– Иди, вызову в случае чего, - отпустил он.
Я кивнул, прошептал заклинание Короткого пути и сделал шаг, желая очутиться в своем подъезде.
На следующий день мы с Писой уже мало кого интересовали, хотя и держались рядом. У нас с ней дружба сложилась сама собой, конечно, не особо близкая, но я был в Ленке уверен.
А после занятий мы снова подались к Акварели.
Поехали на автобусе.
– Что ты о ней думаешь? - спросил я Ленку по дороге.
Она пожала плечами.
– Не могу сказать о ней ничего плохого. Не считая разбитой кружки, конечно.
– Есть в ней какая-то непонятная мне таинственность, - сказал я, задумчиво глядя в окно.
– Не слишком ли ты придирчив?
– Может быть…
– На мой взгляд, она вполне нормальная, резкая немного, но и только.
На том и порешили. Была у Акварели какая-то тайна, я в этом не сомневался. Но разве иметь тайны грешно? Разве у меня самого тайн мало? Хлеще моих тайн я придумать не мог.
Акварель встретила нас с нескрываемой радостью, чем меня очень удивила. Да, чего уж говорить, эта девушка явно была из тех, кто умеет и любит удивлять.
– Я боялась, вы сделаете доклад и больше не вернетесь, - сказала она.
– Ну что ты, - успокоила ее Ленка, - мы бы так никогда не поступили.
– Я уже не очень-то верю людям.
– Если никому не верить, долго не протянешь, - высказался я.
– Я знаю, - кивнула Акварель. - Но когда тебя несколько раз предают или используют, вера в людей исчезает.
– Один предал, другие - враги? - прицепился я.
– Не один, - блеснула она глазами.
– Не чеши всех под одну гребенку, - посоветовал я. Не скрою, мне было неприятно, что Акварель сравнивала нас со своими дружками-предателями.
– Я никого не хотела обидеть, - сказала художница примирительно.
– Ничего, - ответил я.
Через несколько минут атмосфера улучшилась, и враждебность из меня вышла. Я сам не мог объяснить то странное чувство, которое меня охватывало, когда я переступал порог этой квартиры. В тот раз было то же самое, а через некоторое время (кстати, очень короткое время) все сглаживалось, и художница начинала мне нравиться. Пожалуй, Писа права, Акварель - хороший человек.
Мы снова сидели на кухне и пили кофе.
– Что ты решила по поводу Б… магов? - спросил я.
– Не могу забыть то, что видела, - в свойственной ей резкой манере ответила Акварель.
– Не забыть, а перестать говорить об этом, - напомнила Ленка.
Акварель задумалась, а потом поинтересовалась.
– Если я соглашусь, вы обрадуетесь, что выполнили работу и больше не появитесь?
– Мы что похожи на отъявленных лицемеров? - возмутился я. - Мы действительно хотим тебе помочь.
– Правда?
– Не хочешь, не верь, - откликнулся я, изображая равнодушие
– Конечно, правда, - заверила Писарева.
– Я вам верю, - еще раз подумав, решила Акварель. - И я бы хотела показать вам кое-что - мой новый рисунок. Я его всю ночь рисовала, пока в памяти черты не стерлись.
Что-то мне не понравилось во взгляде, который художница бросила на меня, но я посчитал это паранойей, и мы пошли в мастерскую.
– Проходите, - Акварель распахнула перед нами святая святых своего жилища.
И мы прошли.
Надо сказать, в комнате произошли разительные перемены. Куча набросанных вчера на полу изображений Брагоса была собрана и аккуратно убрана в угол. Да и на мольберте тоже был новый рисунок. Очевидно, именно его Акварель и хотела нам продемонстрировать.
Я широко распахнул глаза при виде ее нового шедевра, а шедевром ее работа была без сомнения. Я даже не подозревал, что можно так нарисовать человека. Лицо на холсте было изображено лучше, чем на самой качественной фотографии.
– Ну как? - гордо осведомилась Акварель.
Вы уже догадались, чей это был портрет? Нет? Скажу прямо: мой. И какой! Как зеркальное отражение. Нет, лучше.
Честное слово, я не знал, что сказать. Только зачем ей рисовать какого-то парня, которого она видела только один единственный раз?
– Как живой! - заворожено промолвила Ленка.
– Спасибо, - поблагодарила Акварель и с нетерпением посмотрела на меня. Еще бы, мой портрет, а значит, мое мнение самое важное. - А ты, Денис, что скажешь?
Я втянул в себя побольше воздуха.
– Что я могу сказать? Ты художница! Но почему? С какой стати тебе рисовать меня?
Акварель склонила голову набок, изучая меня.
– У тебя очень живое лицо, - сказала она. - Когда я вижу человека, я всегда чувствую, хочу я его нарисовать или нет. Я с первого взгляда на тебя поняла, что, чем бы ни закончилась наша с вами беседа, я тебя нарисую, во что бы то ни стало. У тебя необычные глаза.
– Да? И что же в них такого? - не понял я.
– Не знаю, - Акварель пожала плечами и сделала жест рукой, будто что-то от себя отбросила. - Ты чем-то отличаешься от других.
Батюшки! Какие дифирамбы! К чему бы это?
По правде говоря, я не понял, что она имела в виду, но рисунок был первоклассным.
На следующий день мы с Ленкой снова подались к Акварели сразу после учебы. А ведь действительно, если я терял старых друзей, то кто ж мне запретит заводить новых? Главной радостью дня было то, что Акварель пообещала прекратить свою волшебную пропаганду. Это задание казалось невыполнимым, а я с ним управился, палец о палец не ударив, Писа, вот, старалась куда больше меня. Стоит ли говорить, как я был ей благодарен?
– Что, хандра прошла? - спросил меня мой верный домовой.
– Да ничего, - ответил я, отрываясь от книги заклинаний, которую мне надлежало знать от корки до корки.
– Что, с другом помирился?
– Нет, новых завел. Им, конечно, тоже нельзя всего рассказывать, но они и не требуют.
– Ясненько, - заулыбался Емельянович. - Я же говорил, что ты приспособишься к новому образу жизни. Все приспосабливаются.
– Я не все.
– Это точно, - в комнату просунулась голова Пургена, - ото всех черной магией не воняет.
– Что?! - вскричали мы одновременно с домовым.
– Что слышали, - кот степенно вошел в мою скромную обитель. - Магией от тебя воняет, - повторил он. - Черной.
– Почему же я не чую? - испугался Иосиф Емельянович.
– Ха! - с издевкой хмыкнул Пурген. - Ты ж домовой, ты белую магию чуешь. А мы, коты, высшие существа, чувствуем черную.
Я пропустил мимо ушей самовосхваляющие словеса борзого кота и серьезно спросил:
– А отчего от меня может вонять черной магией?
– Понятия не имею, - Пурген зевнул. - Я говорю то, что знаю. Причин может быть много. Ты общался в последнее время с кем-нибудь, кто мог бы оказаться черным магом?
Я перебрал в мыслях всех, с кем имел контакты. Никого нового, со всеми я общался давно, и Пурген не жаловался ни на какую "вонь". Разве что Писа и Акварель… Но какие из них черные маги?
