— Отпусти меня! — вырывалась я.
— Ты сдурела?! — заорал он, — Ты все вынесла!
— Не все! Там Танин зайчик!
— Это так важно? — спокойнее спросил он.
Я судорожно кивнула.
— Жди здесь. Жариться, так жариться…
Вампир скрылся в горящей машине. Я в нетерпении топталась на месте. Ну где он, где?! Вот он! Лекс выскочил из вертолета с игрушкой в руках. Он откашлялся и протянул ее мне. А я бросилась ему на шею и крепко обняла. Он замер, словно окаменел, а через мгновенье тоже обнял меня, но куда осторожнее, чем я.
— Спасибо, — прошептала я ему на ухо.
— Не за что, — ответил он.
— Нет, есть.
Я отстранилась от него. Он, улыбаясь, смотрел на меня. Его одежда обгорела, кожа местами почернела, и все равно он показался мне безумно красивым. Снова жутко захотелось поцеловать его. И, кажется, он тоже хотел этого. Я мягко провела ладонью по его щеке, он не шевелился, продолжая смотреть мне в глаза. Я плавно обвила рукой его шею. Наши губы снова так близко, совсем рядом. Я вижу, как он хочет этого… Ну же, Ольга, ты сможешь… Он коснулся моей талии. Я потянулась к нему. Сантиметр, полсантиметра, почти… Снова оглушительный грохот. Я отскочила, как ошпаренная. Лекс оскалился и занял оборонительную стойку. Только сейчас Аргобот, добитый взрывчаткой Лекса, рухнул недалеко от горящего вертолета. Я нервно засмеялась, психика ни к черту. Лекс тоже расслабился. Он улыбнулся и подошел ко мне. Он взял меня за руки и снова обнял. Я плавно отстранилась.
— В чем дело? — в недоумении спросил он.
— Прости, — отвернулась я, — Не могу.
Я присела около той кучи оружия, еды и вещей, что успела спасти, и принялась раскладывать все это по рюкзакам. Спиной ощущаю его взгляд. Идиотка. Не хватало Валькирии влюбиться в вампира, во врага. Но разве Лекс все еще враг? Вампиры — враги. Лекс — вампир, причем их главный. Значит, Лекс — враг. Дедукция. Неправильная это дедукция. Должны же быть исключения из любых правил.
Через минуту Лекс присел около меня и начал молча помогать. Я старалась не смотреть на него, он на меня. Обиделся. Пусть упрекает меня в расизме. Но разве меня нельзя понять? Последние годы я только и делала, что убивала его собратьев. А как иначе, когда я для них — пища. Они бросались, я защищалась. А лучшая защита, как известно, нападение.
Это время с Лексом для меня — откровение. Я никогда не общалась с вампирами так близко, разве что перекинулась парой фраз с его сестрой, но и все. А тут… Оказалось, он не тупое чудовище, постоянно жаждущее крови. Да, иногда он чудит, но в остальном, вполне адекватный человек… Я подумала, человек? А вот это ошибка. Он не человек, и никогда им не станет. Впрочем, как и из меня не сделаешь полноценную вампиршу.
Ученые провели эксперимент на людях. На пяти опасных преступниках, обреченных на смертную казнь. Они заставили нескольких вампиров укусить их, чтобы обратить в себе подобных. Не вышло. Трое скончались в страшных муках, а двое заразились жаждой крови, но свойственных вампирам качеств, силы, скорости, не приобрели. К тому же, их желудки отторгали кровь. Значит, наши организмы слишком разные. А причиной тому — ДНК. У человека в ДНК 23 хромосомы, у вампира — 24. Их сердце бьется медленнее, температура тела приближается к 34 градусам, клетки кожи имеют, отличный от нашего, состав. Они гиперэластичны, потому их невозможно не прострелить, не прорвать обычными средствами. Кровь укушенного человека заражается только веществами из слюны, потому ему хочется пить кровь. С укусом ДНК не передается, а значит, организм человека почти не меняется.
Ученые выделили 24ую хромосому и внедрили ее в ДНК других смертников. Изменения проходили столь стремительно, что все подопытные сошли с ума. Переливание крови вампира человеку дало такой же результат. Наша кровь несовместима. Но природа жажды вампира остается для ученых загадкой. Почему кровь человека предпочтительнее крови животного? Почему свежая питательнее хранимой в холодильнике? Могут ли вампиры пить кровь друг друга? Возможно ли появление детей-гибридов и в каком случае? Если мать — вампир или человек? Или неважно? Ведь появляются же щенки у волков и собак, а тигра реально скрестить со львом. Но организм подопытных женщин в обоих случаях отторгал инородный плод. Все попытки ученых получить ребенка получеловека-полувампира провалились. Из всего этого следует только одно. Природа не зря создала нас такими разными. Они — охотники, а мы — жертвы. Как львы и антилопы, а не тигры. У них потомства точно не будет, и они не могут превратиться один в другого, как бы ни хотели. Только вот меня роль антилопы в этом спектакле не устраивает. Я — не жертва. Я тоже охотник, только другой породы. И думаю, львы со мной спорить не станут.
Распределив сумки между собой, мы пробирались через лес. Судя по данным спутника на моем чудом уцелевшем компьютере, через 23 километра находится небольшой городок. Хотелось бы верить, что там есть люди. Лекс шел впереди, и мне приходилось периодически ускоряться, чтобы не отстать от него. Он нес оружие и спальные мешки, в которых заодно лежали одеяла и кое-что из одежды. Я тащила еду и свое личное оружие. Один рюкзак был у меня на плечах и жутко тянул назад, второй я несла в руке, то и дело задевая им коряги и кустарники. Литров десять крови, как-никак.
Солнце уже садилось, а мы прошли не больше пяти километров. Все это время Лекс молчал. Его лицо было сосредоточено, взгляд отрешенный, а сам он погрузился глубоко в свои мысли. Подозреваю, что я в них тоже присутствую. Я твердо решила больше не поддаваться соблазну. Это слабость. Если я полюблю кого-то, то начну волноваться за него. Стану милой и ласковой девушкой, а значит, слабым солдатом. Второй вариант, я подорвусь за него на какой-нибудь мине, закрою собой от пули и так далее. В общем, в условиях войны любовь равна самоубийству. Думаю, Лекс бы со мной согласился. Он уже зачем-то подставился под зубы зверю. До сих пор не понимаю причину его поступка. А почему бы не спросить?
— Лекс, — позвала его я.
Он ответил, не оборачиваясь.
— Да.
— Не надоело молчать? — поинтересовалась я.
— Да нет.
— Твое право.
Я нахмурилась и не стала продолжать диалог. Все равно вампир общаться не настроен.
— Ты хотела что-то спросить? — через минуту спросил он. В его голосе мне померещились нотки интереса. Но, увы, настроение общаться теперь отпало у меня.
— Да так, ничего, — сухо ответила я.
— Ясно, — процедил вампир.
Через час на лес опустились сумерки. Лекс остановился около большого старого дерева и поднял голову вверх. Я остановилась рядом и взглянула туда же.
