Тэй медленно начал разминать мышцы правой руки. Она до сих пор болела, но не настолько, чтобы отбить охоту бороться за шанс жить нормально, как обычные люди. Саржу, видимо, желание юноши бороться совсем не понравилось. Он отдал драгоценность Молчуну и сделал еще шаг вперед.
— Кажется, крыса хочет поиграть!
И он пошел в атаку: небрежную и совершенно не продуманную. Сарж не был хорошим бойцом. Надо признать, что он вообще не был бойцом. Свой авторитет он заработал грудой мышц и количеством выпитого красного пойла. Сарж нанес колющий удар, желая попасть в живот. Для того чтобы увеличить скорость и силу удара, он приложил к нему еще и вес своего тела, что и было его роковой ошибкой. Тэй сделал шаг вперед и повернулся перпендикулярно направлению движения противника. Когда меч Саржа оказался на уровне живота Тэя, тот перехватил левой рукой его кисть и резко повернулся по часовой оси, заставляя его двигаться вокруг себя. В тот момент, когда их тела образовали линию, Тэй вогнал в горло громилы кинжал и выхватил меч. Не давая опомниться остальным, он прыгнул вперед и приготовился снова атаковать. Сарж медленно оседал на землю, так и не поняв, что произошло. Молчун не мог поверить глазам и в страхе старался спрятаться за спину незнакомца. Тот же начал двигаться по кругу, медленно приближаясь к Тэю. Он достал два тонких метательных ножа и один из них бросил в сторону юноши. Тот инстинктивно заслонился левой рукой. Кинжал незнакомца задел тыльную сторону ладони, причиняя боль. Охваченный сильным наплывом ярости, Тэй кувыркнулся и в последний момент резким движением выбросил меч вперед. "Короткий" нашел плоть очень быстро. Глаза грабителя с застывшим удивлением смотрели на пронзивший его меч. Безжизненное тело вора, падая, придавило парня к земле, чем и воспользовался Молчун, быстро скрывшись за поворотом.
Дни голодовки дали о себе знать. Тэю едва удалось вылезти из-под мертвеца. Да еще это головокружение и нервная дрожь… Стоит признать, что если бы противник не наткнулся на "Короткого", Тэй оказался бы на его месте. В чем-то ему все же повезло. Хотя за везение пришлось платить: трус с медальоном удрал. Теперь Тэю придется его найти до того как тот продаст безделушку. Но первым делом надо было осмотреть тела — вдруг попадется что-то хорошее. Дрожащими руками он начал рыскать по карманам разбойников. Один из мертвецов оказался при больших деньгах — в его куртке завалялась золотая монета. Юноша решил первым делом поесть, а затем направиться за Молчуном и забрать у него амулет, а если придется — даже жизнь.
* * *
Подняв голову вверх, Тэй застегнул кожаную куртку, снятую с одного из убитых. Он стоял и рассматривал верхние этажи старых зданий, находящихся здесь уже достаточно долго и чудом оставшимися целыми после не только одной войны. В данной части города обитали отбросы общества, те, кто жил подаяниями, или работал целыми днями на господ. Они ни чем не отличались от рабов. Этот квартал служил домом для таких, как он — воров и убийц, или просто людей, не имеющих в жизни ничего или потерявших все. Человек подвязал меч к поясу и двинулся прочь из этого пропахшего смертью переулка.
В таверне "Пьяная удаль", как всегда, воняло чем-то мерзким и прокисшим. У порога лежал обрюзгший постоялец, от которого жутко несло перегаром. Он практически каждый день проводил, валяясь у входа в таверну, вот только в этот раз рядом с ним мирно покоился разбитый стул, что означала, что ему все-таки помогли улечься. По таверне разгуливали потасканные "красотки" — достопримечательность таверны.
Сегодня в забегаловке было шумно, даже слишком шумно по сравнению с другими днями. Большое количество народу собралось возле одного из столиков, за которым сидел испуганный мужчина. Он нервно пережевывал остатки пищи, пытаясь при этом что-то рассказать, и взволнованно дергал руками. Толпа собравшихся вокруг стола уже начинала заводиться, а некоторые даже начали грозить неведомому врагу то ножами, то кулаками.
— Так сколько, ты говоришь, их было? — спросил старший из бандитов — Тарго.
Он вовсе не выглядел расстроенным, даже, наоборот: в его глазах мелькали странные искры веселья.
— Эргская тварь их знает. Я не считал. Около пяти, наверное, — возбужденно ответил рассказчик.
— Так наверное? Или точно? Глаза не опускай, когда тебя спрашивают. Отвечай, говорю!
— Их было больше нас. Саржа они просто разорвали. Это звери, нелюди, — глаз Молчуна задергался еще сильнее.
Из толпы послышались реплики:
— Разорвали, говоришь?
— Это неудивительно, ведь Сарж плохой боец.
— А что Талик? Он что, так никого и не убил?
— Как он умер?
Молчун вжал голову в плечи, его нижняя губа начала дергаться вместе с глазом.
— Я… я был занят. Я сражался. Да, сражался. Я не видел…
— Врешь, скотина! Не дрался ты! Наверняка убежал, когда драка только началась. Зря я тогда глаз тебе не вырезал…
Эти слова выкрикнул мужчина, который начал приходить в бешенство. Он даже пару раз вспорол ножом воздух.
— Риго, успокойся. Успокойся, я сказал! Если Молчун врет, то мы все вместе ему что-нибудь да отрежем, а так я ему пока что верю, — Тарго говорил достаточно громко, для того чтобы услышали все, а в особенности сам Молчун. — Не так ли?
— Да… можете меня порезать на куски, если вру, — Молчун опустил голову и произнес последние слова почти шепотом.
— Поверь, так оно и будет, а за своего брата я лично вспорю тебе живот и надену на бочку! — Риго, облокотившись на стол, практически прокричал эти слова в лицо рассказчику. — Ведь ты мне предоставишь такую честь, а, Тарго?
Главарь кивнул и, расталкивая своих воров, стал обходить испуганного Молчуна по кругу.
— Скажи нам, — спросил он с нажимом, — из-за чего вся заваруха началась, и за что умерли Сарж и Талик?
— В-в-вот из-за чего, — Молчун стал быстро рыскать по карманам. — Да где же? А, вот, — он достал медальон. — Вот за это они и погибли.
По толпе пробежал шепоток. Главарь взял драгоценность, несколько раз подкинул вещичку, прикидывая вес, и положил себе за кожаный нагрудник.
— Это же мое! Я за него чуть жизнь не отдал! — Молчун подскочил, но потом опомнился и, опустив голову, сел обратно.
— Не нервничай, — Тарго дальше пошел по кругу. — Сколько ты за нее хочешь?
Глаза Молчуна жадно заблестели, а челюсть отвисла — ему не верилось в такое счастье.
— Примерно тридцать золотых.
Толпа зашумела. Кто-то даже крикнул:
— А не много тебе будет, крыса трусливая?
— Я ее у тебя покупаю, если, конечно, не возражаешь. Ведь ты не возражаешь, а?
