- Здравствуйте, почему бы вам не зайти. - Это был ответ.
Манона прислонилась к двери и скрестила руки. Только с книгами, только читая, Жизлен была такой раздражительной. На поле боя, в воздухе, темнокожая ведьма была тихой, легко командовала. Надежный солдат с очень ценным, острым, как бритва, интеллектом, который заработал ей место среди тринадцати.
Жизлен закрыла книгу и повернулась в своем кресле. Ее черные, вьющиеся волосы были заплетены назад, но даже коса не могла их полностью сдержать. Она сузила глаза цвета морской волны - позор ее матери, поскольку в них не было следа золота.
- Почему вы хотите знать о валгах?
- Ты знаешь о них?
Жизлен вертелась в своем кресле до тех пор, пока не села назад, ее ноги были широко расставлены в стороны. Она была в своих кожаных летательных доспехах, словно не была обеспокоена тем, чтобы снять их, прежде погрузиться в одну из книг.
- Конечно, я знаю о валгах, - сказала она, махнув рукой — нетерпеливый, смертный жест.
Было исключение — беспрецедентное исключение — когда мать Жизлен убедила Верховную ведьму отправить дочь в школу для смертных в Террасене сто лет назад. Она изучала магию, знания книг и все остальное, что учили смертные, и когда Жизлен вернулась спустя двенадцать лет, ведьма была ... другой. Все еще Черноклювая, по-прежнему кровожадная, но какая-то более человеческая. Даже сейчас, столетие спустя, даже после походов на и вне поля смерти, то чувство нетерпения прильнуло к ее жизни. Манона никогда не знала, что с этим делать.
- Скажи мне все.
- Там слишком много, чтобы рассказать вам за один раз, - сказала Жизлен. - Но я дам вам основы, и если вы захотите больше, то можете вернуться.
Приказ, но это было областью Жизлен, и книги, и знания были ее достоянием. Манона кивнула, указывая железным наконечником на своего дозорного, чтобы тот шел дальше.
- Тысячелетия назад, когда валги ворвались в наш мир, ведьм не существовало. Только валги, фэ и люди. Но валги были ... демонами, я полагаю. Они хотели наш мир для своих собственных целей, и думали, что хороший способ, чтобы получить его будет гарантировать то, если их потомство сможет выжить здесь. Люди были не совместимы с ними — слишком хрупкие. Но фэ ... Валги похитили всех фэйцев, которых смогли, и потому ваш взгляд становится остекленевшим, я просто перейду к концу и скажу, что их потомством стали мы. Ведьмы. Железнозубые переняли больше от предков - валгов, а крошанки получили больше фэйские черты характера. Люди этих земель не хотели терпеть нас здесь, не после войны, но но король-фэ Браннон не думал, что охотиться на нас было правильно. Поэтому он отдал нам западные пустоши, туда мы и отправились, пока новая война не сделала нас изгнанниками снова.
Манона ковыряла свои ногти.
- И валги являются ... грешными?
- Мы грешники, - сказала Жизлен. – Валги? Легенда гласит, что они источник зла. Они чернота и отчаяние во плоти.
- Похоже на нас.
И может они были действительно хорошим союзником для получения потомства.
Но улыбка Жизлен поблекла.
- Нет, - сказала она тихо. - Нет, я не думаю, что они на нас похожи. У них ни законов, ни кодексов. Они увидят тринадцать слабыми из-за связей и правил — как что-то, чтобы просто убить для развлечения.
Манона немного напряглась.
- А если валги когда-нибудь вернуться сюда?
- Браннон и королева-фэ Маэва нашли способ победить их — отправить их обратно. И я хотела бы надеяться, что кто-то найдет способ сделать так снова.
Больше думать не о чем.
Она повернулась, но Жизлен сказала:
- Это запах, не так ли? Запах здесь, вокруг некоторых из солдат — какой-то неправильный, из другого мира. Король нашел какой-то способ доставить их сюда и запихивать в человеческие тела.
Она не думала так далеко, но ...
- Герцог назвал их союзниками.
- Этого слова не существует для валгов. Они считают альянс полезным, но будут соблюдать его лишь постольку, поскольку он остается именно таким.
Манона обсудила преимущества, закончить разговор там, но сказала:
- Герцог попросил меня выбрать шабаш Черноклювых для их дальнейших экспериментов. Разрешить ему вставить какой-то камень в их животы, который создаст ребенка железнозубой и валга.
Медленно Жизлен выпрямилась, ее руки, забрызганные чернилами, вяло висели по обе стороны от стула.
- И планируете ли вы повиноваться, Леди?
Не вопрос от ученого к любопытному ученику, но от дозорного к своему наследнику.
- Верховная ведьма дала мне приказ - исполнять каждую команду герцога.
Но может...может ей следует написать другое письмо бабушке.
- Кого вы выбрали?
Манона открыла дверь.
- Я не знаю. Свое решение я озвучу в течение двух дней.
Жизлен - которую Манона видела насыщающейся человеческой кровью - сама побледнела к тому времени, как Манона закрыла дверь.
***
Манона не знала как, не знала, сказали ли охранники или герцог, или Вернон, или некая подслушивающая человеческая грязь что-то, но следующим утром ведьмы все знали. Она знала, что лучше, не подозревать Жизлен. Ни одна из тринадцати не говорила. Когда-либо.
Но все знали о валгах, и о выборе Маноны.
Она шагнула в обеденный зал, его черные арки поблескивали в редких лучах утреннего солнца. Уже стук из кузниц шел по долине, делая громче эту тишину, которая упала, когда она зашагала между столиками, двигаясь на свое место в передней части комнаты.
Шабаш за шабашом, ведьмы смотрели на нее, и она встретила их пристальные взгляды, зубы и обнаженные ногти, Сорель, устойчивая сила природы за ее спиной. Только когда Манона скользнула на свое место, около Астерины и поняла, что теперь это было неправильным местом, но не двигалась — тогда болтовня возобновилась в зале.
Она отломила кусок хлеба для себя, но ничего не трогала. Никто из них не съел еду. Завтрак и ужин были всегда для вида, чтобы просто присутствовать здесь.
Тринадцать не сказали ни слова.
Манона смотрела на каждого из них, пока они не опустили глаза. Но когда ее взгляд встретился с Астериной, ведьма выдержала его.
- У тебя есть что-то? - сказала ей Манона. - Или ты просто хочешь начать размахивать кулаками?
Глаза Астерины метнулись через плечо Маноны.
- У нас гости.
Манона нашла лидера одного из недавно прибывших шабашей Желтоногих, стоящего у подножия стола, потупив глаза, в не угрожающем положении - полное подчинение.
- Что? – потребовала Манона.
Лидер Желтоногих держала свою голову низко.
- Мы просим вашего внимания на счет приказа герцога, Лидер Крыла.
Астерина напряглась, наряду со многими из тринадцати. За соседними столиками также молчали.
- И почему, - Манона спросила. - Вы хотите сделать это?
- Вы вынудите нас сделать вашу тяжелую работу, препятствуя нашей славе на полях сражений. Это путь наших кланов. Но мы могли бы выиграть другой вид славы таким образом.
Манона вздохнула, взвешивая, и, размышляя.
- Я подумаю.
Лидер шабаша поклонилась и отступила. Манона не могла решить, была ли она дурой, хитрой или смелой.
Ни одна из тринадцати больше не говорила за завтраком.
***
- И какой шабаш, Лидер Крыла, вы выбрали для меня?
Манона встретила герцога взглядом.
- Шабаш из Желтоногих, с ведьмой по имени Найна, прибывший ранее, на этой неделе. Используй их.
- Я хотел Черноклювых.
- Ты возьмёшь Желтоногих, - отрезала Манона. Дальше по столу Кальтэна не реагировала. - Они сами вызвались.
Лучше, чем Черноклювых, сказала она себе. Хорошо, что Желтоногие предложили себя сами.
Даже если Манона могла бы отказаться от них.
Она сомневалась, Жизлен ошибалась насчет характера валгов, но...может быть это сработает в их пользу, в зависимости от того, как Желтоногим повезет.
Герцог сверкнул пожелтевшими зубами.
- Ты пересекаешь опасную черту, командир эскадрильи.
- Ведьмы для того, чтобы летать на драконах.
Вернон наклонился вперед.
- Эти дикие, бессмертные существа так занимательны, ваша светлость.
Манона подарила ему долгий-долгий взгляд, который сказал Вернону, что однажды, в темном коридоре, он окажется с когтями этого дикого, бессмертного существа в животе.
Манона повернулась, чтобы уйти. Сорель, не Астерина, стояла с каменным лицом у двери. Другой резкий вид.
Потом Манона повернулась к герцогу, формируя вопрос, даже когда она приказала себе не говорить его.
- С какой целью? Зачем все это? Зачем союз с валгами, зачем поднимать эту армию... почему?
Она не могла понять его. Континент уже принадлежал им. Это не имело никакого смысла.
- Потому, что мы можем, - сказал герцог просто. - И потому, что этот мир слишком долго пребывал в неведении. Настало время, чтобы увидеть то, что может быть улучшено.
