— Итак, товарищи тамплиеры, — начал Сайлас, оглядев «подчиненных», — у меня есть для вас сообщение. Но прежде товарищ Грим поведает нам, что нового по главной цели, то бишь, Ритуалу. Грим? Не поверю, что ты сразу лёг спать, не заглянув в бумаги Сокола.
— Да-да, — недовольно кивнул колдун. — Не могу я её открыть, папку эту. Держать могу, а как открываю, так руки жжет. А там, по заверениям, должна быть основная инструкция по Ритуалу. Сокол сказал, нарыл ещё часть из архива Седрика.
Павел поставил на стол дымящуюся сковородку с омлетом с колбасой. Все на минуту притихли, зачарованные ароматной стряпнёй. Менестрель оказался ещё и неплохим поваром. Лучше, чем они все, вместе взятые.
— Не моё дело, конечно, — начал он, — но что это за «Ритуал» такой? Оруженосцу это знать можно?
— Можно, — ответил Сайлас. — Если совсем кратко, то будем закрывать мир от эльфов.
— Зачем? Они же вроде хорошие…
— Хорошего в них только уши, — буркнул Грим. — На холодец.
Уплетающий омлет Лорешинад и ухом не повёл. Ни одним. Вообще он как-то сразу умудрился захватить бОльшую часть завтрака, чего пока никто не заметил.
— Ты же сам видел, что может натворить даже один из них, — возразил магистр. — Сомневаюсь, что они выстоят против регулярных армий, но не хотелось бы быть свидетелем Первой Межмировой.
— Второй, — напомнил Грим. — Первая с тамплиерами была. Они же заварили всю эту крестоносную кашу. И Европу на уши подняли, и Азию… — слово «уши» было сказано язвительно, но эльф снова на провокацию не поддался. — Короче. Ты магистр или где? Тебе должно открыться. Ща пойдем в архив, ты будешь читать вслух инструкцию, а я записывать. Если что — я тебя потушу, не боись… или добью.
— Умеешь ты обнадёжить, Гримыч… — хмыкнул Сайлас. — Ладно, теперь слушать меня. Поскольку этот замок теперь наш дом, я решил его немного обустроить. У меня в Алтайске имеется бесхозная квартира. Сейчас я по инету свяжусь с кем нужно и попрошу её продать. Потом поеду туда, всё подпишу, заберу деньги и прикуплю какие-нибудь полезности вроде бензогенератора и ещё чего, на что хватит. Вот на этом месте начинаются проблемы. Я вернусь не раньше, чем через два дня. За это время вы двое, — он перевел взгляд с Грима на эльфа и обратно, — успеете «стопицот раз», как выражается молодежь, разнести к чертовой бабушке не только замок, но и ближайшее окрестности. Особенно если нагрянет противник.
Колдун наконец просёк подставу с едой и градус напряжения в комнате резко повысился.
— И что ты предлагаешь, начальник? Давай ушастого перед замком в качестве пугала повесим? И мне спокойнее, и жратва на месте будет.
— Сайлас-с, если ты собираеш-ся уехать — верни мне клятву. Я не обещал сдершиват-ся в еде…
Павел отодвинулся подальше от стола.
— Воинствующий орден, да? — сочувственно обратился он к Сайласу. — Может, я лучше пойду обратно в город?
— Не стоит, сиди здесь уж, — ответил магистр. — Либо Грим тебя живым не отпустит, либо по пути сородичи Лорешинада перехватят.
— А… вы?
Сайлас изобразил пальцами пистолет. Вполне натурально.
— Магистр я, в конце концов… или где?
Юноша серьёзно задумался.
Грим встал из-за стола.
— Я в архив, — бросил он.
— Я догоню, — кивнул Сайлас и повернулся к оставшимся. — Для вас двоих сегодня одно задание — привести прическу этого решительного блондина в приличный вид. Ты умеешь стричь машинкой, оруженосец?
Павел и Лорешинад переглянулись.
— Ну… — неуверенно протянул юноша. — Я попробую…
По лицу эльфа было видно, что «парикмахеру» он не доверяет, но отсутствие вариантов не оставляет выбора.
— Отлично. Машинка в моей комнате на столе. Новая, вчера купил, — он провёл рукой по собственному уставному ёжику и вышел, стоически сдержав рвущуюся наружу фразу насчёт эльфовых ушей и предстоящего холодца.
* * *
Сайлас пробежался по этажу в направлении «гаража» и свернул в одну из непримечательных дверей. В меру крутой спуск с целёхонькими ступеньками спиралью вёл на этаж ниже. Для магистра осталось загадкой, почему вход в подвал строители сделали здесь, а не в центре здания под лестницей наверх. Но спрашивать было не у кого — Грим этим вряд ли интересовался.
В подземелье были знакомый Сайласу арсенал и незнакомый архив. Подвал архива тоже был разделен на две части: в одной, маленькой, стояли стеллажи со свитками и книжные полки, вторая являла собой типичную картину «лаборатория алхимика, рабочая модель». Темно, тепло, душно. Пахнет подвалом, сырым цементом, если у него есть запах. Почему-то ещё крысами, хотя таковых в магически защищённой лаборатории не могло быть. Если только у них не выработался имуннитет к магии.
Свет горел во второй части, Сайлас на ощупь, по стене направился туда.
— Хорошо устроился, Гримыч, — хмыкнул магистр. — Пиявок, летучих мышей и глаза дракона сам доставал?
— Нет, блин, это законсервировано было. Я сюда строителей даже не пустил. Они, впрочем, и не подозревали о существовании этой комнаты.
Грим взял со стола уже знакомую папку, передал Сайласу и встал рядом:
— Открывай.
«Мне это не понравится», — мелькнуло у обоих в глазах.
Сайлас медленно открыл папку. В ней лежал всего один лист. Магистр удивился контрасту: совковая, но новая папка, даже не очень разъехавшиеся тесёмочки; и древний хрупкий листок, распластанный в её недрах. Такие полупрозрачные листочки в музеях щипцами переворачивают. Поэтому Сайлас не стал его вынимать, развернул бока папки, стараясь держать её горизонтально. На пожелтевшем послании красовались чётко очерченные грифелем руны. Не написанные пером и чернилами, а словно нарисованные тонким карандашом.
— Что видишь?
— Вроде буквы… Эльфийские.
— А я ничего. Прочесть сможешь?
— Наверно.
— Тогда вставай сюда и читай. Громко и с выражением, — колдун указал на нарисованную мелом закорюку на полу.
— А не шарахет?
— Не должно. Это самая мощная защитная руна, какую я знаю.
Сайлас встал на знак, сглотнул, открыл рот, и… ничего не сказал. Точнее — он что-то говорил, но голоса магистра не было слышно.
Колдовской огонёк погас, во всем подвале светился только знак под ногами Сайласа.
— …?! — вырвалось у Грима.
Колдун ринулся выхватить у магистра хотя бы папку, но не смог приблизиться, двигаясь вокруг знака, словно мим. Волосы выбились из хвоста, спустившись на лицо. Глаза горели азартом, из груди доносился хриплый рык.
— Ненавижу это делать… — он оттолкнулся от невидимой стены, молитвенно сложил руки и нараспев произнёс: — Exorcizamus te, omnis immundus spiritus, omnis satanica potestas, omnis incursio infernalis adversarii in nomine et virtute Domini Nostri Jesu. Amen![35]
