— Конечно, — первым ответил Дерек, даже не поморщившись от формулировки. — Ты сам знаешь, я для того и вернулся. Если только мне позволят, буду рад оказаться полезен.
Макдуф кивнул, затем вопросительно посмотрел на Офелию. Она рассеянно пожала плечами:
— Как я могу отказаться? Хотя мне трудно представить, чтобы я могла чем-то помочь против Хадега, но если Ковен так считает…
— О, тебе стоит побольше верить в себя, дорогая, — подбодрил её Макдуф. — Ты даже не представляешь, как мы на тебя рассчитываем. И не могу выразить, как я благодарен за вашу готовность помочь, — обратился он к ней и Дереку разом. — Не будет преувеличением сказать, что судьба всего мира отныне в ваших руках. Я сообщу вам, когда Совет будет готов с вами встретиться. Ступайте пока и занимайтесь своими делами — школьная жизнь продолжит идти своим чередом.
Джейсон, хоть и был намерен остаться в стороне и понимал, что Макдуф должен бы об этом догадываться, всё же немного удивился, что его даже не спросили. Для чего тогда его присутствие? Ответ не заставил себя ждать.
— Джейсон, будь добр, задержись, — попросил Макдуф, когда остальные направились на выход. Джейсон посторонился, чтобы они прошли не слишком близко к нему.
— Зачем? — сквозь зубы спросил он одновременно с тем, как закрылась дверь.
— Зачем я просил тебя остаться?
— Зачем вам Офелия?
— Что за вопрос? Наш противник — могущественный эфирный маг, нам нужны все маги эфира из стран Альянса. Речь идёт о ничтожно малом числе, и без участия Офелии нам никак не обойтись. Я не должен раскрывать подробности, но от тебя не вижу смысла утаивать, что Офелия и Агда — это, собственно, и есть наша основная сила для защиты от воздействия Хадега, и половина нашей задачи по поиску кандидатов со всего материка — это найти толковых барьерщиков, которые смогут обеспечить безопасность наших эфирных магов. С атакующими ситуация менее острая, поскольку у нас есть Кристина — ей отведена ключевая роль в предстоящем сражении.
Джейсон зло прищурился:
— К чему это, интересно, ты упомянул Кристину?
— Я хочу сказать, что с нами не только какие-то главы государств, но и те, кого ты знаешь лично. Кристина была вам как младшая сестра, а теперь она наш самый грозный воин, ты только подумай. И когда успела тебя обогнать?
— Да какого чёрта тебе от меня надо? — разозлился Джейсон. — Нет, серьёзно, даже если представить! Что ты хочешь, чтобы я сделал? Заблевал Хадегу ботинки?
— Научился использовать все стихии на уровне своей собственной.
Джейсон несколько секунд смотрел на директора, пытаясь обнаружить признаки внезапно наступившего старческого слабоумия.
— Отлично, — наконец сказал он. — Ещё что-нибудь?
— Ты ведь именно это делаешь, когда видишь кровь. Мне довелось воочию наблюдать огонь и землю, слышал про воду. Насколько мне известно, обычно неродные стихии ты используешь в куда более скромных масштабах.
— Обычно я их вообще не использую, — не преминул напомнить Джейсон.
Его всё это никогда не интересовало. Выбросы магии, ночные кошмары, неспособность нормально есть — примерно одно и то же. Разве что за первое его хотели закрыть в лечебнице, а остальное создавало неудобства только ему самому.
— Джейсон, ты понимаешь меня? Ты способен одинаково управлять всеми стихиями — впервые за…
— Управлять? Да я, можно сказать, без сознания, когда это происходит!
— Может, в этом и есть секрет? Что если всё это у нас в голове? Первой откликается одна стихия — и с этого момента мы отдаёмся ей, тратим на овладение ей все силы, решив, что в других стихиях нам всё равно не светят выдающиеся успехи. А если бы мы так не думали? Если бы позволили себе верить, что наши возможности куда больше?
Джейсон кивнул:
— Говорят, это со всеми случается. Как перевалит за вторую сотню лет — сразу лезут в голову теории о природе магии.
— Ты прав, я немного увлёкся, — улыбнулся директор. — Сейчас речь о тебе. Факт: в твоём распоряжении есть сила, которую ты не использовал даже в свои лучшие времена. Осталось только научиться управлять ею по своему желанию.
— И зачем бы я стал это делать? — вкрадчиво спросил Джейсон.
— Чтобы больше не попадать в ситуацию, когда ты ничем не можешь помочь.
От такого удара зазвенело в ушах, но директор пояснил:
— Твои слова, не мои. Ты был лучшим учеником в школе…
— Не был!
— Одним из лучших, — покорно кивнул Макдуф. — Лучше большинства учеников. Лучше большинства ровесников во всей стране. Лучше многих из предыдущих поколений. Но это не уберегло тебя от разрушительных мыслей о собственной бесполезности. Значит, нужно стать сильнее, чем ты был раньше.
— Или ни во что не ввязываться.
— Это всегда самый привлекательный вариант, — согласился Макдуф. — Ни один маг в новоучреждённом Совете не хотел бы войны с Хадегом — но Хадег начал её сам. Мы в ответе за жизни мирного населения, поэтому выбора у нас нет, но у тебя, конечно, есть. Как я сказал, добровольное согласие — обязательное условие, нам не нужны воины, которые при виде армии врага телепортируются с поля боя домой. Так что я только высказываю свои пожелания, но решать тебе. Останешься наблюдать со стороны или попробуешь помочь — как хочешь.
Они помолчали. Жужжали часы на полке.
— О, ещё кое-что, — встрепенулся директор. — Если тебе стало немного лучше, я бы не возражал, если бы ты вернулся к урокам в прежнем объёме. Уже февраль — вы вроде бы должны перейти к ментальной магии? Ты как, справляешься?
Джейсон проглотил ругательство. Ещё в августе он ознакомился с программой на весь год и знал, что после прочих стихий дойдёт и до эфира. Но не хотел об этом думать, а в свете всех свалившихся на него событий просто забыл. Допустим, применять ментальную магию в бою глупо, если только ты не сам Хадег, так что на этом можно будет не заострять внимание; но научиться блокировать ментальные атаки — жизненно необходимо. А чтобы ученики блокировали — кто-то должен атаковать. Он сам, что ли?..
— Если нужно освежить навык — ты попроси Офелию. Уверен, она будет рада помочь.
========== 8.2 ==========
Возле глухой стены в тренировочном углу двора висели в воздухе три снежных кома. Три попытки. Альберт знал, что нужно делать: ощутить силу, почувствовать границы тела, собрать силу внутри границ, подвести в ладони. Прицелиться — не в ком, дальше, в стену за ним. Удар — сжав поток до толщины листа бумаги…
От левого снежного кома осталась нижняя четвертинка — а всё остальное разлетелось в стороны снежными брызгами. Не то. Он знал, что нужно было делать, он тренировался, он старался, он каждый раз верил в себя так, как будто не было прошлых неудач, — и всё равно выходило не то.
— Давай следующий, — сухо сказал Дерек.
Энергия в ладонях… тонкая, тонкая, как бумага… Удар!
Вторая мишень рассыпалась мелкими крошками. Альберт не смог сдержать досаду, он направил поток энергии в третий ком, смёл его и обрушил на задвинутого в угол Рикардо. А что, тоже работает!
Наступившая тишина мгновенно охладила голову.
— Альберт, — раздался за спиной зловеще тихий голос наставника, и Альберту захотелось провалиться сквозь землю.
С тех пор, как они начали заниматься вдвоём, он узнал, что в редкие моменты Дерек мог перестать улыбаться, даже глазами. Тогда взгляд его делался ледяным, а голос пробирал до мурашек, и этих моментов Альберт стал бояться куда больше, чем привычного бухтения Сорхе. А одноклассники, видевшие Дерека только на общих тренировках по воздуху, не верили, что он может быть страшным.
— Я даю тебе задание, — говорил Дерек тихо и медленно, а у Альберта волосы по всему телу шевелились так, будто пытались убежать, — ты его выполняешь. Не получается — пробуешь снова. И так до тех пор, пока я не скажу закончить. Это понятно?
— Да.
— Тогда что это сейчас было?
Хотелось пискнуть: «Ничего!» и поскорее продолжить тренировку, но вряд ли бы он так легко отделался. Значит, идти до конца. Альберт вздохнул.
