Он задержался над жилищами, чтобы разглядеть их получше. Внизу жили крупные светловолосые люди, носящие кожаную и груботканую одежду. Каждый дом был обнесен высоким забором из тесно стоящих, вкопанных в землю бревен. Такие заборы предназначались явно не для того, чтобы удерживать бродивших поблизости коз, овец и коров. К домам примыкали огороженные участки обработанной земли.
Пролетев еще чуть-чуть, Маг заметил внизу движение и остановился. Несколько конных мужчин с копьями в руках гнали лань. Животное неслось наискось по неровному травяному склону, направляясь к растущему ниже лесу, всадники догоняли его. Один из них вырвался далеко вперед и уже занес копье, готовясь к удару.
Вдруг его конь оступился на полном скаку. Всадник перелетел через него и приземлился головой на большой камень, каких немало валялось на склоне. Маг вздрогнул от неприятного звука треснувшего черепа, а мгновение спустя увидел отлетающую искру неудачливого охотника. Жизнь парня оборвалась в один миг.
«Вот, значит, как это случается», — подумал Маг. Тело было еще живым, сердце еще отстукивало последние удары, но обитавшая там сущность безвозвратно ушла из непригодного вместилища. Маг вдруг сообразил что ему представилась хорошая возможность оказаться среди людей не чужаком, а одним из своих. Не успев додумать эту мысль, он спикировал в тело и восстановил проломленную черепную кость и поврежденный мозг. Наружные ранения он оставил как есть, чтобы их отсутствие не показалось людям подозрительным.
Когда к нему подъехали остальные всадники, он уже вставал на колени.
— Ну ты и грохнулся! — воскликнул один из них. — Я уже подумал, что все — конец тебе, — добавил он, не подозревая насколько был прав. — А ты ничего, встаешь.
Маг отер ладонью стекавшую по щеке струйку крови и поднялся на ноги. Он заглянул в мысли парня и узнал, что тот был его другом, хотя можно было не и заглядывать — это было видно и по глазам, по выражению его лица.
— Нечего болтать, лань еще недалеко, — вмешался другой всадник.
Маг без труда заметил, что этот не был другом погибшего. Кажется, он даже огорчился, увидев, что падение обошлось благополучно.
Кто-то подвел Магу его коня, кто-то сунул в руки выпавшее при падении копье. Маг одним лихим движением взлетел в седло — тело помнило навыки прежнего хозяина — и погнал коня вслед за убегавшей ланью. За ним устремились остальные охотники.
Конь сорвался в галоп и понес всадника по склону. Это был великолепный, вышколенный конь, и Маг снова стал отрываться от остальных, устремляясь по заметному в высокой траве следу лани. Вот впереди показалось скачущее красно-бурое пятно, расстояние между ним и Магом медленно сокращалось. Оставшиеся в теле знания подсказывали ему, что до леса уже недалеко, что лань успеет скрыться в нем, а преследовать в лесу ее почти невозможно.
Кровь бросилась Магу в голову, охотничьи инстинкты проснулись в его теле. Откуда в нем взялся этот дикий, гортанный крик? Откуда в нем вскипел этот жар, требующий овладеть добычей? Конь птицей взвился под ним, чуя присутствие, власть, приказ творца, и полетел вслед за ланью. Пальцы Мага сжимали вздрагивающее древко копья, ставшего продолжением его руки. Весь мир исчез для него, весь, кроме удирающей в лес добычи. Ну нет, может быть, это людям не под силу уследить за ланью в лесу, но не ему, творцу!
Конь влетел в лес и понесся сквозь чащобу, повинуясь руке повелителя. Ветви хлестали Мага по лицу, но он не замечал их. Все его человеческие, все его высшие чувства были сосредоточены только на несущемся впереди красно-буром пятне. Лань уходила в болота, трава становилась гуще, почва под копытами мягче и сырее, но Маг и не думал отказываться от преследования. Его товарищи остались далеко позади, а он все гнал коня по следу, все углублялся в чащу, в болото.
Вдруг впереди послышался испуганный, рассерженный визг. Маг понял, что бегущая лань вспугнула стадо пасшихся в болоте диких свиней. Еще несколько скачков — и он оказался среди них. Крепенькие, коротконогие, до смешного высокие и узкие, покрытые длинной бурой щетиной, они разбежались в стороны при его появлении. Все кроме вожака. Разъяренный кабан-секач воинственно пригнул голову и пошел навстречу испуганно попятившемуся коню. Это была добыча получше лани. Рука Мага сама похлопала коня по шее, успокаивая его, пока другая рука заносила копье.
Кабан приближался. Маг следил за каждым его движением, выбирая время и место удара. Когда зверь нацелил кривые клыки и бросился на коня, Маг привстал на стременах и обеими руками всадил ему копье под левую лопатку. Навалился всей тяжестью, чтобы острие вошло глубже, и прижал бьющегося кабана к земле. Из его горла вырвался победный крик — он знал, что удар был верен.
Издали донеслись ответные крики и послышался треск сучьев скачущих на его голос охотников. Когда они разыскали Мага в чаще, кабан уже перестал биться. Маг соскочил на землю и выдернул из туши копье, а подъехавшие охотники стали гоняться за свиньями, закалывая тех, которые не успели спрятаться в болоте.
Охота вышла на редкость удачной. Закончив бить свиней, охотники собрались вокруг Мага, с восхищением разглядывая его добычу.
— Что ты стоишь столбом? — спросил его друг. — Вырезай сердце и вынимай клык.
Маг заглянул в его мысли и узнал, что кабан считается трудной добычей и обходиться с ним нужно не так, как с другими свиньями. Этого его тело не знало — оно помнило только низшие инстинкты, а прочие сведения покинули его вместе с прежним хозяином.
— Он стукнулся головой, — насмешливо сказал другой, которого Маг уже определил как своего недоброжелателя.
Ноздри Мага вздрогнули от вони, и он с подозрением глянул на лежавшего перед ним зверя, но скверный запах распространялся не от убитого кабана. От охотничьего азарта чувства Мага перепутались, и он не сразу понял, что его высшее обоняние уловило идущий от этого человека запах зависти.
Маг вынул висевший на поясе охотничий нож и принялся за дело. Под взглядами столпившихся вокруг охотников он вскрыл зверю грудь и вынул пронзенное копьем сердце, затем выковырял из челюсти кабана правый клык, выросший чуть длиннее левого. Этот клык следовало просверлить и повесить на шнурке у себя на шее. Там уже висели несколько звериных зубов — несмотря на молодость, прежний обладатель этого тела был выдающимся охотником.
Остальные туши поделили между охотниками, но кабан был почетной, единоличной добычей Мага. Убитых животных взвалили на лошадей и привязали ремнями позади седел. Возвращались довольные удачной охотой — добыли много свиней, и теперь дома будет мясо, щетина, прочная кожа и вкусные окорока. Маг искренне разделял общее радостное возбуждение — в чужом теле он чувствовал и воспринимал события несколько иначе, чем в самодельном.
