Стараясь не привлекать внимание, я положил руку на пояс, дабы вовремя снять выхватить кинжал и обороняться. Только враг медлил. Ровно как бездействовал и парасхит. Его постоянные оглядывания в сторону пристроев ни к чему привести не могли.
— Хмммм, — протянул старик, глядя на рваное черное платье вампирши с дорогими отделками. — Заморская проклятая…
Да пока он рассуждает, девица вернет утерянную силу и уничтожит всех под покровом ночи! Нужно скорее действовать! Расторопность никогда не приводила ни к чему хорошему, это я знал наверняка, но все время наступал на одни и те же грабли. Схватив простыню, я накинул ее на голову врага, пытаясь таким образом обездвижить лангсуяр хотя бы на время.
— Что вы стоите? — протыкая грудь захваченного врасплох врага кинжалом, крикнул я.
Лангсуяр не издавала ни звука, она не чувствовала боли. Единственное, она вырвалась из моих объятий и бросилась на меня с моим же оружием. Что я мог противопоставить ей? Тусклый свет фонаря, да и только.
Мне на помощь подоспел кто-то из молодых подмастерий муммификатора. Парень в грязном сером переднике со всей дури ударил вампиршу по голове и помог мне связать ее. Если бы не он, я был бы уже мертв.
— И как прикажете это бальзамировать, господин? — встав ногой на грудь плененной вампирши, поинтересовался старик. — У нее ж нет ни одной души. Зато оболочка живая.
— Золотое ожерелье в подарок, — потряс я единственным своим богатством, колье, способным изменить мужской голос на женский.
Я собирался променять любое сокровище на свете, лишь бы мне помогли отправить это вечно оживающее тело в царство мертвых.
— Хороша цена, господин, — оскалился щербатый старик, указывая молодому помощнику унести брыкающееся тело. — Думаю, если мы извлечем из этой неживой все органы, она уже не сможет встать из мертвых с заходом солнца.
Высокий парень ловко перекинул сверток с лангсуяр через плечо и исчез за дверью в одном из помещений. Точнее, исчез было… Не успел молодой парасхит войти, как он выскочил оттуда, словно громом пораженный.
— Что с вами? — не понял я, глядя, как мускулистый взрослый мужчина пытается спрятаться за спиной у щуплого старичка. — Я, конечно, осведомлен насчет ваших темных ритуалах со жрецами, но… это же после вскрытия тела, а не…
И тут ответ пришел сам собой. Из хижины, согнувшись под низкой дверью показался некто высокий, с нечеловеческой головой. В сумерках я различил длинную шакалью морду и копну черных волос, завязанных на затылке в толстый хвост.
— Анубис?! — прошипел я сквозь зубы, не спуская глаз с нового персонажа нашего диалога.
Поджилки парасхита затряслись, и он свалился на колени. У его подмастерья выдержка оказалась куда сильнее, но и он не сводил благоговейного взгляда с явившегося к людям божества.
— Хорошо, что ты помнишь мое имя, — утробный глас бога громом поразил ночную тишину.
Он встал одной ногой на вампиршу, брошенную наземь подмастерьем, и та мигом бросила потуги к освобождению. Поняла, наверняка, что рядом появился некто более сильный.
— Но плохо, — продолжал тем временем нетеру, — что ты, Тутанхамон, возомнил о себе больше, чем ты стоишь.
Парасхит, услышав обращение ко мне, замер, словно статуя, и уставился на меня как японец на московские достопримечательности. Оно и ясно, меня два года назад хоронили всей страной, и никто не подозревал, что я жив-здоров, просто обитаю на холодном севере.
— Понимаете ли, уважаемый, — я решил, что не стоит допускать мысли бальзамировщиков о том, что они распотрошили два года назад чужое тело, — кровопийца ко мне в гробницу каждый вечер заявляется, угрожает, и все такое… мне ведь тоже когда-то отдыхать надо.
Старик схватился руками за голову и рухнул на колени перед якобы Ка предыдущего фараона. Да и его помощник последние несколько минут не закрывал рта от удивления.
— Во заливаешь, чувак, даже я так не умею, — похвалил меня Анубис.
Он прищелкнул пальцами и оба бальзамировщика обмякли.
— Пускай поспят до утра, — сказал нетеру, — а к тебе у меня есть дело, зазнавшийся мальчишка.
Я сжался, словно пружина. Всё против меня. Сначала парасхит не стал оказывать услуги, а теперь еще и бог смерти явился про мою грешную душу. Отправляясь на левобережье, я мечтал встретить кого-либо из высших. Другое дело, я не ожидал, что встреча окажется столь неприветливой.
— Ты считаешь, будто нетеру, которые однажды спасли тебя от смерти, станут решать все твои проблемы.
— Отчего же! — пожал я плечами, поглядывая на барахтающийся сверток.
Нужно что-то срочно предпринимать, не то эта коварная женщина выпьет горячую кровь столичных жительниц.
— А зачем ты явился сюда, где тебе запрещено появляться под страхом смерти, и приволок существо повышенной опасности?
— Я думал, это неупокоенная душа Мекетатон, нашедшая свое счастье в Малай…
Но меня прервал короткий жест бога. Ясно, он не собирался слушать мой бред.
— Делаешь поспешные выводы, мальчишка! А еще на отдел работаешь. Стыдно!
— Стойте, уважаемый нетеру, — я был сама учтивость, — но это враг, опасность, она пьет кровь девушек и избавляется от их тел.
— И что? — пожал плечами Анубис.
Его желтые глаза не по-доброму сверкали в сгущающейся тьме. Как бы он вместо захваченной в плен лангсуяр не захотел забрать меня. От этого становилось жутко. Отступать нельзя, предстояло идти до конца.
— Если она станет набрасываться на кеметских девушек?
— Это будет на твоей совести, глупый человек. Тебе ж хватило ума притащить вампира в те края, где они никогда не существовали.
Да что он такое говорит! Я поспешил оправдаться, мол, я перенесся в это место и время только ради помощи моих богов. Но в ответ довелось получить неутешительное:
— Слаб тот человек, который с каждой мелкой проблемой обращается к богу! Когда мы увидели, что тебе грозит смертельная опасность, мы спасли тебя. И в благодарность ты решил сесть нам на шеи и свесить ножки, переложить на нас свою работу и проблемы. Увы, Тутанхамон, несмотря на покровительство Баст и твое происхождение, я не вправе помочь тебе.
— Тогда спасите Уасет! — сжав кулаки, я крикнул так громко, что мне показалось, будто город слышал этот возглас.
— Пожалуйста! — нетеру, прищелкнув пальцами, испустил в сторону лангсуяр короткую розовую молнию.
Свечение объяло сверток, и когда оно рассеялось, на земле лежала только прожженная в нескольких местах простыня.
— Ее дом в Лесоморье. Там ее дожидается любящий супруг.
— Но…
