— Да он пока не мертв!
— Неужели? — удивился Доу, снова к чему-то прислушиваясь. — Но его энергии больше нет.
— Он стал человеком, обычным человеком.
— Ясно, — Доу замолчал, и отсутствие его саркастичных замечаний напугало Кей сильнее, чем угрозы, — ему конец.
— Он, наконец, свободен и больше не причиняет никому зла.
— Верно, — согласился демон, и на его задумчивом лице появилась печальная улыбка, — тебе все-таки удалось освободить его.
— Да что вы все заладили "удалось" да "удалось", его могут убить в любую минуту!
— Так и будет, — согласился Доу.
— Так не должно быть, нужно что-то придумать, спасти его!
— Ты можешь убегать с ним всю жизнь, пока маги вовсе не забудут о пожирателе, — вяло предложил Доу. — Или изменить внешность и жить где-нибудь в захолустье, отказавшись от магии, в страхе и нищете.
— И это все, что ты можешь предложить?
— Или можешь дать ему умереть и освободиться, наконец, от своего прошлого.
— Я не дам ему умереть, — упрямо покачала головой Кей.
— Да что ты, — скорчил гримасу Доу. — И где же он?
— Разбирается со своей новой жизнью, — неохотно выдавила Кей.
— Уверена, что его еще не убили? — уточнил демон.
— Нет! — зло отозвалась Кей, но тут же постаралась взять себя в руки.
— Он ведь не хочет твоей помощи, — догадался Доу.
— Не хочет. Он не знает о том, что случилось после моего побега. О тебе, об учении, о том, кто ты.
— Ты думаешь, это что-то изменит?
— Я бы не стала тебя вытаскивать из твоих каменных зарослей, если бы думала иначе.
— Кей, ты веришь в то, во что хочешь. И это не имеет ни малейшего отношения к реальности. — Доу тяжело вздохнул. — Я уже сделал один раз так, как ты хотела. И что из этого вышло?
— Ты об исцелении Майкла? Ты знал, что твоя энергия превратит его в монстра?
— Он уже был монстром, и я лишь не дал ему умереть.
— Так не дай и теперь, когда он человек! Он больше не монстр! Он может постичь пустоту. Если у него будет время.
— Его время давно истекло. Он живет взаймы.
— Жил, раньше, когда был пожирателем. Но теперь он снова человек, просто человек, Доу. Помоги мне его защитить.
— Иначе что? Ты никогда не вернешь меня домой?
— Иначе все, что я сделала, будет напрасным. Я верну тебя домой, просто помоги мне.
— Я и помогаю. Когда-нибудь ты поймешь, — с этими словами Доу растворился в пространстве, и Кей осталась в полном одиночестве. Недоумение и разочарование, обида и боль сменились постепенным осознанием: Доу некуда было стремиться в человеческом мире, но с чего она взяла, что он не сможет вернуться самостоятельно? Врата все еще оставались открытыми, а метки демона позволяли ему без труда вернуться к перевалу.
Кей проиграла эту битву. Если бы она желала утешения или оправдания, тогда в вызове Доу был бы хоть какой-то смысл. Но чего еще она ждала от существа, которое не было ни к кому привязано? Какой именно помощи? Когда-то она сама вошла в дверь к голодному пожирателю, а теперь боялась встретиться лицом к лицу с обыкновенным человеком.
Кей прикрыла глаза, перевела дыхание, настроилась и… переместилась.
Почему он выбрал берег океана, она не знала. Но в целом здесь было хорошо, когда не собирался очередной тайфун. На небе не было ни единого облака, и даже в раннее время жара уже давала о себе знать. Океан накатывался на берег легкими волнами, не несущими в себе никакой угрозы — почти идиллия, если ни о чем не задумываться.
Он сидел на берегу, прямо на песке, в своем школьном строгом костюме. Так странно и непривычно было видеть его, но не ощущать при этом ни единого всплеска магии. Кей тихо приблизилась к Майклу сзади, боясь спугнуть и не зная, с чего начать.
— Мы же вроде договорились, — послышался его усталый голос. Его человеческий слух и внимательность не уступали утраченным магическим навыкам.
— Я пришла не за этим, — отозвалась Кей.
— Тогда зачем? — наконец, он повернулся и взглянул на нее.
— Чтобы побыть… — слова не шли с языка, все получалось криво и неправильно. Чувство вины за то, что она с ним сделала, разлука — и Кей больше не могла говорить с ним, не задумываясь, словно дышать.
Она уловила досаду в его взгляде и почувствовала, что еще миг — и он отвернется. Но понимала, что этого нельзя допустить, потому что, возможно, у них нет ничего, кроме этого мига и следующего, и может, еще одного, если повезет.
— Ты нужен мне, — выпалила Кей, и щеки залил румянец, почти как в школе.
— Я? — он казался удивленным, но лед в его глазах определенно дал трещину от ее внезапной искренности и напора. — У тебя есть демон.
Кей подошла к нему и присела рядом, устремляя взгляд на безграничный океан.
— Демон — это Дао.
Майкл молчал, переваривая услышанное, и только ветер пересыпал едва слышно песчинки.
— Тот самый Дао. Я нашла его, хоть это и не моя заслуга. И училась у него, насколько могла. Но он так и не дал мне ответа на один вопрос. Вернее, дал, но вовсе не тот, что я хотела услышать. — Кей вздохнула и взглянула на Майкла, и ее дыхание скользнуло по небритой щеке. Оно пахло травой, свежескошенной, потревоженной весенней травой — запах, по которому он сходил с ума, запах, который мучил его во сне, когда его обладательницы и след простыл. Когда Майкл даже не знал наверняка, жива она или мертва.
— Он влил в меня свою силу, — глухо проговорил Майкл, вспоминая, как воспользовался ею впоследствии.
— Да, — подтвердила Кей.
— И где он теперь?
— В своем мире, мире демонов.
— Кто бы мог подумать, что он — демон. И что тогда такое демоны на самом деле? — Майкл взглянул на Кей, и поразился тому, как отливают ее зеленые глаза невероятно-голубым в солнечном свете. — И кто ты теперь?
Кей улыбнулась:
— Все еще Бали.
— Бали, ты хоть что-нибудь можешь сделать правильно?
Кей улыбнулась еще шире, а потом прижалась к нему и обняла за шею.
— Я все еще мужчина, — предостерег ее Майкл, нежно пробегая пальцами по спине.
— Я знаю, — дыхание сорвалось с ее губ и коснулось губ Майкла. Он ответил мгновенно и пил эту свежую траву так долго и так сильно, как только мог. Его руки подхватили Кей с песка и пересадили себе на колени. Он не думал, не понимал, что творит, только осознавал с запаздыванием, когда все уже происходило. Жажда ее близости оказалась сильнее разочарования от собственного бессилия и страха смерти. Каждое ее прикосновение вонзалось в тело Майкла, как тысяча болезненных и одновременно сладостных воскрешений. Он растворялся в ней и возвращался обратно только для того, чтобы снова соединиться с Кей. И все с большей очевидностью осознавал, что свобода нужна лишь для того, чтобы добровольно отдать ее в руки другого человека.
