– Вы все слышали о вампире, проникшем в город? – Тарион дожидается утвердительных кивков и продолжает: – Мы его поймали и допросили.
– Ясно, – раздается нестройный хор голосов.
– Поэтому сейчас охотник расскажет вам о том, как воевать с нежитью.
– Бойцы, слушайте внимательно, – начинаю я. – Нежить бессмысленно колоть, лучше рубить или дробить кости. Стрелять имеет смысл только стрелами с серебряными наконечниками, да и то только по мертвякам, драуграм и похожим на них созданиям.
– А зачем тогда вам меч? – выкрикивает какой-то молодой стражник.
– Я упокаиваю нежить больше двадцати лет, во-первых, а во-вторых – это не обычный клинок, в какой-то степени его можно считать артефактом. Еще вопросы?
Тишина в ответ, значит, это поняли.
– Тогда я продолжу. Костяки. Их легко разрушить, но они весьма подвижные. Оживленные тела медлительны, но обладают колоссальной силой. Драугры… Все зависит от того, кем был драгур при жизни, – если крестьянином, то ничего страшного, а вот если воином… Тогда это большая опасность, все навыки и память сохраняются, а сила возрастает в несколько раз.
– А личи? – спрашивает тот же солдат.
– К ним даже не приближайтесь, вам с ними не справиться, это же маги, причем не из последних. Вампиры, вот их можно колоть, если сможете.
– Почему?
– У них высокая скорость, плюс их возраст…
Меня прерывает взрыв хохота.
– Ничего смешного, многие из них мастера меча. Веселиться будете, когда поймете, что не можете их ни убить, ни ранить.
Смех резко обрывается.
– Вот так-то…
– А костяные?
– Быстрые, но хрупкие создания. Вроде бы все. Нет, еще одно. Запомните – нежить не чувствует боли, ей неведома жалость и она никогда не устает.
– Все поняли? – раздается спокойный голос Тариона.
Слышится утвердительное бормотание.
– Тогда марш в арсенал за оружием, и расскажите ополченцам о нежити.
– Капитан, – начинаю я, – у меня есть одно предложение, но…
– Говори.
– Возможно, стоит заложить горючими материалами проходы в башнях, ведущие вниз, в город.
– Хм, в случае потери участка стены, мы сможем задержать нежить там, – задумчиво говорит он, – хорошая идея, так и поступим.
– Тогда я пойду, отдохну до заката…
– А если нежить?
– Они не нападут до тех пор, пока солнце не зайдет.
– Хорошо. В случае чего где тебя искать?
– Я остановился у Ртуха.
Оставив капитана заниматься подготовкой к обороне, отправляюсь отсыпаться. Захожу в предоставленную мне комнату, не раздеваясь, ложусь на кровать и моментально отключаюсь.
– Лис, проснись, – будит меня гоблин, – скоро закат!
– Проснулся, понял.
Резко вскакиваю с кровати, Ртух от неожиданности отшатывается назад.
– Ополчение собрано? Баррикады построены? Женщины с детьми ушли? – отрывисто спрашиваю, надевая снаряжение.
– Все сделано.
– Хорошо, тогда пошли на стену.
Гоблин кивает, и мы отправляемся.
Хм, сотня взрослых, правда, не все бойцы. Но лучше так, чем никак. У стражников с доспехами хорошо, чуть ли не полный арсенал, но и у ополчения тоже неплохо – стеганки с кольчугами. Вооружены все рубяще-дробящим: шестоперы, молоты, топоры.
– Капитан, что они делают здесь?
– Кто? – недоумевает он.
– Они, – показываю на группу подростков и понижаю голос: – Они что, смертники?
– Официально они уже взрослые, да и уходить отказываются.
– Твою ж налево, отправь их охранять женщин, придумай что-нибудь, в конце концов!
Тарион соглашается и отходит к мальчишкам. Минутный разговор, дополненный бурной жестикуляцией, усмиряет храбрецов. Победоносная улыбка сияет на его лице.
– Судя по всему, ты их убедил?
– Да, все в порядке, – соглашается начальник стражи, поглаживая рукоять топора, висящего на поясе.
– Вот и хорошо, теперь ждем.
Стемнело, на стенах зажигают факелы и магические осветительные шары.
Ближе к полуночи появляется нежить. Сначала обычные человеческие скелеты. Еще через час подходят мертвяки. И последними подтягиваются крытые телеги, которые волокут странные костяные химеры.
– Ну вот и они.
– Да что это за твари тянут телеги? – Тарион рассматривает нежить в зачарованную линзу.
– Какие-то химеры, возможно, летающие.
– Это плохо…
– Плохо – это армия нежити под стенами города, возглавляемая архиличем, – поправляю меч на поясе, – а то, что у них есть химеры, это мелочи жизни.
– Архи… – Закрываю ему рот ладонью.
– Успокойся, не пугай людей раньше времени, – яростно шиплю ему на ухо, – паниковать будем позже!
– С чего ты взял, что там архилич? – шепчет капитан.
– Химеры. Лич не сможет их создать.
– Что нам делать?
– Предупредить боевого мага и быть готовыми ко всему. Можно и пару патрулей отрядить в город.
– Но ведь они нужны здесь? – удивленно спрашивает он. – У нас и так мало солдат.
– На всякий случай. А в патрули можно отправить молодых парней, с какими-нибудь сигнальными средствами.
Костяки, пока мы разговариваем, шустро роют глубокие ямы под кронами деревьев. Потом куда-то исчезают…
– Что они делают?
– Скорее всего, укрытия от солнечного света.
– А они не дураки.
– Не дурак – это архилич, – отвечаю я, – он понимает, что нахрапом город не взять.
– Они и не возьмут его! – с уверенностью заявляет Тарион.
– Конечно, не возьмут.
Нежить пока ничего не предпринимает, но одно уже ясно: город в осаде.
Спокойная ночная жизнь царит в обоих лагерях. Нежить копошится на окраине леса, обустраивая себе укрытия. Она вообще молчалива по своей природе. Ополчение мы отправили спать, на стенах остались стражники и я. Стражникам не до разговоров – обстановка не располагает к беседам.
Волчий час… Самое время для штурма.
Вот, как всегда, накаркал: сотня костяков отделяется от основной массы и рысью бежит к стенам. Лестниц у них нет, как же они преодолеют ров и вскарабкаются на стены?
– Тревога! – подает команду капитан. – Оружие к бою!
А прыгают они превосходно, да и подниматься по отвесной стене, цепляясь за малейшие неровности, тоже умеют.
Воины приготовились к ближнему бою. За луки с самострелами никто не схватился – мои наставления все хорошо запомнили. Первые костяки только успевают появиться над зубцами стены, как им сразу же рубят головы. Тела рассыпаются на отдельные костяшки и с негромким плеском падают в ров. Неожиданно раздается вскрик. Оборачиваюсь и вижу, что одного из воинов пытается загрызть костяк. Но воин отрывает его от себя и швыряет вниз. Молодец, не растерялся.
