Практические занятия строились по тому же принципу, и так же, пока я не применяла заклинание правильно, мои пациенты умирали по нескольку раз.
Но думаю, получится, как с зельями: методом проб и ошибок я отработаю заклинания до автоматизма. Остается только надеяться, что у Руфима хватит на меня терпения.
Особенно приятно вернуться к изучению любимых предметов. На начертательной магии мы вместо обычных ритуалов начали строить настоящие защитные сооружения.
На первом занятии Гарнер вошел в аудиторию чем-то очень довольный и, не сделав ни одного объявления, сразу начал урок: — Добрый день. В этом году вы будете заниматься различными защитными блоками и сооружениями. Они применяются уже не магами, а полководцами во время сражений и битв. В общем, эти два года вы будете учиться строить различные плетения из множества маленьких узлов, что плетут отдельные маги. Будете учиться создавать козыри в ведении войны.
Гаджеты, как назвали бы на Земле.
— И работать будете в новом помещении, которое специально для этого предназначено.
Я с интересом оглянулась.
Большой каменный зал, по которому распределены каменные возвышения высотой сантиметров в двадцать. На этих площадках мы должны заниматься. В середине них располагается висящее в воздухе магическое полотно для нанесения и соединения узоров.
— Начнем с создания узлов, но уже во втором полугодии вы объединитесь по несколько человек, чтобы создать законченное маленькое защитное сооружение. Нужно учиться работать друг с другом.
Взглянув на ребят, я увидела, что они уныло смотрят на платформы. Энтузиазма в обоих никакого.
За последнее время я так привыкла, что во мне живут эмоции трех человек, что уже по большему счету перестала анализировать, какие мои. Нельзя об этом думать постоянно.
Наше слияние как болячка, что периодически дает о себе знать. Сначала, когда она появилась, это острые ощущения, о которых постоянно размышляешь, замечаешь. Потом проходит год, два... За это время у ребят тоже сильных чувств хватало. Но я научилась абстрагироваться и пускать все фоном. Нельзя же на все реагировать. Хотя интимные ощущения, переживания и эмоции — это по-прежнему проблема. Не воспринимать их невозможно.
Нужно поговорить с Гарнером по поводу коконов. Их нужно усиливать.
— Сегодня мы будем воссоздавать части защитной конструкции редрих.
Распределяйтесь по платформам и начинайте работать. Ваше задание обозначится на полотне, как только вы прикрепите к себе рабочее место.
И едва ребята направились в мою сторону, как Гарнер их остановил: — Нет. Раф, Шафирану коре Нару, вы отправляетесь на дальние платформы. Ронер за вас головой больше работать не будет.
Когда ребята с ужасом посмотрели на меня, я подмигнула. Справимся.
Поднявшись на первую попавшуюся платформу, я прикоснулась к камню и почувствовала болезненный укол. Привязка состоялась — можно приступать.
Прикоснувшись к тонкому магическому холсту, увидела, что он загорелся белым светом и стал мягким. Теперь на него можно наносить узоры.
Не став медлить, принялась воссоздавать небольшую конструкцию. Поглядывая на задание в верхнем углу полотна, медленно, плавно водила по магической ткани руками, создавая узор. Знание лекций сейчас очень пригодилось.
Работая, я периодически посматривала на ребят.
Дима рассеянно стоял, разглядывая свое задание, и только Слава пробовал что-то вылепить. Я послала оборотню волну негативных эмоций, едва заметила, что тот собирается сделать ошибку.
Слава почувствовал и посмотрел на меня. Я покачала головой, и он сменил направление нити, повернув ее в другую сторону.
Заметив наши со Славой переглядывания, дракон начал воссоздавать свою конструкцию. Поняв после первых движений рук Димы, что это за часть, послала уже волну одобрения. Дракон все делает правильно.
Конечно, выполнять сразу три задания очень сложно. Едва у ребят возникали вопросы, они с помощью эмоций спрашивали совета, и я его давала, отвлекаясь от своей работы.
Оказалось: в таком режиме «плести» непросто, но возможно.
Но ничего, еще спрошу с обоих должок.
А во второй половине дня у меня появилась возможность оценить правильность опасений Вуку: у нас в рассписании стояла флора.
Как и предполагала, едва я появилась в кабинете, Надим тут же выразил «радость» по поводу моего появления: — Ронер, вы выбрали мой предмет для изучения еще на два года? — Конечно, лэр! Он один из самых любимых! — Я так и понял, — мрачно прокомментировал он.
Расположившись за партой, я не сводила с преподавателя глаз, наблюдая за его отношением к Вуку. То есть отсутствием любого отношения вообще! Надим не обращался к ней, не смотрел в ее сторону, она словно для него не существовала. И по-моему, это лишний раз доказывало: демон не так равнодушен, как хочет показать. Но есть законы этого сумасшедшего мира, поэтому разобраться в ситуации так просто не получится.
Прозвонил колокол, лекция началась.
Преподаватель встал и, обойдя кафедру, остановился перед первым рядом, окинув аудиторию взглядом.
— Это прекрасно, что так много студентов изъявило желание продолжить изучение моего предмета. Тем более что этот год будет на диво веселым.
Тут демон обратил взор своих желтых глаз на меня. Его явно радует то, что он собирается сказать. И готова поспорить, что это не понравится мне.
— На четвертом курсе вы будете изучать хищные растения.
О-о-о… нет! Почему постоянно всякая гадость?! Я — будущий инквизитор. Зачем мне нужно изучать какую-нибудь зубастую ромашку? Словно прочитав мои мысли, Надим заметил: — Особенно будущим инквизиторам важно знать все опасности этого мира, чтобы эффективнее отлавливать опасных нарушителей.
Угу... Полезут эти нарушители к плотоядным цветам. Обычно злые маги не дураки.
— Сегодня я проинструктирую вас и расскажу о технике безопасности, а со следующего занятия начнем вплотную работать с изучаемым материалом.
Просто прекрасно! — Записываем!
Вечером этого же дня я потребовала от дракона сведения, что он за несколько дней собрал о Надиме. Узнать результаты шпионской деятельности хранителя возможно только одним способом — посмотреть в глаза зеленого подлеца. И я в них заглянула.
Словно вихрь подхватил меня и унес в водовороте зеленого взора.
Мгновенно я ощутила тяжесть, очень сильное давление. Какой-то мутный, бессознательный омут, но как будто родной и знакомый. А потом замелькали картинки.
Вот Надим смотрит на Вуку, смотрит часто. Очень хорошо скрывается. Вечером идет к какому-то дому. Неужели любовница? Да... но не та, какую опасается Вуку. Оказывается, в этом мире тоже есть продажная любовь.
