— Похоже, здоровяк прав, — сказал сир Геррис. — Плевать на море, мы можем добраться и по суше.
— Ты знаешь, почему он так сказал, — ответил Квентин. — Он скорее умрет, чем еще раз ступит на борт корабля.
Здоровяк страдал морской болезнью каждый день их путешествия. В Лиссе ему потребовалось четыре дня на восстановление. Им пришлось снять комнаты в гостинице, чтобы мейстер Кедри мог уложить его на перину и поить отварами и зельями, пока его щеки не порозовели.
Это правда, что добраться до Миэрина можно и по суше. Старые валирийские дороги приведут их туда. Драконовы Дороги — так называли эти огромные каменные мостовые Вольных Земель, но та, что вела на восток из Волантиса в Миэрин, получила и другое, более зловещее имя — дорога демонов.
— Дорога демонов опасна, и поход будет слишком долгим, — сказал Квентин. — Тайвин Ланнистер пошлет своих людей к королеве, как только весть о ней достигнет Королевской Гавани, — отец Квентина был в этом уверен. — Людей с кинжалами. Если они доберутся до нее первыми…
— Будем надеяться, что ее драконы учуют их и сожрут, — сказал Геррис. — Что ж, если мы не можем найти корабль, а ты не согласен ехать верхом, остается только возвращение домой, в Дорн.
Приползти в Солнечное Копье с поджатым хвостом? Разочарование отца будет невыносимым для Квентина, а Песчаные Змейки изведут его насмешками. Доран Мартелл доверил ему судьбу Дорна, он не мог подвести отца, пока был жив.
Хатхай трещал, трясясь на своих окованных железом колесах, и мерцающий жар, поднимавшийся от улиц, придавал фантастический вид всему вокруг. Посреди торговых складов и пристаней, магазинов и всевозможных прилавков в порту царила толчея. Тут и там торговали свежими устрицами, железными цепями и кандалами, фигурками для игры в кайвассу, вырезанными из слоновой кости и нефрита. Здесь были храмы, где моряки приносили жертвы иноземным богам, и тут же рядом — публичные дома, с балконов которых женщины зазывали проходящих мимо мужчин.
— Взгляни на ту, — посоветовал Геррис, когда они проезжали мимо очередного борделя. — Мне кажется, она влюблена в тебя.
И сколько же стоит любовь шлюхи? По правде говоря, девушки смущали Квентина, особенно хорошенькие.
Когда он впервые приехал в Айронвуд, его поразила Инис — старшая из дочерей лорда Айронвуда. Хотя он ни словом не обмолвился о своих чувствах, но годами лелеял мечты… пока ее не определили в жены сиру Райену Эллириону, наследнику Божьей Благодати. Когда он видел ее в последний раз, один сын был у ее груди, а другой цеплялся за юбку.
После Инис были близняшки Дринкуотер — две юные рыжеволосые девицы, любившие охотиться, лазать по скалам и вгонять Квентина в краску. Одна из них подарила ему первый поцелуй, но которая — он так и не узнал. Для брака близняшки — дочери рыцаря-ленника — были слишком низкого рода, но Клетус не считал это помехой для поцелуев: "Когда женишься, можешь взять одну из них в любовницы. Или обеих, почему бы и нет?" Квентин знал много причин, почему нет, так что почел за лучшее прекратить отношения с девушками, и второго поцелуя не случилось.
Совсем недавно самая юная из дочерей лорда Айронвуда преследовала Квентина по всему замку. Гвинет было всего лишь двенадцать — мелкая костлявая девчонка, чьи каштановые волосы и темные глаза выделяли ее из голубоглазого, светловолосого семейства. Она была умной, быстрой на слова и действия, и с воодушевлением убеждала Квентина дождаться, пока она расцветет, чтобы он мог на ней жениться.
Это было до того, как Принц Доран призвал его в Водные Сады. И теперь красивейшая женщина на свете ждет в Миэрине, и он намерен выполнить свой долг и добиться ее руки и сердца. Она не откажет мне. Она выполнит условия договора. Дейенерис Таргариен нужен Дорн, чтобы завоевать Семь Королевств, а, значит, ей нужен и он. Однако это не означает, что она полюбит меня. Возможно, я ей даже не понравлюсь.
Улица делала поворот в том месте, где река впадала в море, и вдоль изгиба толпилось множество продавцов животных, предлагая ящериц, украшенных камнями, гигантских полосатых змей, и маленьких проворных обезьянок с длинными хвостами и ловкими розовыми лапками.
— Возможно, твоей серебряной королеве понравится обезьянка, — сказал Геррис.
Квентин понятия не имел, что может понравиться Дейенерис Таргариен. Он пообещал своему отцу, что привезет ее в Дорн, но все больше и больше сомневался, получится ли у него.
Я никогда не просил об этом, думал он.
По ту сторону широкого голубого разлива Ройны он видел Черную Стену, возведенную валирийцами еще во времена, когда Волантис был лишь аванпостом их империи: огромный овал из расплавленного камня высотой в двести футов и такой толщины, что шесть колесниц в четыре запряженные лошади могли бы промчаться по стене в ряд. Так и происходило каждый год во время празднования дня основания города. Инородцы, чужеземцы и вольноотпущенники не допускались за Черную Стену без приглашения от тех, кто обитал внутри — отпрысков Старой Крови, которые могли проследить свой род до самой Валирии.
Людской поток стал оживленнее. Они находились возле западного конца Длинного Моста, соединявшего две половины города. Возы и телеги заполнили улицы: все они двигались от моста или направлялись к нему. Рабы были повсюду — неисчислимые, как тараканы, они спешили по делам своих хозяев.
Неподалеку от Рыбной Площади и Дома Купца с прилегающей улицы раздались крики, и дюжина Безупречных в разукрашенных доспехах и плащах из тигровых шкур появилась словно из ниоткуда, расталкивая всех прочь с дороги, чтобы триарх смог проехать на своем слоне. Слон триарха был серым исполином, облаченным в доспехи, искусно покрытые глазурью, которые мягко звенели при движении; беседка на его спине была так высока, что царапала своим верхом каменные орнаменты арки, под которой он проходил.
— Триархи считаются настолько возвышенными, что их ногам не дозволено касаться земли в течение года их службы, — сказал Квентин своему спутнику. — Они всюду ездят на слонах.
— Перегораживая улицы и оставляя кучи дерьма таким как мы, — сказал Геррис. — Никогда не мог понять, зачем Волантису три принца, когда Дорну хватает и одного?
— Триархи — не короли и не принцы. Волантис — республика, как Валирия в древние времена. Все свободнорожденные землевладельцы участвуют в правлении. Даже женщинам позволено голосовать, если у них есть своя земля. Троих триархов выбирают из знатных семей, чей род идет, не прерываясь, от древней Валирии, чтобы они служили до первого дня нового года. И ты бы знал все это, потрудись ты прочитать книгу мейстера Кедри.
