Он ощутил жадно вдыхаемый ноздрями горячий воздух и только тогда понял, что удары прекратились. Боль не ушла, ибо все его тело горело, однако удары больше не сыпались. Затем он почувствовал во рту привкус крови и осознал, что челюсти его болят едва ли не так же, как и все остальное. Он не вскрикнул ни разу, а сейчас наверное, не смог бы раскрыть рта, даже появись у него такое желание.
Последним из всех чувств вернулось зрение, но когда оно все же вернулось, Ранд решил, что увиденное ему мерещится. Прямо перед ним, самоуверенно поправляя шали и беседуя с Айз Седай, стояли Хранительницы Мудрости. Первой появилась мысль, что все это вызванный болью бред, но голос Галины, разговаривавшей с одной из «привидевшихся» Хранительниц, звучал столь реально, что следом пришла надежда на избавление. Неужто они отыскали его и явились… Но как? Затем он узнал собеседницу Галины.
Севанна широким шагом подошла к Ранду. Красивое лицо Севанны обрамляли волосы, походившие на тканое золото. На ее жадных пухлых губах играла улыбка, а бледно-зеленые глаза впились в Ранда. Ему показалось, что она стоит как-то странно — слегка подавшись вперед, но при этом развернув плечи; в следующее мгновение он понял и едва не рассмеялся, хотя и сомневался, что, если откроет рот, оттуда вырвется хоть звук. Стоя перед избитым до полусмерти, покрытым рубцами, горящими от попадающего на них соленого пота, пленником, эта женщина, ненавидевшая его — уж в этом-то сомневаться не приходилось. — пыталась угадать, смотрит ли он за вырез ее блузы! Шагнув вплотную, Севанна медленно провела ногтем по горлу Ранда — почти вокруг шеи,
— словно представляя, как отсечет ему голову. Это было понятно, если принять во внимание участь, постигшую Куладина.
— Я увидела его, — промолвила она с глубоким вздохом и едва уловимой дрожью удовлетворения. — Мы исполнили уговор. Вы сдержали свое слово, а я — свое.
Айз Седай вновь сложили Ранда пополам и запихнули в пропахший потом сундук. Крышка захлопнулась, и его объяла тьма.
Только тогда Ранд позволил двигаться своим затекшим челюстям и терпел боль, пока не сумел разжать зубы и с дрожью вдохнуть через рот. Но даже сейчас он не был уверен, что сможет хотя бы заскулить. О Свет, он весь горит, точно в огне!
Но откуда взялась Севанна? И о каком уговоре шла речь? Впрочем, для начала достаточно и того, что между Башней и Шайдо существует какой-то уговор. Остальное потом. Сейчас главное — Мин. Необходимо освободить ее. Они причинили ей боль. Эта мысль заставила Ранда почти забыть о собственной боли. Почти.
С огромным трудом ему удалось погрузиться в Ничто. Он тут же потянулся к саидин, но ощутил лишь Льюса Тэрина, — казалось, две пары рук неуклюже обшаривают невидимую стену, стараясь нащупать то, что сможет удержать лишь одна из них.
Чтоб тебе сгореть! — мысленно проворчал Ранд. Чтоб тебе сгореть! Хоть разок помог бы мне! Не мешал, а попробовал действовать заодно, вместе.
Ты работаешь со мной! — бросил в ответ Льюс Тэрин. От потрясения Ранд едва не выпустил Ничто. На сей раз ошибки быть не могло — Льюс Тэрин услышал его и ответил.
Мы могли бы действовать заодно, .Льюс Тэрин, повторил Ранд. Ему вовсе не хотелось иметь дело с этим человеком, лучше бы тот вообще убрался из его головы. Но-оставалась Мин. И он не знал, через сколько дней они доберутся до Тар Валона. А уж если доберутся, никакой возможности у него больше не будет. Никогда!
Ответом Ранду был неуверенный, осторожный смешок. Стало быть, вместе? Последовал очередной безумный смешок. Вместе. Кем бы ты ни был. Голос исчез, а с ним и ощущение чужого присутствия.
Ранд поежился, снова потянулся к саидин и опять наткнулся на щит, тот самый, в который упирался всегда. Осторожно прощупывая невидимую плоскость, он добрался до того места, где она превращалась в шесть мягких точек.
Мягкие, тяжело дыша, промолвил Льюс Тэрин. Мягкие, потому что они там. Поддерживают барьер. Твердые, если они завяжут узел. Пока они там, ничего поделать нельзя. Но если они завяжут узел, я сумею его распутать. Со временем. Льюс Тэрин надолго умолк.
Ты настоящий? — прошептал Ранд, который решил уже, что тот исчез. И после этого Льюс Тэрин действительно исчез.
Ранд вновь осторожно нащупал щит, потом шесть мягких точек. Стало быть, это шесть Айз Седай. И если они скрепят щит узлом, чего до сих пор не делали, его можно будет развязать. Со временем… А сколько его осталось, времени? Шесть дней? Семь? Восемь? Впрочем, он просто не мог позволить себе ждать, ведь с каждым днем они оказываются все ближе к Тар Валону. А коли так, завтра он снова попытается проломить щит — это все равно что пытаться руками пробить каменную стену, но он попробует. А когда Эриан завтра примется истязать его — Ранд был уверен, что этим вновь займется она, — он снова будет улыбаться, но потом все-таки поддастся и закричит. Не сразу, лишь когда боль станет нестерпимой, но закричит. А на следующий день лишь слегка надавит на щит и больше не станет. И может быть, попросит воды. Такая просьба покажется уместной, даже если они разрешат ему пить больше одного раза в день. А может быть, станет умолять выпустить его из сундука. Правда, на это шансов маловато — сначала они захотят убедиться, что он усвоил урок. При мысли о том, что два или три дня ему всяко придется провести скрюченным в этом гробу, Ранд передернулся. Шевельнуться он не мог, но тело непроизвольно пыталось сделать это. Два-три дня, и они поверят, что он сломался. Он будет выглядеть напуганным, избегать встречаться взглядом с кем бы то ни было. Такого бедолагу можно без опаски выпустить из сундука. Но главное не это — жалкий, раздавленный человек не требует неусыпного пригляда. А коли так, они могут ослабить бдительность и, может быть, решат, что нет надобности караулить его вшестером. И, закрепляя щит, завяжут узел…
Разумеется, этот план продиктовало отчаяние, но он должен что-нибудь предпринять. Что-нибудь! Он не сдержал смешка.
Ранд чувствовал себя слепцом, пальцы которого бессильно скользят по гладкому стеклу.
Сдвинув брови, Галина хмуро смотрела вслед айилкам, покуда те, перевалив вершину холма, не скрылись из виду. Все они, кроме Севанны, могли направлять Силу, а некоторые обладали немалой мощью. Надо полагать, Севанна решила, будто в окружении десятка дичков она будет в большей безопасности. Забавно. Что ж, айильским дикарям и впрямь не следует доверять. Зато их можно использовать, что она через несколько дней и сделает. Во исполнение второй части «уговора» с Севанной. Конечно же, безвременная гибель Гавина Траканда и большей части его Отроков будет достойна всяческого сожаления.
