Но вот вдали блеснула тарелка маленького прудика. Женя прибавила шагу, переходя на бег. Она летела, задыхаясь, по цветочному склону, предвкушая, как прыгнет в воду прямо в одежде. А потом, не вылезая из пруда, будет пить, пить, пить…
До блестящего на солнце зеркала оставалось всего несколько шагов, когда водная гладь внезапно затуманилась, колыхнулась и исчезла. Женя застыла на берегу пустого котлована. Нет, не совсем пустого. В разных местах на желтом песке что-то белело. Словно не желая смириться с исчезновением воды, она прыгнула на дно ямы и побрела к ближайшему непонятному предмету.
Шаг. Еще шаг. Женя остановилась в недоумении. Перед ней лежал скелет крысы, размером с эльдертерьера. Откуда он здесь? И не один. Все вокруг покрывали останки огромных грызунов.
Крысы. С ними было связано что-то важное.
И страшное.
Внезапно она уловила боковым зрением движение на берегу. Подняла голову и встретилась взглядом с незнакомым мужчиной в джинсах и замшевой куртке. В его тонком породистом лице, в прошитых сединой волосах, в мягком взгляде серых глаз ей почудилось что-то знакомое. Ему было чуть за сорок, может, меньше – Женя не умела точно определять возраст людей, намного взрослее себя. Но в отличии о других девчонок никогда не считала мужчин старше тридцати стариками. Старость, с ее точки зрения, наступала не раньше семидесяти. Если думать иначе, то жизнь начинала казаться несправедливо короткой.
Назвать стариком мужчину, стоящего неподалеку, не решилась бы, наверное, даже самая глупая блондинка в их школе. Он не выглядел чересчур накаченным, тем не мене, в развороте его плеч и наклоне головы чувствовалась такая сила, с которой Жене никогда не приходилось сталкиваться. Она собралась было с ним заговорить, но мир вокруг неожиданно поблек, лицо коснулся легкий ветерок, принеся неизвестно откуда аромат хвои.
Хвои? Так пах освежитель воздуха в салоне минивэна – длинного автомобиля с кожаными сиденьями и болтливым водителем. Так пахла дорога к морю…
***
Перед Женькиными глазами подрагивал серый потолок, обтянутый ворсистой тканью. Она снова находилась в движущейся машине. Но как? Ведь на них напали: Тима схватили, а ей прострелили ногу! Страшное воспоминание заставило Женю окончательно прийти в себя.
- … Назвался целителем, так лечи! – Услышала она жесткий голос Тимофея.
- Не могу! Мне Шепот не разрешал с открытыми ранами работать. Только если с царапинами, - Захныкал Федор. Он находился совсем рядом с Женей.
- Так чего же ты всем заливал, что раны руками затягиваешь?
- Я же говорю, только маленькие. А у нее вся нога раскурочена!
От этих слов Женя дернулась и попыталась сесть. Тело, от ступней до макушки пронзила дикая боль, заставив вновь откинуться на разложенное сиденье минивэна. Перед глазами заплясали оранжевые пятна.
- Сейчас, сейчас… Потерпи… - Женя почувствовала холодную ладошку Федора у себя на лбу, и боль постепенно ослабла. Она собралась тугим комком на уровне бедра. Ощущение было такое, словно его ударили баскетбольным мячом – неприятно, но терпимо.
- Ты и правда целитель… - Прошептала она, переводя дух.
- Нет, я только учусь, - Печально ответил Федор, невольно процитировав старую сказку. – У тебя пуля в бедре. Вторая навылет прошла. Даже кость не задела, а эта сидит. Я не знаю, как ее достать.
Свободной рукой Федор поднес к губам своей пациентки горлышко пластиковой бутылки, и Женя начала торопливо глотать солоноватую воду. Над дышавшей все это время жаром пустыней наконец-то пошел дождь.
Утолив жажду, Женя вернула себе способность соображать. Пуля в бедре? Значит, она станет инвалидом. Будет всю жизнь ходить на костылях, и о крышах придется забыть. Может, Мамаша Мурр возьмет ее к себе на кухню поваренком? Нет. Об этом лучше пока не думать…
- Куда мы едем?
- На юг. К крыланам. Как ты себя чувствуешь?– В словах Тима Женя впервые с момента знакомства не уловила насмешки. Только заботу напополам с тревогой.
- Ничего. Жить можно.
- Мы уже к Ростову подъезжаем. Ночью будем у Людей Ветра. Они помогут.
- Лучше бы в больницу ее везли! – Услышала Женя знакомый голос водителя.
Она осторожно приподнялась на локтях и увидела, что Тим снова сидит за спиной Павла Ивановича. Рука сына Лунной кошки небрежно лежала на спинке водительского кресла, но Женька чувствовала: в любой момент пальцы могут выпустить призрачные когти Кошачьей лапы. Багровая шея Павла Ивановича лучше любых слов говорила, что в Абхазию он везет подростков не по своей воле.
- Что случилась на обочине, после того как… Как они в меня…- Этот Вопрос стоил Жене огромных усилий. И дело было даже не в жутком воспоминании о встрече ее ноги с двумя пулями – она знала: там произошло еще что-то.
Что-то, о чем ей совсем не хотелось думать.
В салоне минивэна повисла мрачная тишина. Казалось, каждый из присутствующих, включая грустного бульдога на соседнем с Женькой сиденье, ждал, когда кто-нибудь другой объяснит, почему им удалось сбежать.
- Что-что! Окочурились они все – вот что! – Наконец нарушил молчание водитель, - Попадали на землю, и давай хрипеть, ёшки-макарошки. А у самих лица серые, в морщинах, точно за секунду состарились.
- Тим, что это значит?
- Ты думаешь, я знаю? – Устало спросил он. – Эти… люди и впрямь, будто разом стали стариками. Я такого никогда не видел.
- А потом?
- Потом я принес тебя сюда, вытащил из-под машины Павла Ивановича, где он прятался, и уговорил его везти нас в Абхазию.
- Уговорил! Как же! – Сердито забубнил водитель, и Женьке стало ясно, что «уговорил» не самое подходящее слово.
- Мы далеко уехали?
- Далеко. Ты часа три в отключке была. Наверное, от болевого шока. До Абхазии километров пятьсот осталось.
- Тим, а ты не думал, как они нас нашли?
- А чего искать-то? Дорога к крыланам одна.
- Как тогда они узнали, что мы едем к Людям ветра?
- Ну как? – Тим задумался, уставившись на мелькавшие за окнами дома. Минивэн объезжал Ростов. – Это не может быть Марта, - Наконец тихо произнес он.
- Кроме нее никто не знал. Ты звонил только ей. Достаточно было передать твои слова СКК, и на дороге появилась засада.
- Нет! Зачем это Марте?
- Она ведь на самом деле может думать, что через несколько лет я захочу захватить власть. Шепот же говорил. Помнишь?
Тим потер серый от грязи подбородок, почесал пальцем бровь и сосредоточенно посмотрел на Женю.
- Кроме Марты о том, где мы находимся, мог знать еще Шепот. Почти у всех наших в телефонах маячки. Чтобы на помощь прийти, если что. Он же целитель.
- Значит, Марта или Шепот…
Сложно сказать, чье предательство было обиднее.
- Нет! Родион Петрович этого не делал! – Женя почувствовала, как одновременно со словами Федора у нее внутри вспыхнула боль. На мгновение ей представилось, как несколько гиен вгрызаются в ее ногу желтоватыми клыками, - Он не мог! Слышите вы? Не мог! Он меня любит!
