— Здорово, кикимора болотная!
— Чего? — от такого приветствия смеяться мне расхотелось. Я покрутила у виска: — Совсем уже?
— Нет, Лиз, я пока не совсем! — Получив долгожданную передышку, сестра подбоченилась. — И поэтому я сегодня не пойду к своему психотерапевту с жалобами на сумасшедшие блины и сбесившуюся кашу!
— Какие еще блины? — Я внимательно оглядела стол, но кроме каши, рассыпанной повсюду, нарезанного хлеба и крынки молока больше ничего не увидела.
— Да это я вчера утром наш план воплощал! — Домовой смущенно поколупал пальцем облупленный край казанка.
— О-о-о, — словно в подтверждение его слов простонала Галина, — ты же ничего не знаешь? Ну так слушай! Вчера, когда ты сбежала, а я, ничего не зная о твоем побеге, решила позвать тебя к завтраку, на кухне один блин шмякнулся в сметану…
— Ну и что? — обиделся Хряп, — а я, может, без сметанки не люблю?
— …и стал исчезать! Да с такой скоростью, словно его пылесос засасывал!
— А вот и неправда! — подбоченился домовой. — Что я, приличий не знаю? Кушал очень воспитано и скромно!
— И тут, представь, весь уляпанный в сметане блин делает сальто в воздухе и плывет ко мне!!! — Выловив из взлохмаченных волос крупинки каши, она со злостью бросила сковороду на печь и под раздавшийся грохот заявила: — Я, Лиз, не ку-ку! И я объявляю войну тому, кто решил со мной пошутить!
— Ха! Интересно, и что ты мне сделаешь, женщина? — Хряп снова взялся за ложку, стараясь зачерпнуть побольше каши, но Галка среагировала первой. Заметив странное поведение посуды, она подскочила к столу и, схватив крынку, ловко перевернула ее над ложкой. Молочный водопад скрыл домового, а когда закончился, Галка вытаращилась на белоснежно-мокрого Хряпа и бросилась ко мне.
— Лиза, что это? Кто это?
И вот тут-то я ощутила превосходство над моей старшей, мудрой, многоопытной сестрой.
— Всего лишь домовой, Галь.
— До… домовой?! Но их не существует!!!
— Значит, это твоя начинающаяся шизофрения!
— Нет уж! Из домовых и шизофрении я лучше выберу домовых!
Мы переглянулись, и Галина, как-то скорбно выдохнув, махнула рукой и снова покосилась на вновь получившего возможность выражать свои мысли домового.
— … мать, через… да в… качель… Вот ведь… а она…..!
Встряхнувшись как мокрый кот, он ловко спрыгнул на стол и, скатившись по скатерти на пол, исчез.
На улице тихо хлопнула калитка и по гравию прошуршали шаги нашей хозяйки.
Оглядев облепленные кашей стены, залитую молоком скатерть и опрокинутый казанок, мы бросились к столу и, усевшись на табуреты, придвинули к себе тарелки.
— Девчонки? — Раздался скрип открываемой двери. — Встали? Молодцы! Вы где, на кухне? Уже поди и завтрак нашли? — Шаги прошлепали ближе. Мы втянули головы в плечи. — О! А что за бомба здесь взорвалась?
— Сами удивляемся! — Галина как ни в чем не бывало пододвинула к себе казанок. Выудила двумя пальцами утопленную в молоке ложку и, подцепив кашу, плюхнула ее к себе на тарелку. Следующая порция, добавив на столе белых клякс, шмякнулась ко мне. — Проснулись от странных звуков. Пока оделись, прибежали сюда, видим — каша по кухне летает.
— Ага, — поддержала я игру сестры, — а потом молоко как перевернется! Ужас! Мы только и заметили, как что-то маленькое шмыгнуло под стол.
— Крысы, наверное… — хозяйка, хмурясь, сосредоточенно пожевала губами.
— Мы так и подумали. — Галина выразительно обвела глазами заляпанные кашей стены.
— Вот ведь! Опять, наверное, надо отраву брать, да в еду подмешивать!
— Что-о?! — На столе вновь появился Хряп, но к нам не пошел. Взобрался, как по ступеням, и уселся на заботливо порезанный хлеб. — Вот почему мне прошлой осенью так плохо было! А я уж, дурак, думал — и с чего это моя хозяюшка расщедрилась? Всё каши каждый день, да мясо!
— Наверное! — не сговариваясь, буркнули мы, и принялись за еду.
Галина
Это невероятно, невозможно, немыслимо!!! И все-таки это есть! Лиза права. И как с этим жить? Как жить с тем, что железобетонная, сложившаяся жизнь вдруг дала трещину. Да еще какую! Увидеть жителя потустороннего мира, да еще так внезапно!
Проводив взглядом исчезнувшую в коридоре озадаченную Ольгу, я отложила ложку и посмотрела на Лизу.
— Скоро приедет Петр. Ты со мной?
Она подняла глаза и помолчала, словно пытаясь вникнуть в смысл сказанного.
— Так у вас же с ним вроде как свидание?
— Тьфу, — я чуть не выругалась, — Лиз, ну какое свидание? Я просто хочу воспользоваться шансом и навестить офис, и при этом не гонять нашу машину. Но речь сейчас не об этом.
Я замолчала, собираясь с мыслями.
— Если хочешь, мы можем прямо сегодня вернуться в город и закончить наш отдых.
Сестра обрадовано вытаращила глаза.
— Сегодня? Кла-асс!!! А почему?
Хм, что лучше — напомнить ей о нашем споре или намекнуть на желание и в дальнейшем оставаться в душевном здравии?
Но она подытожила сама:
— Это из-за домового? Испугалась? Да он не злой. И пошутить над тобой — это я его попросила.
— Так! — Ну, уж это слишком! — Давай без лишних объяснений! Ты едешь?
— Нет, — сестра упрямо мотнула головой. — Я передумала. Если договорились на две недели, значит, будем отдыхать две недели!
— Да, но я не знала, что в соседях у меня будет эта нечисть!
— Галь, успокойся! Я поговорю с ним, и он больше не будет тебя пугать!
— Но я все равно буду знать, что он где-то в доме!
— Ну и что? Мы домой только ночевать приходим!
— Значит, не едешь? — уточнила я, услышав из окна урчание мотора.
Сестра с всезнающей улыбкой качнула головой.
— А ты собирайся, переодевайся и иди. Там, кажется, твой уфолог нарисовался.
— Угу, — стараясь не показать внезапно охватившее меня смущение, я быстро чмокнула Лизу в щеку и уже из нашей комнаты попросила: — Только сегодня, пожалуйста, никаких прогулок!
Переоделась я за доли секунды, выбрав для похода светлые брюки и голубую майку. Заляпанный кашей и молоком костюм кинула к дивану (вечером постираю) и, подхватив сумочку, бросилась из дома.
Петр уже стоял у знакомой мне по первому дню в Боровлянке машины.
— Доброе утро, — открыв мне дверцу, он подождал, пока я устроюсь рядом с ним, и уселся за руль. — Как спалось?
Я улыбнулась.
— Великолепно! Снился фантастический сон!
— И какой же? — не отводя от меня смеющихся глаз, он, тем не менее, уверенно тронулся, быстро оставил позади деревню и выехал на трассу.
— О том, что мы с тобой летим на инопланетном корабле.
