— Кодировка данных, — пробормотал Алиф.
— Что ты сказал?
— Ничего особенного.
— Поэтому можно предположить одну вещь, — продолжала новообращенная, постукивая пальцем по книге, — а именно, что эта рукопись настоящая, а не перевод с французского, выполненный в восемнадцатом или даже девятнадцатом веке, или даже с английского. Так бывает иногда. Ну в общем, в одной стране придумывается что-то, но они при этом говорят, что сама вещь была найдена в другой стране, а жители этой страны уже начинают считать ее своей. В общем, в истории много таких примеров, и не все становится ясно с первого раза.
Алифу почему-то стало обидно.
— Интисар не сомневалась в том, что эта рукопись настоящая. Она верила в это.
— Кто такая Интисар?
— Девушка этого молодого человека, — пояснил Викрам. — Это она прислала ему рукопись.
Новообращенная пожала плечами:
— Но она могла ошибаться. Если эта рукопись подлинная, значит, это первый арабский экземпляр, всплывший на поверхность за сто лет изучения данной книги.
— Изучения западными специалистами, — уточнил Викрам.
— Простите, но разве существуют какие-то другие? То есть я хотела сказать вот что. Если не считать самого Города, весь арабский полуостров все время считался интеллектуальной черной дырой, с тех пор как жители Саудовской Аравии разграбили Мекку и Медину еще в 20-е годы. Палестина представляет собой развалины, куда уходят традиционно своими корнями все научные исследования. То же самое можно сказать про Бейрут и Багдад. Северная Африка до сих пор никак не оправится от своего колониального прошлого, все их университеты прибрали к рукам автократы или социалисты прозападного образца. Персия по уши завязла в революциях. И если кто-то с Востока решил заняться изучением «Альф Яум», то ваша девушка будет первой.
Это заявление было встречено полной тишиной. Дина беспокойно возилась со своей больной рукой и, казалось, не замечала никого вокруг. Алиф боролся с внутренней неприязнью к женщине, сидящей напротив него. Ее это, похоже, вовсе не трогало. Из окна подул легкий ветерок и расправил ее сиреневый шарфик, который теперь напоминал развевающееся знамя за ее головой.
«Фальшивый цвет такого же фальшивого флага», — подумал Алиф.
— Послушайте, я вовсе не собиралась портить вам всем настроение, — заявила американка и снова попыталась встретиться взглядом с Алифом. — Я только хотела сказать… ну, если книга настоящая, это просто удивительно. Вот и все. — И она гордо выпрямилась на своем стуле.
— Ты заставила меня почувствовать себя дураком в присутствии моих юных друзей, — заявил Викрам. Было в его голосе нечто такое, что встревожило Алифа, и он с беспокойством взглянул на мужчину. — Что ж, за это я тебя поблагодарить никак не могу.
— Ну простите меня! — И американка устало вытерла ладонью пот со лба. — Я никого не хотела разочаровывать. Ни в коем случае. Вы принесли мне книгу, а я высказала вам свое мнение о ней. Она выглядит так, будто ей никак не меньше полутораста лет. Это не современная подделка, нет. Но пока мы не можем доказать того, что она была написана раньше изданий Делакруа, а потому только имеем право присоединиться к общепринятому мнению на этот счет.
— А как можно точнее определить ее возраст? — спросил Алиф по-английски, тщательно выговаривая каждое слово.
Женщина-неофит вздохнула:
— Я могла бы взять бумагу на анализ в нашей архивной лаборатории, так сказать, взглянуть на нее в микроскоп. Дело в том, что производство бумаги со временем сильно менялось, и это могло бы нам здорово помочь. А уже потом я могла бы попытаться выяснить, каким образом эта книга попала в руки твоей знакомой.
— Жаль, что я не могу с ней поговорить, — пробормотал Алиф, обращаясь скорее к самому себе. — Тогда бы я ее спросил, зачем она переслала мне эту книгу и что вообще я должен с ней делать.
— А почему это стало невозможным?
Алиф уже начал подбирать слова для адекватного ответа, как вдруг его осенило.
— Это возможно! — воскликнул он. — Боже мой, это возможно! Голливуда больше нет. И теперь, если она захочет, то сможет написать мне. Я могу придумать новый адрес, подключиться к Интернету… Она должна поговорить со мной прямо сейчас. — Позабыв о своей неприязни к американке, он повернулся и обратился непосредственно к хозяйке дома: — Ты могла бы провести нас в компьютерную в Аль Башире?
— Да, конечно…
— Вряд ли из этого что-нибудь получится, — заявил Викрам. — В этот университет вхожа только верхушка общества. Я, конечно, мог бы справиться с одним или двумя охранниками, но не с дюжинами и не в закрытом пространстве. И если у Алифа потребуют удостоверение личности при входе, это будет для него концом.
— Не надо туда соваться, — согласилась Дина.
— Вы кое-что не учли. — Американка загадочно улыбнулась и добавила: — У вас будет исключительное сопровождение: белая американка с синим паспортом. И никому в голову не придет спрашивать какое-то удостоверение личности. Более того, о твоем посещении университета вообще никто потом и не вспомнит.
* * *
Почти полчаса ушло на то, чтобы убедить Дину остаться на время в квартире новообращенной и хорошенько отдохнуть. Она никак не желала оставаться одна. Только после того, как Алиф пообещал ей звонить каждые полчаса, она уступила, выпила сразу две обезболивающие таблетки и прилегла на диванчик. Когда с ней было все устроено, Алиф и Викрам последовали за хозяйкой дома какими-то лабиринтами лестниц черного хода и вышли на задний двор. Алиф обратил внимание на то, что здесь за домом и улицей ухаживали куда лучше, чем в его родном районе Бакара. Мешки с мусором были аккуратно сложены в стороне в большие деревянные ящики, а улицу недавно ремонтировали и асфальтировали заново.
Американка уверенно повела их на одну из шумных улиц Нового Квартала. Алиф увидел здесь и «Макдоналдс», и известное в Америке кафе с круглым зеленым логотипом, напоминающим монету. Он казался особенно неуместным здесь, если учесть, как блистал вдали на возвышенности Старый Квартал. В воздухе пахло свежей типографской краской. Алиф искоса поглядел на Викрама, тот принял важный вид и ни на кого не обращал внимания. Сейчас он стал походить на самого обыкновенного человека, и Алиф забеспокоился. Теперь ему не хватало звериной, хищнической уверенности Викрама в самом себе. Она как бы поддерживала Алифа и служила лекарством от этой реальности с ее стерильными домами и улицами.
— Давайте наймем такси, — предложила американка.
— А как мы все втроем туда сядем? Разве нас посадят? По нашему внешнему виду нетрудно определить, что мы не родственники. — С этими словами Алиф многозначительно уставился на белое лицо американки.
