Молодой человек свернул с освещенной набережной и вошел в сквер. Внезапно ему послышались шаги. Он обернулся, но никого не увидел и продолжил свой путь. Ощущение, что за ним кто-то наблюдает, не оставляло юношу. Он ускорил шаг. Не хватало его семье похищения накануне свадьбы. Звук бьющегося стекла вновь заставил его обернуться. Фонари позади погасли. Внезапно разбились несколько фонарей впереди. Единственный, хрупкий источник света прямо над его головой, не смог бы защитить от угрозы, таящейся во тьме. Снова звук бьющегося стекла, погас последний фонарь. Осколки посыпались прямо на голову юноши, заставив закрыться портфелем. Он стоял в полной темноте. Он ничего не видел. Она его видела. Он рванул наугад по темной аллее. Он всегда быстро бегал, но она бегала быстрее. Она не спешила. Она играла с ним. Юноша остановился, ему не убежать.
— Чего тебе надо?! — заорал он.
— Ты… — прошипела она.
Ее острые зубки сомкнулись на его шее. Она жадно впитывала его жизнь, и, казалось, она никогда не насытится. Наконец, она отбросила его обескровленное тело в кусты и, проведя по губам изящным пальчиком, облизнула его.
— Уберите, — приказала она кому-то во тьме, — На сегодня хватит.
В кустах началось торопливое движение, кто-то унес тело юноши.
— Как все-таки утомляет эта охота, — вздохнула она и растворилась во тьме. Утром о случившемся напоминали только разбитые стекла уличных фонарей и слегка примятая трава в кустах. Одним женихом на свете стало меньше.
Северная часть Абу-Даби. Толстосумы не подозревали, что рай, в котором они живут, имеет и обратную сторону. Откуда им было знать, что под землей, прямо под их ногами, находятся хоромы ничуть не хуже тех, что на поверхности. Эти светлые туннели, отделанные черным мрамором, никак не напоминали катакомбы клана Аксадовского. Отличная вентиляция, налаженная система водоснабжения и отопления. И все автономно. Аромат благовоний наполнял воздух повсюду. У человека вскоре разболелась бы голова, но вампирам этот аромат казался гипнотическим.
Вальяжно потянувшись, черноволосая красавица зевнула и присела на край своей огромной, мягкой кровати. Большие черные глаза, обрамленные густыми длинными ресницами, пухлые алые губы и роскошное тело. Она подошла к зеркалу, привычно расчесала блестящие локоны и накинула золотистый шелковый халатик. Пробираясь к ванной, девушка отшвырнула пару лежащих на персидском ковре декоративных подушек. Она всегда принимала по утрам пенную ванну.
Через полчаса в дверь ванной постучали.
— Госпожа, ваша мать просит вас придти в Большой зал.
— Да, да, я помню, — недовольно ответила девушка, — Не голой же я пойду!
Еще через полчаса девушка вышла из комнаты и проследовала за ожидавшей ее в коридоре служанкой в Большой зал. Сегодня она надела любимые шелковые шаровары и блестящую тунику. На запястьях, в ушах и на шее у девушки блестело золото. Она любила его, как и все арабские женщины. Ярко накрашенные глаза с узкими стрелками в уголках казались кошачьими. Девушка походила на арабскую принцессу.
Войдя в просторный зал, она огляделась. Никого. Она вдруг подумала, что интерьер зала пора бы обновить. Кому нужны сейчас эти огромные шторы, за которым нет окон, свечи на стенах, мало того, что пол и стены из мрамора, так мать зачем-то еще и стол мраморный в тон поставила.
— Ясира, — по залу прокатился властный женский голос.
Девушка обернулась. В зал вошла ухоженная женщина лет тридцати пяти в длинном черном платье. Ее черные кудри были забраны позади, а лоб венчала тонкая золотая диадема. Женщина медленно обошла девушку и присела на один из стульев у мраморного стола.
— Мам, ты зачем звала меня? Я вчера охотилась и хочу спать, — нахмурилась Ясира.
— Об этом я и хотела с тобой поговорить, — строго взглянула на ее мать.
Ясира обреченно всплеснула руками.
— Что еще?
— Не дерзи! — рявкнула та. Ее голос эхом прокатился по залу, — Вчера ты убила сына важного человека!
— Мам, в этом городе все люди важные, — вздохнула она, — Сюда не пускают бедных, потому что тут нет ботов.
— Но почему из тысяч богачей ты выбрала именно сына посла?!
Ясира виновато закусила губу.
— Теперь начнется расследование, — проворчала мать, — если найдут труп со следами укусов…
— Подумают, что собака покусала, — проворчала девушка.
— Собака? Собаки не высасывают из людей кровь! Где труп?
— Откуда я знаю? — девушке надоела болтовня ее матери. — Еще я трупы не таскала!
— Сурайя! — позвала женщила.
Через мгновенье в зал вошла служанка, невысокая вампирша средних лет. Она учтиво поклонилась.
— Да, госпожа Иман.
— Прикажи охотникам, сопровождавшим прошлой ночью мою дочь на охоте, уничтожить труп ее жертвы. Чтобы не осталось ничего. Ясно?
— Да, госпожа Иман, — покорно кивнула та.
Женщина изящно взмахнула увешанной тяжелыми золотыми браслетами кистью.
— Иди. А ты, — обратилась она к дочери, — будешь наказана.
— За что?! — опешила девушка.
— Ты знаешь за что. Повторять не буду. Иди в свою комнату.
Девушка резко развернулась и, едва сдерживаясь, чтобы не наговорить матери лишнего, быстро зашагала к выходу.
— Ясира! — донеслось ей в след.
Ясира тихо зарычала и повернулась к матери, лицемерно улыбнувшись.
— Почему Саид-Мустафа больше не приходит к нам? Твоих рук дело?
— А я тебе говорила, что не пойду замуж за этого старика! — огрызнулась она.
— Не сметь! — поднялась женщина, — Я — твоя мать, и я буду решать, кто для тебя старик, а кто нет!
— Мама… — попыталась девушка.
— Пойми, — спокойнее произнесла мать, — Я всего лишь хочу, чтобы ты ни в чем не нуждалась. Ну к чему эта блажь с охотой? У нас есть охотники, пусть они приносят нам пищу.
— Это же драйв, адреналин! Как ты не поймешь?
— Я хочу понять, какой мужчина тебе нужен. Ты отказала Саиду-Мустафе, поссорила нас с кланом Родриго Алонсо, Ли Юнань тебя тоже не устроил!
— А я тебе говорила, что или Лекс или никто! — отвернувшись, прошипела она.
— Лекс… — прорычала женщина, — Ты видела его катакомбы? Город, в котором он живет, разрушен, люди ушли. Ты хочешь умереть там с ним с голоду?!
— Я уговорю его переехать сюда…
— Лекс не бросит свой клан. Он обещал отцу. К тому же, он, наверняка уже женился.
— Не женился. Я бы знала, — хитро улыбнулась Ясира.
— А если у него есть невеста?
— Я убью ее, — не задумываясь ответила она и тут же получила увесистую оплеуху.
