Порой я посещал музей, но обычно это был чисто профессиональный интерес — или появлялся новый экспонат, или заезжий аристократ решал провести свой досуг среди предметов старины. Я уже не говорю об огородиках, на которых выращивались травы для наших знахарей.
Как глава Гильдии я не ленился знакомиться с каждым элементом системы, которой правил.
Лишь однажды я посетил музей ради собственного удовольствия. Это было ночью. Кто бывал в Королевстве, особенно во Вратах, знает, какими ночами богата эта страна. Поистине мистическое время! Две томные полнотелые луны занимают собой полнеба, вызывая чудовищной силы прилив, фиолетовое свечение в небе смешивается с алыми красками огненного зарева на севере…
Я просто не смею пропускать это событие. Острова южных морей идеальное место — центр системы мироздания, ось, которая соединяет небесные сферы и материальный мир. Ради такого, я готов поскупиться даже принципами.
Конечно же, я посещал не сам музей, но, по крайней мере, находился рядом с ним.
После реставрации строение приобрело те оттенки жизни, которые были утрачены за долгие десятилетия, проведенные среди огня и пепла. От былого запустения не осталось ничего, но тем самым были уничтожены последние следы доказательств. Доказательств фальшивости всей этой конструкции.
Я все еще не верил в реальность, в правдивость этой легенды. Она казалась мне наигранной, словно постановка уличного театра — дешевые декорации, дешевая и пошлая игра актеров, разве что режиссер гений.
Истрепанная аура строения преобразилась и изменилась под влиянием реставраторов. Теперь строение выполняло совершенно иные функции, теперь оно не казалось чем-то неестественным, теперь это был музей. Вот пусть и остается в этом качестве на веки. Мне этого было достаточно. Ну… быть может, требовалась еще голова того хитреца для моего душевного успокоения…
Тил появился так внезапно, что я даже не успел толком осознать это изменения в своем бытие. Два года он пропадал, Тьма знает где, и вот на те…
И появился то как, по всем канонам жанра той игры, в которую играет. Была буря, десяток боевых магов со мной во главе, при поддержке неполной сотни легионеров пытались штурмовать обитель очередного зарвавшегося культа. Пепел, нулевая видимость и усталость воинов были плохой помехой в предприятии.
Я хотел погеройствовать, но тут явился ОН.
Тил вышел из полузасыпанной пеплом пирамиды и двинулся в нашу сторону неясным смазанным силуэтом. Поначалу его приняли за одного из противников и попытались достать боевой магией. Огненные шары испарялись, не долетев него и десятка шагов, молнии исчезали в пепельном ветре, а от водяных бичей в такую погоду вообще никакой пользы. У меня в голове мелькнула предательская мысль, откровенно попахивающая страхом — этот господин явился из самого темного уголка вселенной по наши души.
Но это был всего лишь мой старый друг, который, будь он проклят всеми стихиями, просто решил подшутить надо мной. В моем стиле, кстати говоря! Каков наглец…
— Так ты встречаешь друзей?! — перекрикивая громыхание небес, несущих биллионы пепельных песчинок, прокричал Тил.
Я ошалел, когда услышал голос друга, но нашел в себе силы и сказал своим соратникам:
— Мочи ублюдка!
Мой голос прекрасно слышен даже в самую лютую бурю, по Тилу ударили всей силой магии, на которую были способны боевые маги. Это не могло повредить моему другу, но доставило ему не мало неприятных моментов, прежде чем я дал отбой. Любовные у нас отношения, что и говорить…
— Какого демона ты творишь?! — орал он на меня чуть позже, перемежая свой вопрос обильными ругательствами.
— Я думал ты Тень, — врал я со всей возможной откровенностью.
Моя злорадная ухмылка, пусть и спрятанная под маской, изрядно побесила Тила. Ни слова не говоря, он бросил к моим ногам связку из голов сектанской братии, хороший подарок после долгой разлуки.
Нам осталось обследовать строение, собрать все самое ценное и уничтожить. Тил не участвовал в мародерстве и отправился в лагерь, который был разбит в нескольких милях от места встречи.
Мы сумели поговорить лишь ночью, когда усталость и обоюдное раздражение были смыты двумя бокалами хорошего вина. Нам было что рассказать друг другу.
Тил тянется к любой загадке, как мотылек на свет. Тень и все, что она скрывает, разжигает в нем огромное любопытство, как у мальчишки в период полового созревания женская половина бани.
Естественно, его заинтересовал дом, я не стал говорить о своих сомнениях и выложил лишь голые факты. Тил мог и сам сделать нужные выводы.
К моей родной культуре он был достаточно индифферентен, но вилла Помпы оказался интересным случаем. В музее он провел больше времени, чем я и Лолий вместе взятые. Про Питиса он сказал коротко, но точно: "хитрющий жук".
— Почему ты не хочешь лично заняться поисками? — спросил у меня однажды Тил, читая очередное письмо Септимия.
Я высказал свои соображения на этот счет.
— И только? — он удивился. — А может быть, это брюхо так тянет тебя к земле, что ты просто не хочешь двинуться дальше?
— Как изысканно ты наставляешь меня, — фыркнул я. — Увы, мой друг, но дела в Королевстве идут откровенно плохо. Лолий, боюсь, не справится…
— Да, это проблема, но осень кончается, что мешает провести время, развлекаясь с могучими северянками? Их белые перси привлекают меня!
— Тебя все привлекает, что может хорошенько по роже дать.
— Только ли меня? — Тил, хитро прищурившись, смотрел на меня.
— Оставь, я так устал, что зиму хочу провести в глубоком и сладком сне! Спущусь в самый темный подвал квартала и буду там медитировать, мыча под нос ритуальные песенки.
— Только не ошибись в выборе мотивчика. А следующее лето? Извини, но этот Септимий откровенно не тянет на лучшего следователя Империи.
— Я знаю, но он сумел добиться кое-каких результатов.
— Лишь нашел концы нитей, которые давно сгнили, позабытые людьми.
— И все же это успех. Ему следует набраться опыта в общении с живыми, а не только артефактами прошлого…
— Ах, мудрый Алесаан неустанно учит своих детей-сотрудников! Император будет гордиться вами, о, мудрейший!
Умеет Тил вывести меня из себя, его поведение просто невозможно, хотя я и пытался держать себя в руках. Но я не мог злиться на него долго, его поступки направлены лишь на то, чтобы взбодрить меня. И у него это получилось. Я был благодарен другу, а хороший кулачный спарринг, помог выбить последнее раздражение, и последующие дни мы провели в самозабвенном поиске смысла жизни в вине.
