Подойдя к кряхтящему от боли Ивану, волшебник опустился на одно колено. Проведя рукой над телом, Марк заключил:
— Да уж, всё ещё хуже, чем я думал.
Василий, подошедший сзади, заглянул через плечо мага, будто бы пытался что-то увидеть на теле Ронина.
— Что там с ним?
— Ничего хорошего, — волшебник поджал губы: — Выгорел бедняга. До капли все силы выжег.
— И чем это грозит? — Марк посмотрел краем глаза на Хохотуна, и после короткого молчания ответил:
— Он либо восстановится через недельку, либо останется овощем до конца жизни. У него и так от души одни угли оставались, а уж теперь… Обидно за него, в общем, — особого сожаления в голосе Антония не было.
— Вот значит как. И правда обидно… Слушай, а ты не можешь для него ничего сделать? — Хохотуну было жалко этого человека. Не из-за того, что Ваня обладал редкой силой. Ему просто по-человечески было жаль лежащего в полубессознательном состоянии парня.
Пока Василий ожидал появления Ронина и сопровождающих его девиц, титан многое успел рассказать. Немного из прошлой жизни цели. Очень много, но сжато — о восстании в Аду и Войне Воли. И совсем чуть-чуть Вася услышал про новую жизнь Ивана.
Когда Хохотун увидел Восставшего в деле, то и вовсе захотел как-нибудь услышать историю начала восстания из уст зачинщика бунта. Ведь даже у Смита в документах не значилось, с какой именно искры начался не утихающий тысячелетия пожар. Если теперь Иван не сможет восстановиться — то и его история исчезнет навсегда, вместе с остатками души. И Антоний был тем, кто мог бы помочь.
— Боюсь, что не рискну. Если я начну вмешиваться в его душу — слишком большая вероятность того, что останется одна оболочка, — даже казавшийся всемогущим волшебник не сумел помочь. Или не захотел. Потому как быстро перевёл разговор на другую тему: — Джон, ты выполнил расчёты?
— Вот-вот закончу… лови! — Смит отправил данные прямо в сознание мага.
— Будете разом уничтожать все ракеты? — поинтересовался Хохотун.
— Именно.
Марк Антоний поднял руку со сложенными пальцами. Закрыв глаза, он напрягся как мог, до вздувшихся на лбу вен. С коротким, резким выдохом волшебник щёлкнул пальцами.
— Готово!
— Подтверждаю уничтожение всех целей, — Джон был доволен результатом. Но всё же ему не нравилось, что для победы ему пришлось прибегнуть к последнему аргументу.
— Дальше разберётесь сами? — дождавшись кивка от Васи и согласия Смита, маг исчез в синей огненной вспышке, бросив напоследок: — Вот и ладненько.
Глава 19
— Садимся, убираем телефоны, — я стоял у белой доски с чёрным маркером в руке. Ждал, пока группа рассядется по своим местам и наконец сконцентрируется на предстоящей паре.
Вновь этот кабинет, способный вместить пятьдесят человек. А студентов осталось всего двенадцать. И это только середина второго курса. Шестеро выбыли ещё на первом, столкнувшись с алгеброй и матанализом. Что за люди… Не можешь понять базовые темы математики — поступай куда-нибудь, где её нет. Нет же, лезут как сумасшедшие абы куда. Лишь бы после школы не загребли в армию.
Не мне, матёрому уклонисту, судить их. Но я со своей целью справился, в отличие от той вылетевшей шестёрки. Одна девушка и пять парней. Даже их имён и фамилий я не знал — на первом курсе не провёл у этой группы ни одной пары. Просто видел почти год.
— Записываем тему лекции, — ещё раз убедившись, что все на месте, я вывел на доске, проговаривая вслух: — Нерекурсивные способы прохода дерева. Записали?
Все кивнули. Начало лекции, идущей второй парой, всегда многообещающее — студенты уже не клюют носом. Выспались на первой. Бедная Ольга Николаевна, вынуждена смотреть на ни черта не соображающих второкурсников. В попытках донести основы компьютерных вычислений, ведь крайне полезная тема. Студентов тоже жалко — пытаться перемножать матрицы и решать уравнения в Маткаде — не лучшее начало дня.
— Хорошо. Мы уже рассмотрели рекурсивные способы прохода деревьев неделю назад. С удовольствием бы освежил вашу память, но вместо этого буду рассчитывать на то, что вы сами перечитаете конспекты после занятий.
Конечно, никто этим заниматься не будет. Сам был студентом, отлично понимаю, что сейчас все эти алгоритмы обработки данных нахрен никому не нужны. Вспомнят о них позже, в лучшем случае на практике, в худшем — на работе.
— Записываем: Рекурсивные способы прохода дерева можно использовать, если количество узлов дерева не очень большое, так как рекурсия требует использование стека для хранения адреса выхода из метода и передачи ему параметров.
Уже вижу первые сонные глаза на последней занятой парте. Что поделать, придётся терпеть полтора часа. Зато потом, на лабораторной работе, будет чуть повеселее.
— Так как размер стека ограничен, использование рекурсивного прохода может привести к переполнению стека. Это приводит к появлению исключительных ситуаций EStackOverflow…
И так изо дня в день. Хоть какой-то интерес в рутину привносят научная работа да редкие выходки студентов, посещающих спецкурсы.
Не так давно один из таких одарённых методом тыка сумел пролезть в защищённый участок университетской сети. Благо, он не стал трогать что-то важное. Просто отправил на принтер проректора по научной работе распечатку со скабрезными частушками. И я, и вся наша кафедра — все дружно сделали вид, что отследить команду на печать невозможно. Наш сисадмин только посмеялся. Студента я пожурил, но несильно — всё-таки не каждый день кто-то демонстрирует подобное упорство ради только лишь безобидной шутки.
А дыру в безопасности мы так и не нашли. Потому что даже сам студент не понял, что он сделал. Наверное, она и до сих пор есть. До сих пор…
Появилось какое-то тревожное чувство. Словно всё вокруг нереально. Мир как будто-то приглушён, утратил краски. Смотрю на себя как будто со стороны. И при этом очень ясно ощущаю всё тело. Неужели снова эти проблемы с головой? Только недавно ведь был у невролога, и всё было хорошо. Но снова меня настигла дереализация.
— Ваня! — услышал я чей-то голос, воспринятый только краем сознания. Кто такой это Ваня? Чего его зовут? В группе нет никого с таким именем. Наверное, послышалось из соседней аудитории. Или вообще в коридоре. Любят некоторые прийти именно в этот закуток, когда у них окно между парами — купят себе поесть в столовой и давай болтать. Иногда даже приходилось прогонять студентов куда-нибудь ещё. Лишь бы не мешали вести пару лично мне.
— Роман Андреевич, можно выйти? — спросил тот самый сонный студент с последней парты.
— Можно. Не забудьте только вернуться, — по рядам прокатился смешок. Бывало так, что парень выходил и пропадал до конца пары. Непонятно, чем он занимался. Да и неважно, на самом деле. Главное, что с ним было всё в порядке, что он сдавал лабораторные вовремя и на экзаменах показывал себя неплохо.
Правда, теперь я сбился с мысли. Лекции знаю чуть ли не наизусть, могу говорить и думать о своём. Но вот если перебивают — то вновь ухватиться за нить повествования не так-то просто.
— Ваня! — снова раздался приглушённый женский голос. Дьявол, если они продолжат звать этого Ваньку, то чёрта с два я смогу дать студентам материал.
Так, оглядим доску по-быстрому. Всё, кажется, вспомнил. Только успел рассказать всё по обратному нерекурсивному проходу, значит можно идти дальше:
— Гм… Теперь переходим ко второму способу. Симметричный проход дерева. Двоеточие, — продублировал я вслух записанное на доске для тех, кто зарылся носом в тетрадь: — Осуществляется с помощью структуры данных стек по следующему алгоритму…
Дальше всё пошло как по маслу. Словно в трансе, я продолжал зачитывать лекцию. Наверное, похожие ощущения и эмоции испытывают священнослужители, когда нараспев читают молитвы.
Только вот чем дальше, тем сильнее становилось это странное чувство. Что меня размазывает по миру, как масло по хлебу. Всё такое далёкое и при этом излишне чёткое.
