Крики в зале моментально стихли и несколько десятков пар глаз повернулись, ища источник этой властной, не терпящей неповиновения команды. Удивительно, но им оказался сухопарый седовласый старикан в богатом, расшитом золотом и украшенном изумрудами камзоле. Герцог ди Медино. «Владыка северного края», как его называли. Представитель третьего древнейшего рода в Алангоре, ведущий свое происхождение от третьего из братьев-основателей королевства, Медия. Его владения можно характеризовать двумя фактами. Во-первых, именно там, в той части герцогства, где был расположен подпирающий небо Облачный хребет, сосредоточены практически все добывающие мануфактуры королевства. Драгоценности, железо, золото, серебро — все добывалось в недрах великих гор. В во-вторых, на границе герцогства располагались Радужные Воины — полупрозрачный разноцветный барьер, внутри которого на равном друг от друга расстоянии стояли огромные, в три человеческих роста, бронзовые статуи воинов. Это чудо существовало уже пятьсот лет и было призвано отделять Алангор от аномальной ледяной пустыни и ее обитателей. Раньше королевству крепко доставалось от огромных монстров, время от времени забредавших полакомиться человечиной и разорявших целые деревни. Ничего подобного больше не водилось ни в одном уголке света, поэтому Академия не без оснований считала, что ледяная пустыня, равно как и ее обитатели, являлись последствиями какой-то древней войны магов. Кто с кем воевал — неизвестно. Но в том, что огромные, в три этажа, шестиногие саблезубые слоны и прочие забавные зверушки могут быть только порождением магии — не сомневался никто.
И сейчас владелец этого сурового края стоял посреди людского океана, строго посматривая по сторонам. Перечить ему не посмел никто. Адриан сначала удивился, откуда в старческом теле взялся такой могучий голос. А затем заметил, что на опущенных вниз руках магистра пляшут магические искры. Алвин с помощью магии в несколько раз усилил голос старика. Заметив интерес ученика, магистр украдкой подмигнул и снова сосредоточился на плетении.
Ди Медино, удостоверившись, что все внимательно его слушают, продолжил:
— Север не поддерживает притязаний герцога Теонского на трон Алангора. — И, повернувшись к потемневшему лицом ди Гартуно, добавил — Королевский род не прервался. У тебя нет прав претендовать на трон.
— Неужели уважаемый родственник предлагает посадить на трон королеву, в нарушение вековых законов? Вам, на севере, живется тихо и спокойно. Я же, на юге, прекрасно вижу, что в Малогане не забыли свое поражение в войне Проклятого и Великого. Сейчас, когда у нас не осталось магов, мы беззащитны перед возможным внешним вторжением. Поэтому предупреждаю: если королевство не поддержит меня в вопросах защиты от внешних врагов — я найду других союзников.
— Думаю, ты уже их нашел, — едва слышно пробормотал бледный от напряжения Алвин.
Впрочем, ди Медино абсолютно не тронула жаркая речь и скрытая угроза «старшего» родственника.
— Единственное, что всегда беспокоило ваш род — это власть. Всегда старались воспользоваться удобным случаем, чтобы усесться на трон. У вас не вышло раньше — не выйдет и сейчас. Если тебе нужна помощь в защите своих границ — ты ее получишь, можешь не сомневаться. А насчет союзников — думаю, ты отдаешь себе отчет, что может произойти, если ты найдешь их не в том месте.
— Отдаю со всей ясностью. — герцог Теонский взял себя в руки и, судя по всему, все для себя уже решил. — Я официально заявляю, что отказываюсь благословлять на правление Летицию ди Умбиро, принцессу Горинфскую. Это претит как древним законам, так и текущей ситуации. К многоуважаемому собранию вопросов больше не имею.
С этими словами он встал. Следом поднялась, зорко смотря по сторонам, четверка сопровождавших его воинов. А затем к выходу потянулись вассалы герцога…
С тех пор прошли уже сутки. Магистр пропадал в одном из подвальных помещений, которое оборудовал под лабораторию и куда строго-настрого запретил соваться кому бы то ни было, кроме эквилибра. К счастью, мастер Латифи не забыл о своем подопечном и юный маг продолжил тренировки в искусстве фехтования. Как раз сейчас, переодевшись и смыв пот, эквилибр решил посмотреть, чем занимается магистр и направился к лестнице, ведущей в подвал. Спускаясь вниз, Адриан удивленно нахмурился. Из подвала ощутимо потянуло тьмой, а его дар эквилибра проснулся. На всякий случай вызвав в памяти заклинание Лезвия Света, того самого, что спасло ему жизнь в безымянных развалинах, маг осторожно приоткрыл дверь и позвал магистра. Алвин тут же ответил и эквилибр облегченно перевел дух. Пройдя внутрь, Адриан пораженно застыл. В углу зала, огороженного от входа стеной, стоял широкий стол. На нем, освещаемый многочисленными масляными лампами, лежал мертвяк! Привязанный к столу по рукам и ногам, с глухой маской на пасти, он надсадно рычал и пытался вырваться, несмотря на раскуроченный ударом какого-то оружия живот.
— Адриан, мой мальчик, как хорошо, что ты пришел. Боюсь, моих сил не хватит, чтобы провести исследование этого субчика и твоя помощь была бы очень кстати.
Магистр оторвался от книги, которая лежала на столе рядом и поднял взгляд на ученика.
— Помощь? Чем я могу вам помочь в исследовании…этого? — Адриана передернуло. После встречи с мертвяком в развалинах возле деревни в нем поселился иррациональных страх перед такими созданиями и маг пока что ничего не мог с этим поделать. — И вообще, откуда он тут взялся?
— Доставили сегодня утром из Королевского дворца. — магистр устало вытер лоб. — Как оказалось, не всех немертвых гвардейцы изрубили в капусту. Этого в бою пришпилили копьем к стене. И один из лейтенантов, хвала Великому, догадался спеленать наш объект и доложить де Фернозе, а тот рассказал мне. Как ты понимаешь, для вояк он бесполезен, ответов из него не вытащишь, а вот у нас появилась уникальная возможность узнать своего врага поближе.
— А разве… Разве это не вскрытие? Ведь Церковь пламени Великого запрещает проводить вскрытия, дабы не было возможности получить ингредиенты, необходимые для некоторого темного колдовства?
Магистр на это улыбнулся.
— Мой мальчик. То, что запрещено большинству, доступно избранным. Ты ведь не какой-то сиволапый крестьянин, который хочет извлечь сердце убитого соперника, дабы сварить приворотное зелье для дамы сердца. Если бы не вскрытия, ты бы все еще не знал, где находится это самое сердце, что из себя представляет и как его лечить. Если тебе станет легче, то смотри на это не как на вскрытие трупа, а как на изучение опасного врага, возможность узнать его слабости. Тем самым ты спасешь жизни очень многим невинным людям.
Адриану не нравилось, что здесь происходит. И дело даже не в словах магистра. В них как раз было весомое зерно истины. Просто ни с чем подобным сталкиваться еще не приходилось. От мысли, что он будет ковыряться в трупе не первой свежести, парня едва не замутило.
Алвин не заметил или предпочел не заметить терзаний ученика.
— Пока тебя не было, я успел понять, что перед нами, по сути, нечто, напоминающее заводной механизм с определенным набором функций. Кто-то провернул ключ и заставил его функционировать. В нашем случае — вставил толику темной энергии. И, судя по всему, этот сгусток находится у него в голове. Моих сил, увы, недостаточно, чтобы попытаться извлечь его. Поэтому я надеюсь на твою помощь.
Эквилибр не сразу понял, что от него хочет магистр, а когда понял — уставился на учителя:
— Вы хотите, чтобы я попытался извлечь из него вложенную силу?!
— Что тебя так удивляет? Когда целитель врачует чью-то рану, он переливает часть своих сил в рану. Понятно, что просто перелить силу недостаточно, надо, чтобы она сработала в нужном направлении, для этого и существуют заклинания. Но заклинание вторично. Главное, чтобы целитель четко осознавал, что и для чего он делает. Здесь принцип тот же, я уверен. Только в отличие от врачевания, сила не растворилась в нем, а все еще находится внутри. То, что можно дать, можно и забрать. И я хочу понять, обязательным условием для поднятия мертвого слуги является сосредоточение силы в голове или нет. Попробуешь извлечь?
