— Думаю, у тебя есть вопросы, — сказал некромант. — Теперь, после того как выяснилось, что мы работаем вместе, я могу на них ответить. Не на все, но на некоторые — точно.
Крысиный король осторожно взял бокал и, отхлебнув вина, поставил его на подлокотник кресла. Быстро взглянув на некроманта, он улыбнулся, показав длинные, острые клыки и спросил:
— Как становятся некромантами? Как тебе пришла в голову эта идея — зарабатывать на жизнь, поднимая мертвецов из могил?
Некромант пожал плечами.
— А чем она плоха? Работа, ничуть не хуже чем у других. С таким же успехом можно копать ямы, шить обувь, брить лбы. Сообразно полученному от рождения таланту. У меня талант — возвращать к существованию. Его я и использую, им и кормлюсь.
— Каким образом? — поинтересовался крысиный король. — Что можно заработать на мертвых? Ну да, они могут прислуживать. А дальше? Как ты зарабатываешь деньги?
— Это просто, — ответил некромант. — Среди умерших немало умельцев, способных, после возвращения к существованию, приносить неплохой доход. Всякие там гончары, кузнецы, золотых дел мастера. Кроме того, неплохие суммы мне выплачивает несколько правителей государств, соседствующих с моими владениями. Взамен я слежу за тем, чтобы мои слуги не докучали им. Понимаешь?
— Еще бы, — промолвил крысиный король.
— В эту плату входит и мое обещание не трогать усыпальницы знати. Не всякому королю понравится известие о том, что его матушка прислуживает за столом какому-то грязному некроманту.
— Понятно, — сказал крысиный король. — И они безропотно согласились, даже не попытавшись, к примеру, послать против тебя войска?
— Ты видел моих воинов. Их не очень много, но они — неуничтожимы. Кроме того, чем больше встретившееся им войско, тем лучше. Если рядом окажусь я, то каждый убитый враг тут же превращается в моего воина. Понимаешь?
Крысиный король хмыкнул.
Некромант не обманывал. Воевать с ним было бессмысленно.
— В таком случае, чего тебе еще нужно? У тебя есть царство мертвых, и ты в нем полноправный правитель. Ты можешь не бояться нападения соседей. У тебя водится звонкая монета. В чем дело? Кого тебе бояться?
— Есть кое-кто... — сказал некромант.
— Маги? — спросил крысиный король.
— Маги?
— Ну да, они самые. Ангро-майнью, владелец двадцати пяти миров, в число которых, кстати, входит и этот. Прочие.
Некромант развел руками.
— Ему сейчас не до меня. Конечно, бесконечно это продолжаться не может, но пока... Нет, у меня есть другой враг. Могучий, безжалостный, неотвратимый.
Крысиный король кивнул.
— И ты решил что-нибудь у него украсть?
— Я решил принять кое-какие меры.
— Ты предусмотрителен.
— Стараюсь. Моя работа требует этого. Видишь ли, мертвые — очень тяжелый материал для работы. И рядом с ними нужно все время быть начеку. На самом деле, они не любят, когда их тревожат. И стоит зазеваться...
Крысиный король взглянул на собеседника и вдруг подумал, что сейчас тот удивительно напоминает ангелочка. Подросшего, отрастившего усы, променявшего молитвы и беспорочный образ жизни на знание всех ее худших сторон, где-то в глубине души страшно довольного собой, вот таким, ловким, хитрым, оборотистым. Хотя быть таким — его полное право. А вот королевская крыса, превращенная в зомби... Не стоило некроманту так поступать. Ох, не стоило.
Впрочем, для начала необходимо позаботиться о себе и тиранозаврике, а уж потом можно будет мстить. Прежде следует обрести свободу. И для этого необходимо узнать как можно больше о противнике.
— Стражи, доставившие меня сюда, — сообщил крысиный король, — вели себя вполне разумно. Ко мне, по крайней мере, они злобы не проявляли.
— А ко мне проявят. Если я хотя бы на минуту потеряю над ними контроль.
— И такое случалось? — вкрадчиво спросил крысиный король.
— Я до сих пор жив, — сообщил некромант. — Меня невозможно вывести из себя. Не стоит даже пытаться. Понимаешь?
— Еще бы. Я это прекрасно уяснил.
— Ну, вот и отлично. Думаю, на этом с вопросами мы закончили?
— Не совсем, — задумчиво сказал крысиный король. — У меня есть еще парочка.
— Задавай.
— Кто он, твой враг?
— Пока сказать не могу. Узнаешь в свое время.
— Узнаю?
— Да. Задавай второй вопрос.
— Почему твои слуги искали именно королевскую крысу? Другими словами — почему я?
Некромант развел руками.
— А кто еще? Придуманное мною сможет осуществить только королевская крыса.
Крысиный король тяжело вздохнул:
— Все-таки надо что-то украсть?
— Нет, — ответил некромант. — Ты должен будешь всего-навсего заменить меня, стать мной. На несколько часов.
Ненависть и жажда мести.
Тиранозавриха от избытка чувств щелкнула зубами. Ей не терпелось схватить похитителя, вонзить в него клыки, насладиться его плотью, кровью, издаваемыми им предсмертными стонами.
Охватившее ее желание покарать похитителя было настолько сильно, что временами казалось тиранозаврихе существом, родившимся в голове в тот момент, когда она узнала, что ее первенец похищен. Оно, это существо, медленно, неотвратимо, захватывало ее сознание, перестраивая его, подчиняя лишь одной цели — мести.
Месть.
Именно для того чтобы утолить жажду мести, тиранозвриха бежала к владениям некроманта, останавливаясь лишь понюхать воздух и определить направление движения преследуемого. Она знала, что сильно рискует, поскольку впереди простирались земли, принадлежащие человеку, сумевшему обмануть смерть. В любое другое время, она должна была обойти их стороной, но не сейчас.
Сейчас ей хотелось мести так сильно, что жажда ее подавила даже инстинкт самосохранения.
Догнать и разорвать, даже если за это потом придется заплатить жизнью. Но покарать, отомстить, уничтожить...
Она вбежала на вершину невысокого, поросшего травой-угадайкой холма, услышала как она шелестит на ветру «Кому? Кому?», предлагая поиграть в игру, призом в которой являлся старинный пеликанский клад, и вдруг остановилась.
Заглушая шепот травы, так, словно говоривший стоял у нее за спиной, послышался голос:
— Я отнимаю у тебя твое тело, — сказал он. — Оно мне понадобилось.
Плоские камни, уложенные так, что между ними нельзя было протиснуть лезвие ножа, широкие створки мраморных раковин, плиты, покрытые странными иероглифами, окаменевшие ласты морских единорогов, доски ежевичного дерева, неподвластные действию времени, украшенные странными, зловещими узорами.
