Слова эти были соблазнительны, но отчего- то показались мне лживыми.
— Хватит. Не опускайся до лжи… — Опустив голову, сказала я, теребя перстень. — Я — человек и я остаюсь.
— Ну и оставайся! — Разозлился мой рыцарь, освобождая мои руки и отступая к стене. — Растягивай свою боль, продолжай свои мучения, в надежде, что здесь найдется хоть кто-то, способный помочь тебе… Действительно, зачем бороться за свою жизнь, разрывать сети обмана и лжи, опутывающие тебя с рождения? Куда лучше и дальше ломать саму себя, просыпаясь от кошмаров… до тех пор, пока мамочка с папочкой не придумают, как снять колечко и отдать его более послушной сестренке, предварительно спровадив тебя в какой-нибудь монастырь!
— Зак! — Резко крикнул Светоч, но было поздно. Слова сорвались и были услышаны. Но — не приняты.
— Так вам нужно это? — Вспомнив о старых подозрениях, я подняла правую руку, демонстрируя проклятый перстень. — Потому вы открыли мне свои тайны? И называли другом, защищали? Из-за древней безделушки? Если она так вам нужна — забирайте. Вы ведь за ним приехали?.. Это — ваше сокровище?
С этими словами, горящая от обиды и разочарования я попыталась сдернуть кольцо. Им было достаточно попросить или отобрать силой, но они предпочли играть. Всё это время это была лишь игра…
Разозленная этими мыслями я теребила злополучное украшение. Но, проклятый обод словно прирос к моему пальцу, а наблюдающие за мной графы вздрогнули, словно от удара.
— Это не так… — Воскликнул Светоч.
— Камень всего лишь…
— Довольно. Забирайте его и убирайтесь. А я — никуда не поеду. — Сказала я, протягивая им покрасневшую руку. Но лорды лишь покачали растрепанными головами, отказываясь принимать мой последний подарок. Поняв это, я развернулась на пятках и торопливо зашагала к выходу, спиной чувствуя пристальные взгляды магов.
Не выдержав их, я все же обернулась и уже стоя в проеме, пояснила за миг до того, как картина вернулась в исходное положение, скрывая меня от братьев: — Простите… Здесь — моя семья…
* * *
Такого ущерба мне даже ночные припадки не наносили. Так подумала я, увидев себя в зеркале через несколько часов. Руки расцарапаны, волосы растрепаны, все тело в синяках и мелких, кровоточащих ссадинах, не способных укрыться ни за одним из моих платьев.
Испорченное бальное — я спрятала в коридоре, невольно посмотрев на то место, где стоял беловолосый лорд.
— Я - баронесса де Элер. Всегда ей была и всегда буду. — Твердо сказала я своему отражению в зеркале, и небо потемнело в какие-то часы, скрывшись за бронзовыми тучами. Но мне уже не было дело до этих метаморфоз, ибо весь мой уютный мирок рухнул в одночасье. А на пальце все так же сверкал проклятый камень, привлекший внимание двух магов, завоевавших ради него мое сердце.
Я пыталась сорвать его — тщетно. Не помогли ни отчаянные рывки, ни душистая мыльная пена, и вскоре я оставила бессмысленные попытки, вернувшись в свою комнату.
Расстроенная и подавленная я не сразу заметила, что на моем подоконнике лежат две перчатки, туго набитые собранными мною диковинками. Некоторое время я молча разглядывала их, а потом тихо заплакала, не желая отпускать своих графов…
Утомленные едва завершившимся застольем гости спали, а потому в замке царила размеренная, чуткая тишина, замедляющее и без того не отличающееся скоротечностью время. Несколько часов прошли в тоске и грусти, отравленных вспомнившимися словами гномика.
«Наглый лгун!» — Снова возмутилась я, сжимая кулаки. — «Как он только посмел… Наверняка и про землянику мне солгал…»
А в следующее мгновение в дверь постучали, и веселый голосок горничной спросил, пробудилась ли я.
Сперва, я хотела её отослать, не желая представать в том жалком виде, что представлял мой облик после этой ночи, но… Теплые, ничуть не замявшиеся ягодки лежали на моей ладони алым искушением, позволяющим раз и навсегда покончить со всеми сомнениями…
«Обретают силу только в руках чародея?» — Вспомнила я, и поспешила к дверям.
— Да, сейчас открою! — Откликнулась я на настойчивый стук, с трудом отодвигая засов и впуская внутрь бросившую на меня удивленный взгляд девушку, как всегда, когда я не спускалась к завтраку, приносящую его мне в комнату.
— Поставь у кровати, — приказала я, не сводя глаз с фарфоровой чашечки.
— Как прикажите, — бросая на меня косые взгляды, послушно пробормотала она.
Я отвернулась, с помощью зеркала, наблюдая, как медленно опускается поднос на прикроватный столик. Затем приказала, указав рыжей, как я её называла, на дверь:
— Взгляни-ка, мне показалось там паук.
И дождавшись, когда горничная отвернется, торопливо бросила в чашку чуть помявшуюся, согретую моим дыханием ягоду. Обернулась, прожигая подозрительным взглядом широкую спину в простом льняном платье. Дождавшись, когда его владелица осмотрит все углы и недоуменно обернется ко мне, демонстративно поднесла чашечку к губам и скривилась:
— Горько. — Объявила я, и предложила вскинувшей брови служанке: — Сама попробуй.
— Ваша милость! — Охнула она, растеряно рассматривая мое недовольное лицо. — Если вы хотите, я сделаю…
— Сперва попробуй! — Настаивала я, обличительно протягивая чашку.
Явственно чувствующая подвох служанка нахмурилась, но подчинилась.
Надо сказать, что это была полноватая рыжая девка с румянцем во всю щеку и двумя косами толщиной с мою руку, игриво опускающимися чуть ниже пышной талии.
Однако, несмотря на удалой и даже разбойничий внешний вид, она прослыла девицей скромной и честной, любимой всеми за открытый и добрый нрав.
На ней-то и собиралась провести я свой эксперимент, дабы окончательно доказать себе, что никаких сил у меня нет и в помине. И лучшее, что я могу сделать — отпустить моих графов и вернуться к прежнему, привычному и пустому существованию, забыв и про магию, и про стражей, и про дивные рассказы, смутившие мою веру.
Бросающая на меня подозрительные взгляды горничная все же приняла чашку, осторожно понюхала и…сделала глубокий, шумный глоток.
Пару секунд ничего не происходило.
«Вот и все…» — устало подумала я, отводя глаза. И спросила, больше для вида у удивленной рыжей:
— Ну как?..
— Каком чрез косяк! Очередную дурь в башку вбила… — Хмуро откликнулась та, а я едва не выронила незаметно утащенную с подноса лепешку.
Несколько секунд мы смотрели друг на друга. Она — ошеломленно, я — недоверчиво.
— А что ты думаешь обо мне?.. — Всё ещё не веря своим ушам, наконец, спросила я.
— Слава богине, скоро отмучаемся. Надоела, сил нет. — Отрапортовала рыжая, глядя на меня круглыми от ужаса глазами. — Мало того, что бесноватая, так ещё и по мужикам по всей ночи шляешся. Слава пресветлой, просватали куда подальше. Там-то тебе самое место, — злорадно провозгласила она, пытаясь заткнуть рот широкими, натруженными ручищами.
