— Но зачем они это сделали? — вновь прервала Ричарда Саманта, нетерпеливо ожидающая, чтобы он переводил быстрее.
Ричард жестом заставил ее замолчать, чтобы можно было спокойно изучить этот кусочек символов. Вздохнув, Саманта стала молча дожидаться.
Ричард вытер лоб рукой.
— Они воздействовали мощной магией на тела и одновременно магией Ущерба на души в подземном мире, связав их таким образом.
Саманта обхватила себя руками, словно почувствовала внезапный озноб.
— Никогда не думала, что подобное возможно.
Ричард тоже. Он перевел еще одну строку, перед тем как продолжить объяснение.
— Они смогли сделать это, влияя на связующий элемент Благодати — искру дара, — который начинается в центре и проходит сквозь жизнь к смерти, соединяя абсолютно все. Так они создали живых мертвецов, не имеющих собственной воли и подчиняющихся желаниям того, кто пробудил их. По сути, творцы Сулакана смогли создать армию бескровных и безжалостных убийц. Пробудившись, те не знают ни голода, ни боли, ни страха или жалости, никогда не устают и не отступают, не имеют собственных желаний, кроме приказа, что им дали. И их нельзя убить вновь, но при этом мертвых можно оживлять по мере необходимости. После пробуждения они неустанно стремятся к своей цели. Магия, позволяющая им двигаться, одновременно наделяет страшной силой, поэтому они настолько сильны, что могут рвать людей на куски.
— Это похоже на то, что мы видели той ночью, — сказала Саманта.
— Вынужден согласиться. — Ричард указал на строку плотно написанных символов. — Здесь продолжение. Мертвецы настолько одержимы, что, даже лишившись ног, не почувствуют этого и будут двигаться с помощью рук, лишь бы выполнить приказ. Хочется сказать, что звучит невероятно, но я видел это своими глазами. Еще здесь написано, что их следует изрубить на куски. Правда, сделать это непросто, поскольку магия, что оживила их, также служит своего рода щитом, против которого дар практически бесполезен. Хотя их можно сжечь обычным огнем или огнем волшебника.
— Огонь волшебника. Никогда такого не видела. А вы?
Ричард, увлеченный переводом, пробормотал в ответ, что видел.
— Для них щиты не преграда, потому что они нацелены на живых. — Он махнул в сторону коридора. — Я задавался вопросом, почему здесь в роли щитов выступают огромные откатывающиеся в сторону камни. Это необычно, потому я и удивился.
— Правда? Но почему?
— Сквозь щиты, которые мне встречались раньше, могли пройти только одаренные с определенными способностями, нажав на металлическую пластину. А чтобы закрыть проход, такие щиты использовали лишь магию: некоторые предупреждали неприятным звуком, жаром или даже болезненным покалыванием тех, кто не должен проходить дальше. Но были и опасные щиты, достаточно мощные, чтобы убить злоумышленника, если он все-таки попробует пройти, даже после предупреждения. Например, могло содрать плоть с костей. Все эти щиты использовали магию. А здесь — огромные камни, потому что против мертвецов, защищенных магией, что их оживила, обычные щиты бесполезны. Они могут пройти сквозь них, но не через каменную преграду, которая попросту слишком тяжела, чтобы ее можно сдвинуть.
Пока Саманта обдумывала сказанное, Ричард уже переводил следующий отрывок.
— Звучит зловеще, — сказал он. — Здесь говорится, что этих оживших мертвецов часто отправляли за конкретными людьми, например, одаренными. — Он посмотрел на Саманту. — Похоже, они действительно преследовали тебя.
Саманта выглядела обиженной.
— Я же говорила.
— А ты знаешь, почему они гнались за тобой?
Она, казалось, удивилась вопросу.
— Чтобы убить одаренных, и они не смогли использовать магию в сражении?
Ричард постучал по стене с символами.
— Магия не действует против них, разве что огонь волшебника, но ты им не владеешь. Кроме того, я не думаю, что они убили моего деда, Зедда, или Никки. Зедд — волшебник, а Никки — колдунья. Подозреваю, у кого-то были причины захватить их в плен, как, возможно, и твою маму. Ведь, в конце концов, останки твоего отца нашли, а ее — нет.
— Хорошо, а почему вы думаете, что монстры приходили за мной?
— Здешние одаренные должны следить за барьером и предупредить всех, если кто-нибудь покинет третье царство. Думаю, твоих родных могли убить, чтобы они не успели поднять тревогу, пока сдерживающее заклинание разрушено не полностью. Твоя мать может быть мертва — как и отец — или захвачена в плен, ведь это также помешает ей предупредить людей. А еще, возможно, у напавших существует цель — одаренные. И вот осталась только ты, здесь, в Стройзе. Думаю, тебя хотели захватить или даже убить, чтобы помешать поднять тревогу.
Саманта выглядела потрясенной.
— Я и представить не могу, как отправлять сигнал тревоги.
— Они об этом не знают.
— Пожалуй. — Она приободрилась. — Вы правда думаете, что мама жива?
Ричард долгое время молчал.
— Надеюсь, Саманта. Надеюсь, что и мои друзья тоже живы. Если это так, я попытаюсь их спасти. Ведь монстры могли легко убить их, но я верю, что хозяева этих чудищ хотели заполучить одаренных живыми. И если у них твоя мать и мои друзья, возможно, я смогу спасти и ее.
Саманта взглянула сквозь проем на третье царство.
— Вы собираетесь пойти туда? Неужели вы думаете отправиться в это ужасное место, которое является частью царства смерти? Туда, где умершие оказались в мире живых? Это же самоубийство!
Ричард решительно посмотрел на нее.
— Мной движет желание освободить их, но помимо этого, если я не спасу друзей, и мы не доберемся до сдерживающего поля, где можно убрать прикосновение смерти, то и Кэлен, и я умрем.
Саманта сглотнула, прежде чем ответить.
— Я знаю.
Ричард задал вопрос, хотя уже знал на него ответ:
— Есть ли надежда вылечить нас не тем способом, о котором говорил Генрик?
Саманта оглянулась через плечо, как будто могла видеть лежащую там Кэлен. Когда девушка повернулась обратно, ее глаза казались намного старше, чем должны. Эти глаза не оставляли сомнений, что Саманта — колдунья, несмотря на юные черты.
Она покачала головой.
— Боюсь, нет, Магистр Рал. Хотя я и надеюсь, что моей помощи окажется достаточно, и Мать-Исповедница скоро очнется, начнет есть и пить, но она смертельно больна. Так же как и вы, пусть и не ощущаете этого в полной мере. Но у Матери-Исповедницы осталось мало времени — у вас немного больше, — и она умрет, если не убрать прикосновение смерти. Ваша судьба решена, если не попытаться ничего исправить.
Ричард кивнул, не в силах произнести и слова, не переставая думать, что Кэлен умирает.
