Неожиданно для себя я сгруппировался и с криком прыгнул на чудовище, ударив его головой в лицо. Он отпрянул назад, споткнулся об обрушенную породу скалы и упал. Я засмеялся. Никак не мог остановиться.
— Зачем? — Девочка выглядела удивленной. Наклонила голову, тени заколебались.
— Затем что… — Нужно было поскорее прийти в себя, ведь чудовище уже поднялось.
«Зачем?» Я не сразу нашелся, что ответить.
— Затем… потому что черт с ним. Просто он такой огромный ублюдок… — Я перестал смеяться. Он привел меня в замешательство. По сравнению с ним я опять почувствовал себя маленьким.
Я посмотрел на нее сверху вниз:
— Я выше тебя. Но разве ты боишься?
— Я боюсь, — заявила она. — Не потому, что ты выше, Йорг. А потому, что тебя подстерегают опасности. Я не могу прочесть твою судьбу. Твои весы могут качнуться в любую сторону.
Ее слова — словно бальзам на раны.
— Замечательное пророчество, девочка, — сказал я. — Охватывает все, но ничего не значит. — Я вложил меч в ножны. — Итак, ты знаешь мое имя. А сама не представишься? Или у левкротов нет имен?
— Джейн, — ответила она, — а это Горгот, предводитель подгорного царства.
— Замечательно. — Я слегка поклонился им. — Может, вашим друзьям стоит выйти из укрытий, тогда у моих братьев не будет повода стрелять по теням.
Горгот посмотрел на меня узкими и беспощадными кошачьими глазами:
— Сюда! — Голос прозвучал даже ниже, чем я мог себе представить.
Когда чудовища вышли, стало ясно, что они окружили весь лагерь, а некоторые из них подобрались пугающе близко. Армия левкротов выглядела как войско оживших горгулий и прочих гротескных созданий, слетевших со стен готических соборов. Тут и двух одинаковых чудовищ не сыщешь. Казалось, их делали по человеческому подобию, но неумелой рукой. Таких огромных и крепких, как Горгот, я среди них не заметил. Кожа левкротов была покрыта гнойными язвами, а изуродованные сморщенные конечности — разросшимися наростами и омерзительными опухолями.
— Господи Исусе, Горгот, да Малыш Райки в сравнении с твоими друзьями почти красавчик, — сказал я.
Макин подошел ближе, свет Джейн на мгновение ослепил его. Прикрыв лицо рукой, он осмотрел Гор гота сверху донизу.
— А вот и сэр Макин, — представил я, — рыцарь при дворе короля Олидана, ужас…
— Человек, которому можно доверять, — высокий голос Джейн перебил меня, — данное им слово нерушимо.
Она перевела свои серебряные глаза на меня, и я снова ощутил на плечах груз ответственности.
— Ты хочешь пройти в сердце горы, — заявила девочка.
— Да. — Я не мог этого отрицать.
— Ты несешь смерть, принц Анкрата, — сказала она.
Горгот зарычал, словно скалы столкнулись друг с другом. Ребенок положил светящуюся руку на его запястье.
— Ты посеешь смерть независимо от того, поможем мы тебе или откажем. — Она не спускала с меня глаз. — Что предложишь взамен?
Должен отметить, она превосходно играла свою роль. Я не знал, сработает мой план или нет, но ничего хорошего предложить им не мог.
— Я припас для вас один подарочек, — ответил я, — но, если он вам не подходит, попробую придумать что-нибудь еще. А сэра Макина заставлю подтвердить. Он ведь человек слова. — Я улыбнулся. — Когда я увидел это место на карте… — Я замолчал, с нежностью припоминая обстоятельства, при которых это произошло.
— Салли… — прошептала девочка, вспомнив вместе со мной таверну.
Меня это поразило. Не очень-то приятно иметь дело с девочкой, которая копается в твоей голове, открывает запретные двери, по-детски осуждает тебя и освещает те места, которые должны оставаться темными. Хотелось избавиться от нее, очень сильно хотелось.
Я заговорил:
— Когда я увидел ущелье на карте, то подумал: «Вот место, забытое Богом». И тогда я понял, чем могу с вами обменяться. Я привез вам Бога. — Я повернулся и указал на отца Гомста. — Привез спасителя, благодать причастия. Привез благословение, катехизис, исповедь — все, что нужно для спасения ваших уродливых душонок.
Гомст по-девчоночьи взвизгнул и пустился наутек. Нубанец ухватил его за пояс своей черной рукой и перекинул через плечо.
Я ждал ответа Джейн, но сделку заключил Горгот.
— Мы заберем священника. — Его голос заставил мое сердце сжаться. — И проведем вас к Великой Лестнице. Но некроманты все равно найдут вас. Обратно вы не вернетесь.
Говорят, у Красного Кента черное сердце, — может, так оно и есть, но те кто видел, как он топором и ножом расправился с дорожным патрулем, шестью нехилыми мужиками, скажут что это мастер своего дела.
— Некроманты? — Я устало тащился за Джейн, за мной шел Горгот. В моих книгах о некромантах ничего не сказано.
— Они командуют мертвецами. Маги…
— Я знаю, кто это, — перебил я Горгота. — Но что они тут делают?
— Их привлекает гора Хонас, — ответила Джейн. — В ее сердце таится смерть. Древняя магия. Она помогает им.
Пещеры левкротов выглядели убого. Когда мне исполнилось семь лет, а Уильяму — пять, наставник Лундист тайно возил нас в пещеры Падерака. Тайком от всего двора юные наследники Анкрата пробрались в глубины подземелья и попали в изумительный зал с колоннами. Он напоминал кафедральный собор, здесь чувствовалась благодать Божья. Я до сих пор помню великолепие этого места. Просторным залам левкротов недоставало утонченности, мастерства исполнения, присущего подобным сооружениям в других местах. Мы шли по коридорам, выложенным камнями Зодчих, — давно утраченное искусство литья в формах. Свет Джейн позволил рассмотреть древние своды, местами покрытые трещинами, с проступающим кое-где известняком. Чтобы миновать обвалившиеся блоки размером с ломовую лошадь, нам пришлось идти в обход, спускаясь все глубже и глубже к основанию горы. Мы как черви стремились в недра земли.
— Хватит стонать, священник. — Роу подошел к нубанцу со спины и пригрозил старому Гомсти ножом. Заточенное железное лезвие напугает кого угодно.
Отец Гомст издал продолжительный скорбный вопль, и его повторило многократное эхо. Пришлось повернуть назад, это было необходимо. Я должен был убедиться, что мой подарок в целости и сохранности — если Роу прирежет его, нам нечего будет дать чудовищам.
— Тише, отец, — обратился я к нему.
И оттолкнул руку Роу с ножом. Он сердито зыркнул на меня, этот рябой Роу с косыми глазами.
— Ты всего лишь сменишь стадо, отец, — сказал я. — Может, новая паства выглядит чуток тупее, но кто знает, какие они внутри? Уверен, достойнее Роу.
