Пройдя сквозь ряды защитников, основная группа орденцев, возглавляемая Кельмаром и Реканом, захватила вход в цитадель. Недовольного Джена оставили руководить захватом еще не взятых стен и башен.
Узкую лестницу, что вела на второй этаж цитадели, легко могли защищать двое бойцов, а здесь их скопилось несколько десятков. Рекан не захотел ждать, пока воины командора расчистят путь — он, впервые с начала сражения, обнажил собственный меч и возглавил атаку.
Чем выше ступень посвящения, тем более полно может использовать Ключ его адепт, но тем и более сильный Дар требуется для того, чтобы успешно пройти посвящение. Заклятье скорости, использованное Реканом, делало его настолько быстрым, что за его движениями не успевал уследить даже Кельмар, сам находившийся под аналогичными, хотя и более слабыми чарами. К скорости Рекан добавил невидимость — чары, которые, наложи их на себя командор, иссякли бы в бою быстрее, чем принесли бы ощутимую пользу. На кардинале они, однако, провисели две или три минуты — более чем достаточное время, чтобы вихрем взбежать по лестнице, убивая медлительных и не видящих врага защитников. На площадке между первым и вторым этажами, Рекана встретил рыцарь, который, как выяснилось позже, был старшим сыном графа Аннеда эс-Лимна. Рекан убил его мимоходом, столь же легко, как и остальных противников; наполнил силой заклятье невидимости и стал подниматься дальше. В конце лестницы стоял сам граф — по тому, как он действовал, Рекан понял, что перед ним предводитель. Граф создал невидимую стену, и Рекану пришлось остановиться, чтобы разрушить ее. Как только он это сделал, Аннед вызвал водяной пар, который обволок фигуру Рекана, сделав его видимым. Двое воинов из восьмерых, защищавших графа, бросились вниз, чтобы убить невидимку. Отбиваясь от их атак, кардинал закричал:
— Кельмар! Где вы там? Ко мне!
Командор и рыцарь Ассид Льядельт в этот момент поднялись на площадку; заметив положение, в которое попал Рекан, они немедленно бросились к нему на подмогу. После короткого обмена ударами еще двое защитников расстались с жизнью, а Рекан в это время отбил убийственное заклятье, брошенное графом.
— Сдавайтесь! — Заглушая звон мечей (Кельмар и Ассид сцепились со следующей парой), прокричал кардинал. — У вас нет шансов!
Аннед эс-Лимн, на глазах которого только что погиб его старший сын, вместо благородного ответа, полагавшегося аристократу, выдал тираду, от которой покраснел бы и сапожник. Рекан пожал плечами и начал собственную колдовскую атаку. Граф был вынужден уйти в оборону, но продержался недолго: заклятье Рекана остановило его сердце в тот самый момент, когда Кельмар и Ассид добили двух последних воинов, защищавших графа.
Больше в цитадели сопротивления они не встретили. Здесь было несколько десятков испуганных женщин и полторы дюжины детей; пятеро воинов сдали оружие без боя.
— Кто из вас хозяин замка? — Спросил Рекан.
— Я хозяйка, — хриплым, сбивчивым голосом ответила молодая девушка. — Моего отца и брата вы только что убили.
Кардинал поморщился.
— Как ваше имя?
— Седальра эс-Лимн.
— Пойдемте со мной. — Рекан шагнул к лестнице и поманил девушку засобой. — Спустимся вниз, и вы прикажете вашим людям сложить оружие.
— А если я откажусь? — Седальра выпрямилась, демонстрируя всем своим видом, что не боится ни угроз, ни пыток.
— Тогда они все погибнут, миледи. — Холодно сказал кардинал. — Вы этого хотите?
— Нет… — Седальра поникла. Затем кивнула и шагнула вперед.
Когда они проходили мимо тел Аннеда и его сына, девушка не сдержалась и зарыдала. Рекан проигнорировал ее истерику.
— Давайте живете. Там люди за вас умирают.
Из тысячи защитников уцелело менее трехсот. Часть подчинилась приказу Седальры и сложила оружие, другие проигнорировали приказ — некоторые не посчитали девчонку вправе распоряжаться их судьбами, а кто-то в пылу сражения криков Седальры просто не услышал. Число защитников сократилось еще на сто человек, и тогда, наконец, сдались все. У пленных отобрали оружие и согнали в казарму, где и закрыли. Рекан и Седальра вернулись в цитадель.
— Присягните королю Энкледу и Ордену Лилии, — предложил кардинал. — И вы сохраните свои владения. И ваши вассалы не будут погибать зря.
— Они погибают не зря, — Седальра старалась говорить твердо. — Они защищают свою родину.
— Эта страна будет нашей, — устало сказал кардинал. — Их смерти ничего не изменят.
— Один раз вы уже пытались захватить Ильсильвар. Напомнить, как вы бежали отсюда, поджав хвосты?
Рекан сжал зубы и мрачно посмотрел на нее. Слова задели его, не смотря на то, что прошло столько лет… он был тогда зеленым оруженосцем, но унизительное поражение, нанесенное Ордену, помнил как сейчас.
— Я ничего не забыл. — Процедил он со злостью. — Но теперь все будет по-другому. Кельмар!
— Я здесь, сир.
— Оставляю замок на вас. Почините барбакан и стены, здесь мы поставим второй лагерь… а может быть, сделаем его основным. Возьмите заложников у вассалов… — Он холодно посмотрел на Седальру. — У вассалов этой юной девицы. Ее из замка не выпускать, отвечаете за нее лично. Разберитесь с пленниками — посмотрите, кто готов присягнуть. Тем сделайте условия получше, но поосторожнее с ними. Пусть сначала в бою докажут, что действительно приняли нашу сторону. С ранеными поступайте как знаете, если решите убить их — я не возражаю. Война будет долгой, и лишние рты нам не нужны.
Кельмар наклонил голову.
— Я постараюсь убедить их перейти на нашу сторону, сир.
— Очень хорошо. Я на вас надеюсь. Джен будет заниматься окресностями — координируйте с ним свои действия, прошу вас. Соревнования в доблести на войне нас до добра не доведут, это не рыцарский манеж.
Кельмар вновь поклонился. Кардинал коротко кивнул ему и ушел. Спустя час, забрав с собой Джена и подчиненных ему людей, Рекан покинул замок.
***
На Кельмара навалилось множество организационных хлопот. Решив самые насущные и разослав свои подчиненных с поручениями, он наконец позволил себе принять ванну в графской купальне и позвать лекаря. Магия частично нейтрализовала последствия ожогов, но полностью исцелиться Кельмару не удалось. Требовалась помощь профессионала.
Он нежился в теплой воде, когда в ванную комнату вошел Якус Эльдарид — пожилой мужчина с седой бородкой. Он был членом Ордена, и прошел рыцарское посвящение, но в сотне Кельмара занял место старшего лекаря уже очень давно, еще при предыдущем командоре. Говорили, что в молодости он был неплохим бойцом, но к убийствам его душа не лежала — Якус предпочитал возвращать жизнь, а не отнимать ее.
