Но даже не это приковало мой взгляд настолько, как то, что находилось рядом с головой трупа. Начерченный на стене углем остроухий череп. С помощью чего-то клейкого ко рту черепа были приделаны два острых вампирских клыка. О том, откуда их позаимствовали, догадаться нетрудно. Над знаком виднелась еще и надпись, причем, что-то мне подсказывало, сделана она была кровью вампира, а не углем, хотя по цвету мало отличалась. Об этом говорили потеки и размытости в нескольких местах. Надпись гласила: «Пока власть бездействует, мы бдим.»
По знаку Вэйда стражи отошли, чтобы не мешать нам обследовать место преступления. Остался только Кай, продолжающий делать свою работу.
— Неужели Орден Чистоты на такое решился? — первой высказала я, то, что, несомненно, вертелось в голове у каждого.
— Если так, то их ждут крупные неприятности, — мрачно отозвался Вэйд. — Кай, что можешь предварительно сказать?
Эльф поднял голову и начал делиться своими наблюдениями:
— Убийство произошло примерно между четырьмя и пятью утра. На запястьях и щиколотках есть следы веревок, во рту обнаружил волокна. Значит, жертву связали и заткнули рот. Есть синяки и кровоподтеки. Убитый явно сопротивлялся.
— Значит, есть шанс, что под ногтями могли остаться следы крови убийцы, — полувопросительно-полуутвердительно произнес Вэйд.
Кай молча поднял руку трупа, чтобы стало понятно, что сделать это будет проблематично. Ногти попросту отсутствовали, их вырвали. На второй руке обнаружилась та же картина.
— Проклятье, — вырвалось у напарника, а меня замутило.
С трудом удержалась, чтобы не стошнило прямо рядом с местом преступления. Почему-то это зрелище поразило еще сильнее, чем все остальное.
— Что еще? — мрачно осведомился Вэйд.
— Судя по характеру повреждений, убийца был один.
— Ты уверен? — напарник покачал головой. — Кто мог в одиночку справиться с вампиром, да еще спеленать его, как ребенка?
— Возможно, захватывали несколько, а убивал кто-то один, — пожал плечами Кай. — Трудно сказать определенно. Но по крайней мере, отрезали ему язык, вырывали клыки и глаза выкалывали уже после смерти. Умер он от ножевой раны в сердце.
Я невольно содрогнулась, представив себе, что могло быть иначе.
— Я его знаю, — неожиданно подал голос до того молчавший Габриэль. — Гадрис Кирдер. Один из ближайших подручных моего отца.
Вэйд еще больше помрачнел.
— Только новых разборок с Ангером Сальне нам не хватало. Что еще можешь о нем сказать?
— Жестокий и опасный. Отец его использовал, если требовалось наказать кого-то, кто выходил из подчинения. Замкнутый, редко общался с кем-то помимо работы. И еще… — вампир помедлил, потом в упор посмотрел на Вэйда. — Гадрис был довольно сильным менталистом.
Воцарилась тишина, в которой мой судорожный вздох показался еще более громким. Кай, между тем, приступил к осмотру одежды убитого. В его пальцах сверкнуло нечто золотое, что привлекло наше внимание, позволяя временно отгородиться от слов Габриэля, из которых можно было сделать не слишком хорошие выводы.
— Золотой медальон, — произнес Кай, осматривая вещицу.
Его палец нажал на пружинку сбоку, открывающую содержимое украшения. Заметила, как побелело лицо эльфа, и поспешила оказаться рядом и тоже посмотреть на то, что так его удивило. В медальоне был миниатюрный портрет светловолосой девушки с милой улыбкой на пухлых розовых губах. Ее лицо было до боли знакомым.
— Кайла Миддрейд, — только и смогла выдавить.
— Посмотри, не найдется ли в карманах убитого чего-то еще? — мрачно попросил Вэйд Кая. — В частности, перстня из черного золота.
Я вздрогнула.
— Ты полагаешь, что это и есть… — договорить не смогла, в горле пересохло от волнения.
— Пока эта версия напрашивается сама собой, — поморщился напарник. — Мы подозревали сильного менталиста, который воздействовал на девушку и вынудил уйти с ним. У этого вампира нашли вещь, явно принадлежавшую ей. Если помнишь, судья Миддрейд упоминал, что пропал медальон, с которым Кайла не расставалась. Но с учетом того, что остальные украшения и деньги не тронули, мы отбросили версию про ограбление.
— Думаешь, убийца забрал медальон в качестве трофея? — тихо спросила.
— Возможно, — Вэйд пожал плечами. — Теперь он об этом нам вряд ли скажет.
— Значит, Орден Чистоты сам выследил убийцу и наказал, — подал голос Габриэль.
Вэйд не ответил, вместо этого сухо произнес:
— Ангер Сальне утверждал, что никто из вампиров не причастен к убийству Кайлы Миддрейд. Так что ему многое придется нам объяснить.
— Как и Кристоферу Маграсу, — заметила я, — как главному представителю Ордена Чистоты в Бармине.
— Гадрис мог действовать и без ведома моего отца, — осторожно сказал Габриэль.
— Понимаю, почему ты хочешь выгородить Сальне, — холодно бросил ему Вэйд, — но в первую очередь мы должны руководствоваться фактами.
— Я вовсе не пытаюсь его выгородить, — вздохнул вампир. — Но осмелюсь тебе напомнить, что отец не меньше нашего желал избежать конфликта. Даже прислал тебе голову моего брата. Думаешь, пожалел бы Гадриса?
На это Вэйд не нашелся что сказать.
— Ладно, у нас куча работы. Требуется опросить уйму свидетелей, — прервал он, наконец, тяжелое молчание. — Кай, нашел еще что-нибудь?
— Нет, — тот развел руками. — Никакого перстня, о котором ты говорил.
— Может, это все же не наш убийца? — осмелилась предположить я.
— Или он просто не таскал с собой столь ценный артефакт постоянно, — возразил Вэйд. — Но для всех было бы лучше, если бы это и правда оказался он. И не скажу, что так уж не одобряю действия Ордена.
Я в ужасе уставилась на него.
— Полагаю, так будут думать многие, — задумчиво сказал Габриэль. — Одобрять действия Ордена. Только вот в преддверии съезда представителей других рас возросшая в Бармине неприязнь к нелюдям ни к чему хорошему не приведет.
Я замерла.
— Полагаешь, цель того, кто это сделал, — судорожно махнула рукой в сторону трупа, — вовсе не возмездие? Пытается настроить людей против других рас?
— Если так, то это поистине хитроумная и коварная сволочь, — криво усмехнулся Вэйд. — И можно лишь догадываться, на чьей стороне он играет, повышая престиж Ордена Чистоты таким радикальным путем.
— Мы не сможем долго утаивать эту информацию от общественности, — проговорил Габриэль. — Лишь вопрос времени, когда о случившемся раструбят все газеты.
— Значит, нам нужно поспешить с допросом Кристофера Маграса, — резюмировал Вэйд. — Пока он не решил убраться из города, боясь, что на него спустят всех собак. — Мы с Ленорой отправляемся к нему, а ты, Габриэль, навести отца. Ты знаешь его лучше, чем другие. Сможешь понять, не скрывает ли он что-то. Хотя, чем больше обо всем этом размышляю, тем сильнее думаю, что ты прав. Вряд ли Сальне что-то знал. Не полный же он идиот выгораживать такого отморозка и подвергать угрозе всю общину.
Габриэль кивнул и, пожелав удачи, двинулся прочь, сказав, что служебный экипаж оставляет нам, а сам возьмет наемный.
Пока мы с Вэйдом ехали по направлению к постоялому двору, где обитал Кристофер Маграс, я осторожно спросила:
— Полагаешь, Орден тоже подставили, как и вампиров?
— Если бы ими здесь руководил не Маграс, я бы еще сомневался. Но эта трусливая душонка в первую очередь думает о сохранности собственной шкуры. После угрозы герцога Баниана не стал бы лезть на рожон. Наши люди, которых приставили за ним наблюдать, сообщали, что он даже в резиденции Ордена не показывается. Сидит тихо, как мышь, на постоялом дворе, и носа оттуда не высовывает.
— Но это мог быть какой-то другой член Ордена, решивший действовать самостоятельно, — возразила я. — Кто-то более высокопоставленный в их иерархии, чем Кристофер Маграс.
— И чем его отец, — мрачно добавил Вэйд. — Он бы сына подставлять не стал.
— Мысль, которая напрашивается, мне не слишком нравится, — поежилась я. — Особенно если вспомнить о кольце из черного золота. Но о чем только думает их глава, если он и правда за этим стоит? Разве не понимает, что сейчас крайне неподходящий момент для таких действий? Мы нуждаемся в помощи союзников, чтобы выстоять против орков.
