— Так он среди нас? — почти что хором воскликнули члены Совета, остальные вампиры лишь выжидающе смотрели на Алексу.
— Да. Его имя Варлам! Это он повинен во всем этом! — с этими словами она указала на магистра города.
В зале повисла мертвая тишина. Такого поворота событий не ожидал никто. Глаза всех присутствующих были прикованы к Варламу. В них светились отвращение, презрение и ненависть. Не выдержав всего этого, он воскликнул:
— Нет, неправда! Это все ложь! Как можете вы обвинять в этом МЕНЯ, магистра города! Неужели вы поверите словам этой… этой…
— Кого, жалкий ты сукин сын?! — потребовала ответа Алекса.
— Если все, сказанное здесь, правда, то Варлам должен быть лишен степени магистра города и предан смерти! — сурово ответил один из членов Совета, а остальные лишь согласно кивнули.
— Нет, не посмеете! — истерично вскричал Варлам.
— Может быть, — криво усмехнулась Алекса. — Но я не собираюсь этого выяснять. Я, Александра, бросаю тебе вызов, Варлам!
— Нет, — попятился он.
— Вызов брошен, — возразил Совет. — Или ты примешь его, или сейчас же будешь предан смерти!
— Что ж, хорошо, — зло ответил Варлам. — Ты сама этого хотела, но ты пожалеешь!
— Сергей, присмотри за Полиной, — попросила Алекса, а затем, хищно улыбнувшись и отбрасывая меч в сторону, сказала: — Пришел час расплаты, Варлам.
В этой схватке должны были сразиться не столько физические, сколько ментальные силы каждого из них. Варлам должен был доказать, что у него достаточно сил, чтобы быть магистром города, держать все под контролем. Его лицо было искажено злобой, ярость полыхала в его глазах. И на то были веские причины: все, что он так долго и тщательно готовил, рухнуло.
Но в глазах Алексы ярости было никак не меньше, а еще лютая ненависть и, как ни странно, холодное спокойствие. Она знала, что она пойдет до конца, и это ясно читалось на ее лице. И все же Варлам сказал:
— Откажись от схватки! Все еще можно исправить. Если ты примешь мое предложение, то мы…
— Нет, — отрезала Алекса и нанесла первый удар своей силой. Это было подобно порыву ледяного ветра, который ударил в Варлама.
Он довольно легко отразил атаку, но это не смутило Алексу. Это был лишь пробный шар. Она прощупывала его, пробовала его силу на вкус. Варлам тоже нанес удар. У нее было такое чувство, будто ее коснулась волна бушующего пламени. Но и этот удар был легко отражен.
Сразу же за первым ударом Варлама последовал второй, гораздо сильнее. Он не собирался медлить и решил обрушить всю свою мощь сразу, надеясь этим сломить защиту Алексы. Она тоже не собиралась оставаться в долгу. Теперь битва велась на полномасштабном ментальном уровне, игры кончились. Волосы и одежду обоих вампиров трепал невидимый ветер, а в их глазах не осталось ничего человеческого: у Варлама — лишь мерцающая тьма, а у Алексы — сияющий лед, и все, ни чувств, ни жизни, ничего…
Битва продолжалась уже довольно долго. Варлам не собирался сдаваться, он использовал всю свою силу до конца. А Алекса… Да, в каждой атаке она была чуть впереди Варлама, но решающего перелома в схватке все не было. И вдруг у нее словно открылось второе дыхание. Она открыла в себе что-то новое, ей самой еще неизвестное. Сила была в ней, и она чувствовала ее. Но сейчас не было времени отвлекаться на все это, пытаться понять свои новые возможности, оставалось лишь действовать, отдавшись на волю инстинктов.
Алекса взмахнула рукой, и тут же грудь Варлама рассекли пять глубоких царапин, хотя он находился метрах в пяти от нее. Она сама не ожидала от себя такого: пускать кровь на расстоянии было очень редким даром, но сейчас было не время и не место все это обдумывать. Варлам охнул от боли и удивления, и Алекса не преминула воспользоваться этим. Она дала волю своей ярости и обрушила на него всю свою силу.
Варлам взвыл. У него было чувство, что мириады острейших осколков льда впиваются в его мозг, в самую его душу. Затем почва ушла куда-то из-под ног, он чувствовал бесконечное падение в бездну боли, и сердце его наполнилось ужасом. Боль. Она раздирала его всего, каждый мускул, каждую кость, каждую клеточку. Он был сломлен, он испытал полное поражение и знал это. И также знал, что не сможет сопротивляться.
Все вампиры видели победу Алексы и видели Варлама, сломленного, парящего в воздухе рядом с ней в полном бесчувствии. Он еще был жив, и эта жизнь была в руках Алексы. Видели это и Сергей, и Полина. Оба с удивлением и некоторым ужасом смотрели сейчас на нее.
Алекса взглянула на Варлама, и он тотчас же упал к ее ногам, так и оставшись стоять перед ней на коленях, но не потому, что она заставляла его, а просто потому, что у него не было сил встать.
Наконец он поднял к ней искаженное ужасом лицо и сказал, вернее взмолился:
— Прошу, пощади! Я сделаю для тебя все, что угодно, лишь пощади! Я стану твоим рабом!
Он попытался слабой рукой схватить Алексу за ногу, но та брезгливо отступила. Возможно, раньше она и сжалилась бы над ним, но сейчас ярость властвовала в ее сердце. Она холодно и непреклонно сказала:
— Ничтожество! И ты был магистром города! У тебя не хватает чести, даже чтобы достойно принять смерть. Умри!
Тут же Варлама скрутило от жуткой боли. Внутри него засветился красный пылающий шар. Он становился все больше и больше и наконец вырвался наружу. Бывший магистр города издал последний крик, а затем обратился в кучку пепла. Сила Алексы сожгла его дотла.
Сама она смотрела на все это с холодным равнодушием. Невидимый ветер продолжал развевать ее волосы, глаза все еще сияли призрачным светом. Легкое сияние исходило даже от ее кожи. Торжествующим взглядом она обвела зал. Но тут ее глаза нашли Сергея, увидели испуганное выражение лица Полины, и что-то в ней переменилось. Ветер стих, глаза стали прежними, и вся она стала другой. Она подошла к Полине, протянула руку к наручникам, все еще сковывающим ее, и одним легким движением сломала прочный металл. Все вампиры в зале выжидающе следили за каждым ее шагом.
Освободив ту, из-за которой, собственно говоря, все это и началось, Алекса нежно улыбнулась ей и Сергею.
— Что ты собираешься делать? — спросил он.
— Увидишь.
С этими словами Алекса подошла к креслу, которое раньше принадлежало Варламу, и гордо села в него. Только теперь Сергей догадался о ее намерениях, и это удивило его гораздо больше, чем все, что случилось до сих пор. Этого он никак не ожидал, хотя с другой стороны… рано или поздно Алекса должна была сделать что-либо подобное. Такая, как она, не может всю жизнь прожить волком-одиночкой.
Среди других вампиров ее поступок не вызвал возмущения, даже наоборот, послышались робкие возгласы одобрения. Хотя еще никто толком не знал, как на все это реагировать. Выход подсказала сама Алекса. Она обвела взглядом присутствующих, отчего все сразу невольно притихли, и сказала спокойным ровным голосом:
