На реакцию я никогда не жаловалась, а потому, ещё не успев до конца открыть глаза, что есть силы лягнула неведомого нахала.
- Ох, Ирис! - Ларриан ошеломлённо смотрел на меня, потирая живот.
- А, это ты, - я перевела дыхание и с укором посмотрела на него. - Зачем разбудил?
- Прости, я не знал, что ты спишь, - он виновато улыбнулся, - не думал, что можно заснуть в таких условиях.
Я пожала плечами.
- Значит, так нужно для нашей безопасности.
- О какой безопасности речь? Взгляни вокруг - на лугу ни одной живой души. По-моему, ему просто нравится вредить нам, ставить нас в невыносимые условия и наслаждаться нашей покорностью.
Я ошеломлённо уставилась на него, мысленно решив согласиться с Винди в том, что её брат точно не в себе.
- Браво, Лар, высший балл, - язвительно сказала я с плохо скрываемым раздражением.
- Посуди сама, - голос Ларриана приобрёл оттенок стали, - даже костра нам отчего-то нельзя развести! Сущая глупость!
Я пристально посмотрела на него. Он не отвёл глаз, продолжая с вызовом глядеть на меня.
- Я, кажется, всё поняла, - сказала я немного погодя, - ты хочешь заговора.
Ларриан молчал.
- Ты меня утомил.
Я вскочила на ноги и пошла прочь, твёрдо решив найти себе для отдыха место поспокойнее. Ноги путались в высокой траве, но я не обращала внимания, желая лишь одного - поскорее убраться подальше от Ларриана. Наконец мне приглянулась небольшая плешинка, на которой было пыльно, но хотя бы не росла трава, которая под лучами восходящего солнца сейчас вся покрылась ледяной росой. Я растянулась на земле во весь рост и изо всех сил постаралась отвлечься от дурных мыслей.
Наверное, я всё-таки задремала, совсем ненадолго. Небо надо мной ещё не утратило рассветный румянец. Птицы безмолвствовали, наслаждаясь последними, самыми сладкими мгновениями сна. Утро было ясным и обещало солнечный и тёплый день, но надо мной довлело необъяснимое чувство опасности, будто неведомая угроза таилась в высокой, волнующейся зелёным океаном траве. Я напряглась и попыталась вспомнить, что же разбудило меня, и внезапное озарение заставило меня содрогнуться каждой клеткой моего тела. Меня разбудил хохот, странный, нечеловеческих хохот, переходящий в протяжный вопль, обволакивающий, пробирающий насквозь. Совсем рядом. Я приподняла голову, но ничего не увидела кроме высокой травы. На миг мне показалось, что я уловила в зарослях какое-то движение, слабое, будто тень, и от этого ощущение нависшей опасности превратилось в осознание. Медленно, стараясь не производить лишнего шума, я начала подниматься на ноги, прикидывая, как брошусь со всех ног к месту ночлега моих спутников, и оно прыгнуло. Я успела отчётливо разглядеть лишь узкую оскаленную морду с маленькими красными глазками и плотно прижатыми мохнатыми ушами, горбатую холку, покрытую острыми шипами да веер длинных крючковатых когтей на тощих чёрных лапах. Горячее дыхание обожгло лицо точно жар из печи, и в тот же миг сверкнула фиолетовая вспышка. Повеяло палёной шерстью, и груда обугленных костей рассыпалась по земле. Я тупо уставилась сначала на неё, потом на встревоженные лица спешащих ко мне друзей и только после этого наконец запоздало издала положенный по ситуации вопль.
