Мафей никогда специально не учился рисовать. Он просто однажды увидел, как работает маэстро Ферро, и ему «тоже захотелось», как он сам это объяснил. Его работы всегда были исключительно черно-белыми, написаны углем или карандашом, часто грубоваты, набросочны и схематичны. Но было в них нечто особенное, не оставлявшее сомнения в том, что это рисовал маг. Портреты часто были совершенно непохожи на оригинал, но тем не менее всегда узнаваемы. Если же кто-то указывал Мафею на внешнее несходство, он просто пояснял: «А я так вижу». К примеру, король на его рисунках всегда выглядел намного симпатичнее, чем в жизни, и изображался непременно с очень добрыми и грустными глазами. Элмар всегда был то полуголый, то в каком-то варварском наряде, хотя Мафей его в таком одеянии никогда не видел и видеть не мог. Жак получался разным. То хитро улыбающимся, то невероятно печальным, а однажды Мафей и вовсе изобразил королевского шута в странном шлеме без забрала, с каким-то оружием в руках, похожим на автомат, с жестоким, холодным лицом и совершенно пустыми глазами. Этот рисунок был спрятан у Жака в кабинете, и показал он его Терезе только недавно, после того как рассказал все о себе. «Мафей нарисовал это год назад, — сказал он тогда. — Как он увидел? Уму непостижимо. Я ведь ему ничего не рассказывал…» Сама Тереза на рисунках юного эльфа всегда была похожа то на мадонну, то на строгую учительницу. Ольге он вечно пририсовывал дикий макияж и странные украшения, а также невообразимые прически, отчего она ахала и говорила, что-нибудь вроде: «Ну что ты выдумываешь, сроду я под панка не стриглась!» Впрочем, Ольге шло. Вот и мэтра Альберто юный художник почему-то изобразил в шляпе… Только двоих людей Мафей никогда не рисовал. Своего наставника и несравненную Азиль.
Тереза не спеша пролистывала папку, останавливаясь на новых работах, чтобы рассмотреть их получше. Вот он, мэтр Альберто, который почему-то так заинтересовал Жака. Тоже не совсем похож на себя. У мэтра кроткие, добрые глаза, а у этого взгляд твердый, жесткий. Воинский. Да еще эта шляпа… А вот Диего, как же мог Мафей обойти такую личность?! А вот этот как раз очень похож… вернее, для чужого человека, может, тоже показался бы непохожим, но Тереза-то видела его в качестве мага, и ей было ничуть не удивительно видеть его таким — с отстраненным взглядом, устремленным в неведомое, и с маленькими эльфами, танцующими на его раскрытой ладони. Вот наш вчерашний знакомец, бесстыжий Хоулиан, точно такой, как в жизни, без малейших искажений. А это кто? Неужели у Мафея есть еще один знакомый эльф? Впрочем, у этого вполне человеческое лицо, так что он может быть и человеком, которого юный художник просто «так видит». С эльфийскими глазами и ушами. Хотя узнать человека на портрете Тереза все же не смогла, как ни старалась. Увлеченная размышлениями об этом странном персонаже, она, так же как и Элмар, не заметила приближения господина Флавиуса.
— Доброе утро, — неожиданно послышалось за спиной. — Могу я видеть его величество?
— Доброе утро, господин Флавиус, — охотно откликнулась девушка, оборачиваясь. — Вы всегда подходите так тихо, испугаться можно. Его величество вышел в парк — поговорить с Ольгой о чем-то важном и секретном. Сказал, что через полчасика вернется и пойдет к мэтру Истрану, а затем — либо к себе, либо к Эльвире, если ее величество до тех пор не вернется.
— Благодарю вас, — вежливо ответил Флавиус и мельком заглянул в раскрытую папку. — Знакомое лицо. Кто это?
— Не знаю, — пожала плечами Тереза. — Мне кажется, я с ним раньше не встречалась. А у вас что, есть знакомые эльфы?
— Вовсе нет, видимо, я где-то видел похожего человека… А его величество действительно здесь был?
— Конечно, — слегка удивилась Тереза, не понимая сомнений Флавиуса, и вернулась к портрету. — Кто же это такой? Возможно, кто-то знакомый, раз вы его видели… Хотя я все равно не припоминаю…
Глава департамента подошел ближе, присмотрелся пристальнее, затем протянул руку и прикрыл ладонью ухо загадочного эльфа.
— А, — небрежно сказал он, — вспомнил. На небезызвестного господина Пассионарио смахивает. Вот почему он мне показался знакомым, а вам нет.
— А вы что, знаете его? — удивилась девушка.
— Лично — нет. Но на портрете видел.
— А с него уже портреты пишут?
Флавиус терпеливо пояснил:
— Для этого в моем департаменте имеется специальный отдел художников. Жаль, что у нас нет фотографии, о которой так часто упоминают переселенцы, все было бы проще… Так с его величеством действительно все в порядке?
— В полнейшем, — заверила его Тереза. — Он совершенно здоров и пребывает в хорошем настроении… и, как всегда, говорит такие вещи, что не знаешь, как на это реагировать.
— Например?
— Например, он сказал, что собирает коллекцию гробов. Собственных. Как вам такое невинное хобби?
— Да, — как-то невпопад ответил Флавиус и торопливо попрощался.
Ольга оглянулась на окна дворца и с усмешкой заметила:
— Представляете, как на нас сейчас будут пялиться? Мы тут с вами торчим посреди поляны, как…
— Пусть себе пялятся, — пожал плечами король, усаживаясь на скамейку. — Лишь бы не слышали.
— Так ведь моментально пойдут трепаться, будто вы с первого же дня не верны вашей королеве.
— А, пусть. Пережил же я как-то, когда трепались о нашей страстной любви с Жаком. Не бойся, неужели ты думаешь, Кира настолько глупа, что поверит?
— Что вы, Кира умница. У меня редко бывали такие подруги. Обычно, выйдя замуж за моих друзей, они начинали страшно нервничать, когда я общалась с их мужьями. Я очень надеюсь, что Кира этим не страдает. Хотя все равно как-то грустно, когда твои друзья женятся. Они после этого отдаляются, уходят в семью, а потом начинаются дети… И у них просто не остается времени. Даже Васька с Люськой, когда поженились, стали не такими, как прежде. Я все равно была у них вроде фамильного привидения и постоянно торчала в гостях, но все же чувствовалось, что я там лишняя.
— Оставь эти глупые мысли, — утешил ее король. — Ты никогда не будешь лишней для нас. Хотя бы потому, что короли не тратят столько времени на семью, детей и заботы о том, где взять средства для содержания и прокорма своих отпрысков.
— Да ведь дело не в том… — вздохнула Ольга. — Ладно, не обращайте внимания, это я просто, как говорит Диего, ною и жалуюсь. Что вы мне хотели сказать?
— Во-первых… — Шеллар III слегка призадумался, формулируя мысль, — видел я вчера, что с тобой творилось, и пришел в ужас от этого зрелища.
— А вы все это помните? — тут же перебила его девушка. — Что с вами было, когда вы были призраком?
