Его снова перебил плечистый:
– Брехня! В Двух Холмах есть гильдия нулёвок. Не всё так плохо в ихнем Нулевом.
Аймар согласился:
– Ты прав. Есть такая гильдия. Я и сам разговаривал с нулёвками. И никто из них не мог вспомнить, кто из его предков был из Первого или Второго пояса. Вы понимаете, что это значит?
Раздался новый голос. Мужчины, что стоял крайним среди Закалок. Поджарый, с худым лицом, которое пересекал шрам. Он громко и спокойно ответил Аймару:
– Что наши дети и даже внуки будут жить в тех песках, жрать сушёное мясо и вручную поливать каждую грядку, молясь, чтобы жара или буря не погубила урожай. Пока дети здесь, у них есть шанс. Даже в Первом их шансы падают. По контракту наши семьи ещё полтора года будут жить здесь. Мне этого достаточно. Я знал, на что иду, когда выбирал между падением в Первый и долговым контрактом с городом. С тобой, Аймар. Хватит оправдываться перед Небом.
Пинь рявкнул:
– Ах ты!
Рванулся вперёд, сбил мужчину с ног, ударил его раз, другой, остановился, только когда услышал приказ Аймара:
– Хватит, – помолчав, Аймар глухо сказал: – Этот выход – последний. Вам нужно пробежать до конца поляны, затем можете бежать куда хотите. Через неделю, может быть две, мы пройдём обратным путём. Ждите у ручья, мы заберём вас.
Мужчина, что до сих пор валялся на траве под ногами Аймара захохотал. Пинь ухватил его за плечо, вздёрнул вверх. Смех сменился стоном.
Я же лихорадочно пытался понять, насколько это вообще возможно Закалке добраться до ручья, который мы прошли вчера, уже ближе к вечеру? Почти день пробираться через лес. Одному. Пустяковое дело для опытного Воина, привычного к лесу. Но для Закалки…
Старший из проводников не задавался такими вопросами, а пошёл вдоль Закалок, выдавая каждому по фиалу из своего кисета и повторяя:
– Это зелье выносливости. Станете почти Воинами и тысячу вдохов будете бежать так же быстро и неутомимо.
Мужчина со шрамом в свою очередь взял зелье и, сжав его в руке, снова захохотал. Да и я недоверчиво покачал головой. Я так и не сумел создать ни одного зелья, хотя половину месяца старик Фимрам и пытался проверить мой талант в алхимии. Но я два месяца помогал Маро их варить, расставлять по полкам, а потом даже разносил зелья по поместью. Мне ли не знать, как выглядят зелья выносливости.
Не тот цвет.
По рецепту старика Фимрама зелья выносливости для Закалок очень слабые, почти прозрачные, желтоватого оттенка от корня Синаписа.
Даже если Аймару нет дела до здоровья Закалок…
Я едва сам не захохотал, как тот мужик со шрамом на лице. Аймар, который сначала бросил в лесу стражников Воинов, а теперь бросает простых Закалок, заботится об их здоровье? Какой бред!
Но всё равно, зелье выносливости для Воинов по рецепту старика Фимрама выходит скорее коричневым из‑за корня Шлемника. И Закалки сжимают в руках точно не его. Зелье в их фиалах скорее чёрное. Прозрачное стекло, не рассчитанное на долгое хранение, позволяет мне увидеть это отчётливо.
Ещё один стражник из отряда самого Аймара, с символом дерева на груди, прошёлся вдоль строя Закалок, за их спинами, срывая завязки с мешков и обливая их из большой бутыли. В ноздри тут же полезла невыносимая вонь тухлятины, от которой першило в горле.
Приманка? Подозревая худшее о судьбе Закалок, я думал, что им придётся идти впереди нас к Сердцу Стихии, ведь таких слабых идущих Звери этапа Мастера не должны замечать. Я считал, что они пригодятся для того, чтобы пройти какую‑то хитрую формацию. В конце концов, рискнуть своей жизнью, где‑то сделав первый шаг, вместо Воина‑стражника.
Но я и подумать не мог, что они сами станут приманкой для Зверей. Мой взгляд заметался по Закалкам, я снова оглядывал ремни их мешков, подмечая то, на что не обратил внимания сразу. Эти ремни не снять самому, пряжки не впереди, а сбоку, а то и за спиной. Во всяком случае не снять быстро, а насколько могут быть прочными ремни из кожи Зверей, я знаю не понаслышке, сам когда‑то связывал ими Воинов Тигров.
Давным‑давно, впервые вступив на песок школьной арены, я хвалил Виликор за идею с мясными щитами. Тогда она поставила Закалок и неспособных создать простейший Покров впереди остальных учеников класса. Они своими телами должны были купить нам несколько мгновений, встав на пути Лезвий. Но тогда всех нас защищала формация арены, которая не допустила бы настоящих ранений. Здесь и сейчас Аймар обрекал Закалок на смерть.
Стражники закончили с мешками, Аймар глухо сказал:
– Приказываю, пейте и бегите до конца поляны. Мешки разрешаю сорвать только в лесу.
Мужчина со шрамом ухмыльнулся, точно таким же жестом, как когда‑то Кирт, двумя пальцами той же руки, которой держал фиал, вырвал пробку и махом осушил зелье. Ухмылку сменила гримаса, через мгновение он развернулся и выскочил на поляну.
Один за одним Закалки, над которыми ярко сияли символы контрактов, выпивали зелья и после гримасы срывались на бег. Последним остался тот строптивый, плечистый, он крепко сжимал кулаки и с ненавистью глядел на Аймара. Затем глухо застонал, упал на колени и дрожащей рукой принялся срывать пробку. Уже два контракта над его головой ярко вспыхивали символами. Наконец плечистый справился с фиалом и бросился догонять остальных.
Аймар выругался и раскинул руки. На этот раз я отчётливо ощутил, как что‑то словно дрогнуло вокруг в мире. Сосредоточившись, я сам чуть потянул силу Неба, обратившись к боевой медитации. Вот на расстоянии руки мелькнула одна нить воды, другая. Ещё через мгновение я понял, что ошибался, нити оказались слишком светлые для моей стихии. Я снова видел не воду. Впрочем, к виду чужой стихии я уже привык. Дважды любовался на средоточие Аймара и плавно скользящие по его телу нити воздуха.
Десять вдохов, двадцать. Нити, которые по‑прежнему мелькали вокруг меня, явно ускорили свой полёт. Пинь вырвал один флаг формации тишины, приказал:
– Приготовьтесь. Защищайте господина. Ни один Зверь не должен помешать ему.
Стражники зашевелись, потянули из ножен оружие или просто крепче перехватили его в руках. Я мельком огляделся, тут и там подмечая мерцающие символы контрактов над их головами. Вернулся взглядом к Аймару.
Пятьдесят вдохов. Нити кажется ещё сильнее ускорились. Аймар явно использует Круговорот не для того, чтобы просто восстановить потраченную энергию. Мне кажется, что он пытается дотянуться Круговоротом до скал и привлечь птиц. Приманить их туда, где так несёт тухлятиной.
Я стиснул зубы. Тварь.
Под ногами прокатилась зелёная волна. Словно не доверяя зелью молодой проводник тут же опрокинул ещё одно, щедро выпуская ещё одну волну смывающего запах зелья. Какие теперь шансы добежать до леса у Закалок?
Я снова шагнул в сторону, туда, где в просветах кроны можно было видеть утёс и кружащие вокруг него точки. Это вообще возможно? Дотянуться до них Круговоротом? Может быть я зря переживаю и план Аймара сорвётся?
За спиной рявкнул гром, заставляя меня покачнуться и зажать уши ладонями. Какого дарса?
В голове звенело, когда я обернулся. Там, на поляне, далеко за кромкой деревьев, добравшись почти до середины проплешины, валялись ничком Закалки. Сейчас они оказались заключены в огромный круг флагов, в круг формации.
Я сглотнул, понимая всю задумку до конца. Вот зачем уходил туда Аймар. Он вовсе не пересекал поляну из края в край, а в её центре расставлял ловушку для Закалок. Вот она – вся приманка. У едва видимых отсюда флагов на вершине загорелись красные огни, налились яркостью, вспухли вдвое и исчезли.
С новым оглушительным раскатом грома.
На этот раз я оказался готов и лишь вздрогнул. А вот начавших было вставать Закалок снова вбило в землю. В буквальном смысле. Я видел, как возле флагов полетела клочьями трава, сорванная порывом ветра, так силён был удар грома.
Раздался короткий рёв, сменившийся жалобным визгом.
Я опомнился, отвёл глаза от Закалок, растянул во всю ширь боевую медитацию, огляделся. Это слева приняли на копьё первого Зверя, какую‑то мелкую пятнистую тварь. Аймар всё так же стоял, поддерживая Круговорот. Он‑то знал, что будет раскат грома, был готов к нему, тварь.
