Зервану показалось, что его ударили в левое плечо кувалдой и одновременно проткнули раскаленным колом. Он пошатнулся, но не закричал, только сжал зубы и из последних сил рванулся вперед. Магическая молния все равно была невероятной мощи. Силы стремительно убывали, тело разрывала сильнейшая боль, и вампир даже не замечая, что его плащ на левом плече горит. Он умирал и уже ощущал затылком ледяное дыхание не раз обманутой им Смерти.
Последний рывок вперед, замах, колющий удар, в который вложены все оставшиеся силы, — и клинок эльфийской мандалы насквозь пробил адамантитовую кольчугу принца. Тэй-Тинг широко раскрытыми глазами смотрел на своего убийцу и его оскаленные клыки.
Из последних сил вампир дотянулся до горла принца и впился в него клыками. Он уже ничего не соображал, голова была пуста, без единой мысли. Он рухнул вперед, подмяв под себя еще вздрагивающее тело того, кто так сильно хотел быть королем, но не стал им.
В суматохе так никто и не заметил, что случилось с принцем. Гвардейцы, отчаянно сражающиеся с наемниками и друг с другом, начали оглядываться в поисках своего господина, только когда рассеялась магическая тьма и клубы пара.
Их внимание привлекло движение на полу — один из лежащих, пошатываясь, поднялся на ноги и повернулся к ним. Их взорам предстали пылающие глаза вампира и струйка крови, стекающая из уголка ухмыляющегося рта. За ним на полу доживал последние секунды проткнутый насквозь принц Тэй-Тинг.
— Ну что, шакалье, — ухмыльнулся еще шире вампир, — не уберегли своего господина? Великие боги, какая утрата. Его величество принц Кор-Гала…
Принц еще попытался булькать кровью, но вампир протянул руку к рукояти мандалы, торчащей из живота Тэй-Тинга, и резко провернул клинок в ране, выдергивая его. Тело принца в последний раз вздрогнуло и обмякло.
— … мертв, а сердце Жнеца у меня, — завершил свою реплику Зерван.
Двое гвардейцев заорали не своими голосами и бросились на вампира, размахивая саблями, но он выбросил вперед руку с растопыренными пальцами, и оба солдата отлетели назад, отброшенные мощнейшей невидимой волной.
Зерван молнией ринулся сквозь толпу врагов, но ему никто и не думал мешать. Парализованные страхом, полностью деморализованные наемники и гвардейцы только шарахнулись в стороны от него, даже не думая о том, чтобы как-то воспрепятствовать убийце своего господина и нанимателя.
Вампир стремительно несся по коридору. Двадцать верст он пробежит куда быстрее, чем вернутся те, кого послали за новой бомбой. Если поторопиться, он успеет к сроку. Баэлорн еще должен ждать.
Тут он услышал неясный шелест. Жнец, задействовав одну из своих машин, сумел мысленно нащупать разум вампира. Единственное, что было в этом шелесте, — вопрос. Немой вопрос.
— Полагаю, ты слышишь меня, Древний. — Зерван остановился и перевел дыхание. — Думаю, теперь уже у тебя появилась пара вопросов. Что ж, спрашивай.
«Почему? Ты нарушил план. Поступил не так, как мы договорились. Пролил кровь».
— Потому что я не такое высокоразвитое существо, как ты. Помнишь, когда я спросил, почему вы ушли, хотя были сильнее, ты ответил, что мне, привыкшему каждый день защищать свою жизнь в бою, этого не понять. Но и ты сам не учел одного: нам свойственно защищать не только свою собственную жизнь. Ты оценил свою жизнь ниже, чем жизни тех, кто шел убивать тебя. Это твое право. А я оценил твою жизнь иначе. Я не смог позволить худшим представителям нашего народа отнять твои знания и мудрость у всех остальных, кто в ней нуждается. Надеюсь, ты остановил процесс затопления?
«Да. Ты обманул меня, не отправив моих учеников в безопасное место. Я не могу убить их».
— Теперь тебе и не требуется убивать себя. Все и так будут считать тебя мертвым.
«Я знаю. Я все видел и слышал».
— Ты немного недооценил нас, Древний. Мы варвары, по некоторые из нас это понимают. И стараются стать лучше. Думаю, я и твои ученики уже доказали тебе это.
«Да. Я действительно очень просчитался, надеясь использовать тебя в качестве слепого орудия».
— Верно. Мы все, как ты сказал, хоть и разные, но корни у нас одни. И как бы мы сильно ни отличались, мы все-таки действительно способны объединяться, когда общая беда стучится в дверь. Рассматривай это как начало нашего совместного будущего. Когда-нибудь мы будем едины и могучи. И ты ускоришь приближение этого дня. И может быть, даже увидишь.
«Ты прав. Должен признать — я не ожидал, что научусь чему-либо от тебя. Я ошибся. Что ж, моя энергия заканчивается, запас, выработанный машинами, иссякает. Прощай, ученик. Возможно, ты когда-нибудь еще вернешься сюда».
— Прощай, Учитель. Или, точнее, до свидания. Потому что я вернусь.
— Веревка дергается! — доложил молодой дварф.
— Так открывайте же проход, ленивцы толстозадые! — воскликнул Баэлорн.
Минуту спустя дварфы втянули внутрь обгоревшего и окровавленного вампира. Он выглядел неважно, но ухмылялся до ушей, не забывая, впрочем, прятать клыки по старой привычке.
— Ха, я выиграл! Хоть это пари выиграл! Вернулся-таки живой сумасброд, — констатировал старый дварф и заключил друга в медвежьи объятия.
— Конечно, вернулся, — ответил Зерван, — а ты думал уже на моих поминках погулять? Вот уж сто узлов тебе в бороду.
Оба расхохотались, и их веселье передалось и остальным дварфам.
— Ну все, заваливайте дыру ко всем проклятым, — скомандовал Баэлорн, — и айда погуляем. Я снова вижу друга живым — за это стоит выпить эля! Заодно горе залью…
— Какое горе? — насторожился Зерван.
— Да ерунда. Когда принц двинул в катакомбы, на него стали делать ставки — закончится его поход успехом или провалится, как все другие. Я поставил на то, что провалится, но буквально полчаса назад вернулась часть его людей — за провиантом и порохом. Принц добрался до тупика, истребив по дороге всю нежить. Так что я теперь продул кучу денег. Ставки за принца теперь принимают с крошечным коэффициентом, против него — с огромным. Но никто не ставит — всем и так понятно, что победа за принцем. А ты как, добыл сердце?
— Нет. Не добыл — его просто не существует.
Вся группа, галдя в предвкушении выпивки за счет старого мастера, двинулась в сторону поселения, бодро гремя оружием и доспехами. Зерван с Баэлорном оказались позади всех, и вампир тихо спросил:
— А против принца какие ставки?
— Высокие. Ставишь золотой — можешь выиграть десять. Если случится чудо и принц сгинет в том подземелье.
— Вот как? — ухмыльнулся вампир. — Тогда я могу попросить тебя о небольшом займе на несколько дней? Два таланта?
