Он начал фантазировать, что такого интересного спецовики могут сделать с его родственниками, и Гаор перестал слушать. Противно. Ничем тихушник не лучше спецуры, даже хуже. Тех ломали, выжигали мозг электродами, а ты… ты-то здоровый…
Потом Фрегор заснул и уже не мешал своей болтовнёй обдумывать и… шоссе пустынно, никаких помех нет и не предвидится, а ни петь, ни читать стихи нельзя, и заснуть страшно. И Гаор рискнул достать и открыть папку, чтобы на отдельном чистом листе записать главное из увиденного сегодня.
…В "Орлиное Гнездо" они въехали перед рассветом. Фрегор крепко спал и даже не проснулся, когда Драбант и Третьяк вынули его из машины и понесли в дом. Судя по их согласованным действиям, было им это не впервой. Гаор отогнал машину в гараж и пошёл спать. Никаких распоряжений насчёт сегодняшнего дня он не получил, но надеялся, что пока его хозяин спит, и его самого не потревожат.
Он успел раздеться и вымыться, а выйдя из душевой, обнаружил, что рабская обслуга уже встала, так что ложиться незачем: всё равно вот-вот на завтрак позовут. Ладно, обошлось и ладноть, из такой передряги выскочили…
* * *
Поездка в Аргат не так успокоила, как встревожила Ридурга Корранта. С одной стороны… с другой стороны… Чёрт, самый большой ливень с одной капли начинается. Конечно, система Крови — именно так, с большой буквы — безнадёжно устарела, и её, безусловно, надо менять. И, в целом, приведение Законов Крови в современный и достаточно цивилизованный вид — дело необходимое, но… уравнять в правах младших с наследником, разделить родовое и нажитое поровну между сыновьями… Да, жаль, что этого не было во времена его молодости, многое было бы легче. Снять карьерные ограничения — ещё лучше. Но… но уравнять законных и бастардов… чёрт, Гриданг сразу становится младшим, а Гард и Гирр — законными и старшими, и наследник тогда Гард. Не самый плохой вариант, что и говорить, могло быть и хуже, но… А в масштабах государства… Хотя на государство ему сейчас, мягко говоря и грубо выражаясь, плевать трижды и четырежды, в своём бы хозяйстве разобраться…
…Огонь в камине, коньяк в рюмках, дружеская беседа старых соратников, однополчан и даже друзей.
— Не понимаю тебя, Коррант, согласись, это решает целый ряд проблем.
— Да, мой старший бастард так хотел быть военным, я его не пустил, ну что за жизнь у сержанта, даже старшего, а теперь… пусть только закончит школу и в военное училище.
— Наше?
— Да, связи у меня сохранились, а препятствий теперь не будет.
— А у тебя, Коррант?
— Мой старший? Он технарь, сейчас в училище при Политехе.
Понимающие кивки.
— Что ж, в НТО тоже карьеру делают.
— Ну, там и раньше на кровь не смотрели.
— Либо кровь, либо дело, давно известно.
Все дружно смеются. Все они — младшие и потомки младших — пробивали себе дорогу не родом и кровью, а собственным умом, твёрдо зная, что ничего выше полковника не будет, не может быть, а значит, что ни делай, как ни старайся, но ходить тебе под глупым, но родовитым наследником, который в самом лучшем случае не мешает, а теперь…
— Нет, соратники, если всё так и будет, то впору возвращаться.
— Это если позовут.
— Резонно, Коррант, вполне резонно.
— Вам хорошо, ваши все ещё дети, а мой уже совершеннолетний.
— А что? Не ладит он с Наследником?
— Раньше они ладили, — и невесёлая усмешка, — пока между ними наследство не стояло.
Понимающие кивки…
…Да, у него ещё не самое сложное, скажем так, положение. Всё-таки он постарался воспитать сыновей братьями.
На всякий случай Ридург Коррант сходил в Центральный Храм, оплатил и отстоял службу в защиту семьи. Кроме Огня у него заступников и защитников нет. И всё хорошо? Ох, нет. Начали с бастардов, а чем закончат? Ведь старый дом обоями держится…
…Один из старых друзей дал ему почитать интересную подборку. Четыре статьи, вырезанные из какой-то аргатской газеты.
— Ты всегда хорошо работал с текстами, я помню.
Он кивнул, с интересом просматривая текст.
— Посиди, почитай, потом обсудим.
— Без выноса? — немного наигранно удивился он.
— Официально не преследуется, газета цела, но… не приветствуется. Шум они подняли большой. Почитай, тут и о твоём Дамхаре много.
— Совсем интересно, — пробормотал он, усаживаясь к столу и привычно располагая под правой рукой чистый лист бумаги и карандаш.
Прочитал он быстро, перечитал и всё понял. Ну, почти всё.
Кто-то, укрывшийся за нахальным псевдонимом, крепко и вполне по делу ковырнул Рабское Ведомство. "Серый Коршун", "Голодающие кормильцы", "От рождения до смерти. Жизнь в другом мире". "Кража в Храме" немного о другом, но совсем немного, и фактически о том же… Теперь понятны и новые нормы выдачи, и новые инструкции управляющим о минимизации вмешательства в жизнь посёлков. Да, Рабское Ведомство приложили крепко и заставили шевелиться, процесс пошёл. А вот где он остановится?
— И почему редакцию не тронули?
— В том-то и дело, Коррант. По нашим традициям тут даже не аварии и не арест, а визит роты спецовиков, чтоб от квартала только пепелище осталось, а она выходит.
— Так никого не тронули?
— Главного редактора нашли в лесу с пулей в затылке. Сказали, грабители.
— Ну, — хмыкает он, — это шайка известная.
Друг кивает.
— Да, там всегда были хорошие стрелки по затылкам. Но вот уже после его смерти эти две статьи. Так что, дело не в них.
Он задумчиво кивнул, и они посидели молча, думая каждый о своём и об одном и том же. Итак, Дом-на-Холме разрешил пинать Рабское Ведомство, то есть… да, рабство в целом. А значит… значит, Дом-на-Холме отказал рабству в защите. Почему? Вернее, зачем?
— Зачем? — повторил он вслух.
Друг кивнул.
— Я тоже думал об этом. И получается одно. Самое вероятное. Ты помнишь? Аггры хотели натравить рабов на нас, обещав им свободу.
— Помню, конечно. Мы тогда на ушах стояли, носом и зубами землю рыли, чтобы не допустить.
— Во-во. А теперь, похоже, форзейли хотят провернуть с нами тот же кунштюк.
— Дом-на-Холме хочет сыграть на упреждение? — искренне удивился он. — Раньше там таких голов не было.
— Сволочей там всегда хватало, но сволочь не обязана быть дураком.
— Согласен. Умная сволочь, правда, тоже… то ещё удовольствие.
— Но глупая ещё хуже.
— С форзейлями так серьёзно?
— Похоже, что так. Воевать мы не можем. Вернее, это гарантированное поражение. А там…
— Знаю, горе побеждённым, в школе учил.
— Вот именно. Рассчитывать нам не на кого, алеманы нас защищать не будут, аггры…
