– Мне грустно, – снова зевнула она. – И я устала. Очень устала.
«Устала или больна?» Тирион опустился на колени у её тюфяка.
– Ты выглядишь бледной.
Он потрогал её лоб. Здесь жарко, или Пенни начинает лихорадить? Тирион не посмел задать этот вопрос вслух. Даже сильные мужчины, такие как Младшие Сыновья, боялись оседлать бледную кобылицу. Заподозри они, что Пенни больна, её бы прогнали, не раздумывая ни секунды. «И даже, возможно, несмотря на все расписки, вернули бы нас наследникам Йеззана».
– Я расписался в их книге. Старым добрым способом – кровью. Теперь я Младший Сын.
Пенни уселась, протирая глаза ото сна.
– А я? Можно и мне расписаться?
– Думаю, нет. Некоторые вольные отряды принимали в свои ряды женщин, но … ну, они же не Младшие Дочери, в конце концов.
– Мы, – ответила она. – Раз ты один из них, ты должен говорить «мы», а не «они». Кто-нибудь видел Хрюшку-Милашку? Чернильница сказал, что поспрашивает о ней. Или Хруста – что-нибудь слышно о Хрусте?
«Только если верить словам Каспорио». Не-очень-то-мудрый помощник командира уверял, что три юнкайских охотника за рабами шатаются по лагерям, выспрашивая о двух беглых карликах. По словам Каспо, один из них нёс длинное копьё с насаженной на него собачьей головой. Однако такие новости не поднимут Пенни с постели.
– Пока ничего нового, – солгал он. – Пойдём, нужно подобрать тебе доспех.
– Доспех? Зачем? – Она озадаченно взглянула на него.
– Как говаривал мой старый мастер над оружием: никогда не иди в бой голым. Верю ему на слово. Кроме того, теперь, когда я стал наёмником, мне нужен меч для сдачи внаём.
Пенни по-прежнему не шевелилась. Тирион схватил её за запястье, рывком поднял на ноги и швырнул в лицо охапку одежды.
– Одевайся. Надень плащ с капюшоном и не поднимай головы. Мы должны походить на пару мальчишек, на тот случай, если нас высматривают охотники за рабами.
Когда укутанные в плащи с капюшонами карлики появились из-за угла, Ухват уже ждал их возле палатки повара, жуя кислолист.
– Слышал, что вы двое будете сражаться вместе с нами, – сказал сержант. – Наверняка, в Миэрине все просто обоссались от страха. Кто-то из вас когда-нибудь убивал человека?
– Я убивал, – ответил Тирион. – Давлю людей, как мух.
– И чем же?
– Топором, кинжалом, острым словцом. Хотя моё наиболее смертоносное оружие – арбалет.
Ухват почесал щетину кончиком своего крюка.
– Мерзкая это штука, арбалет. И сколько ты им убил?
– Девятерых.
Его отец, бесспорно, стоил, как минимум, девятерых. Лорд Кастерли Рок, Хранитель Запада, Щит Ланниспорта, Десница короля, муж, брат, отец, отец, отец.
– Девятерых.
Ухват фыркнул и сплюнул, выставив на обозрение рот полный красной слизи. Возможно, он целился Тириону под ноги, но попал в колено. Было совершенно очевидно, что он думает про «девятерых». Засунув в рот два красных от сока кислолиста пальца, офицер свистнул.
– Кем! Поди сюда, сраный ходячий нужник! – Прибежал Кем. – Отведи лорда и леди Бесов к повозкам, пусть Молот выдаст им что-нибудь из отрядной стали.
– Молот, скорее всего, пьян в усрань, – предупредил Кем.
– Нассы ему на рожу. Это его разбудит.
Ухват развернулся к Тириону и Пенни.
– Раньше у нас не водилось всяких уродских карликов, но мальчишек всегда хватало. Сыновей той или иной шлюхи, дурачков, убежавших из дома в поисках приключений, давальщиков, оруженосцев и прочих. Может что-то из их дерьма и придётся вам по размеру. Само собой, это дерьмо было на них, когда они умерли, но я уверен, что таких отчаянных сраных головорезов, как вы, это не волнует. Девятерых, ты сказал? – Он покачал головой и ушёл.
Младшие Сыновья держали доспехи отряда в шести больших повозках, поставленных в ряд в центре лагеря. Кем показывал дорогу, пользуясь копьём словно посохом.
– Как парень из Королевской Гавани оказался в вольном отряде? – спросил его Тирион.
Юноша подозрительно сощурился:
– А кто тебе сказал, что я из Королевской Гавани?
– Никто. – «От каждого твоего слова так и прёт Блошиным Концом». – Это сразу видно, по твоему уму. Говорят, парней умнее, чем в Королевской Гавани не сыскать.
Это, похоже, озадачило Кема.
– Кто так говорит?
– Да все. – «Я говорю».
– С каких это пор?
«С тех самых, как я это придумал. Только что».
– Да уже целую вечность, – солгал он. – Мой отец так говаривал. Ты знал лорда Тайвина, Кем?
– Десницу? Видел разок, как тот скакал вверх по холму. На его людях были красные плащи и шлемы с маленькими львами. Шлемы мне нравились, – его губы сжались. – А Десница не нравился никогда. Он разграбил город. А потом разгромил нас на Черноводной.
– Ты был там?
– Со Станнисом. Лорд Тайвин пришёл с призраком Ренли и ударил нам во фланг. Я бросил копьё и побежал, но тот проклятый рыцарь у кораблей сказал: «А где твоё копьё, мальчик? У нас тут не место трусам», и они отчалили, а меня бросили, и тысячи других тоже. Потом пошли слухи, что твой отец отправлял их на Стену как приверженцев Станниса, поэтому я перебрался через Узкое море и присоединился к Младшим Сыновьям.
– Скучаешь по Королевской Гавани?
– Немного. Скучаю по одному мальчику, он… он был моим другом. И по своему брату, Кеннету, но он умер на мосту из кораблей.
– Слишком много хороших людей полегло в тот день. – Тирион поскрёб ногтем отчаянно чесавшийся шрам.
– И по жрачке тоже скучаю, – мечтательно произнёс Кем.
– Твоя мать хорошо готовит?
– Стряпню моей матери не стали бы есть даже крысы. Но была одна харчевня – никто не готовил такую похлёбку, как у них. Полная всяких кусочков и такая густая, что ложка стояла торчком. Ты когда-нибудь ел там похлёбку, полумуж?
– Пару раз. Певцовый суп, так я его называю.
– Это почему?
– Он так вкусен, что хочется петь.
Кему это понравилось.
– Певцовый суп. Закажу в следующий раз, когда окажусь в Блошином Конце. А ты по чему скучаешь, Полумуж?
«По Джейме, – подумал Тирион. – По Шае, Тише. По своей жене, я скучаю по жене, которую едва знал».
– По вину, шлюхам и деньгам, – ответил он. – Особенно по деньгам. На них можно купить вина и шлюх.
«А ещё мечи и Кемов, чтобы их вооружить».
– А правда, что ночные горшки в Кастерли Рок из чистого золота? – спросил его Кем.
– Не стоит верить всему, что слышишь. Особенно, когда дело касается Ланнистеров.
– Говорят, что все Ланнистеры – изворотливые змеи.
– Змеи? – рассмеялся Тирион. – Слышишь, как мой отец извивается в могиле? Мы львы или, во всяком случае, так нам нравиться думать. Но разницы нет, Кем. Наступи на хвост змее или льву, и в том и в другом случае умрёшь.
