Как и я.
Я сорвал шлем, вцепился в волосы, рванул их до боли.
– Э, ты чего?
Снова, едва дело доходит до моего настоящего таланта, до таланта Указов, как я не знаю, как поступить. Зато знаю, что могу уговорить сам себя пойти по любому пути, сделать и так, и эдак. Уже делал. В Гряде. Окружая себя послушниками, служителями и даже попечителями… А как правильно на самом деле? Идти к Небу только своими силами или же использовать всё, что мне дано? Убить Аймара самому или же воспользоваться помощью Указов и чужих рук, раз не хватает сил одного тела и стали?
Как там говорил Кадор? Сила идущего состоит из трёх частей. Силы тела, силы Неба и силы духа. Что с того, что другие не могут использовать Круговорот? Запретить себе пользоваться им? Что с того, что другие не решаются тратить силы и время на изучение лечебных техник? Не учить их тоже? Что с того, что у других уходят месяцы на освоение самых низких техник человеческого ранга? Самому учить по одной технике в год? Одну земную в три года, чтобы сравняться с другими?
Может мне и не омывать стихией воды по шесть раз в день узлы плеча, чтобы моя рука не восстановилась, чтобы я и думать не смел использовать копьё в сражении, обходясь мечом?
Так?
А что с того, что другие не используют никчёмных людей как приманку? Тоже быть как они? Беспомощным перед лицом огромной стаи Зверей? Своей личной силой пробиваться через них, теряя верных соратников, да, Леград? Меч к мечу, сталь против когтей, зубы против зубов, кулак против кулака и проверить чьи кости крепче?
Неудивительно, что Лейла никогда не даёт мне советов. На такой дороге к Небу я должен сам делать свой выбор. Вот только какой он?
В плечо вцепились чужие пальцы, сжали доспех так, что он вдавился в тело, встряхнули:
– Эй, что с тобой?
Я вздрогнул, поднял глаза на Думейна, который и тормошил меня, прошептал:
– А ты как думаешь? – зло оскалился, спросил его: – Может впереди понадобится приманка из Воинов?
Думейн вздрогнул, шагнул ближе, загораживая меня спиной от остальных стражников, встряхнул ещё раз:
– Тихо.
Поздно.
Думейна, Воина не самого низкого Возвышения отшвырнуло в сторону.
На его месте возник Пинь. Оскалил зубы и пихнул меня в грудь с такой силой, что с дерева, в которое я врезался, посыпались жёлтые листья и мусор, а я не сразу сумел сделать вдох. На этом не успокоился, ухватил меня за отворот, прошипел в ухо:
– Как ты смеешь сравнивать долговой мусор и верных людей господина? Ты видел, как тяжело ему далось это решение?
Я кивнул:
– Видел, собрат Пинь.
Пинь тряхнул меня ещё раз и отпустил. Я криво улыбнулся, глядя на стоявших рядом со мной стражников. Они делали вид, будто ничего не слышали, только контракты нет‑нет, но мигали символами, показывая мне, что каждый из этих стражников думает обо всём этом. Тем более что мы уже оставляли позади себя верных людей господина. Да и с чего Пинь так беспокоится? Верность всех нас обеспечена контрактами. Или… Они не так уж и всемогущи?
Что же… Надеюсь сейчас Аймара ранят так, что ему понадобится моя помощь. Я проверю, насколько сильны ваши контракты, Саул. Проверю, что бывает, когда лекарь швыряет свою духовную силу в чужое средоточие.
Глава 14
Аймар обнажил меч, повёл плечами, словно проверяя тело, и подрагивающим голосом приказал:
– Выдвигаемся. Молите Небо, чтобы всё сработало и Раух не было до нас дела.
Я с ненавистью уставился в спину Аймару. Молить Небо? А те, что остались на проплешине в круге формации, не занимаются тем же? Ты, тварь, так уверен в том, что дойдут твои мольбы, а не их?
Впрочем… Я стиснул зубы. Почему мне кажется, что чем выше Пояс, тем меньше дела Небу до того, что происходит под ним? Почему я ещё ни разу не слышал во Втором поговорки, что Небо всё видит?
Нет. Не может быть. Я верил в это в пустошах и поднялся из Нулевого. Я верил в это в Первом и поднялся из него. В это верили ватажники Волки. Во всевидящее Небо верила Виликор и верила, как бы не сильнее меня. А ведь она из Третьего пояса. Из настоящей Империи. Она не родилась в Поясах, куда сбрасывают отбросы, бесполезные на пути Возвышения.
Да и всё это не более чем глупости. Кому, как не мне знать, что Небо видит всё? Кому, как не брату той, что слышит Небо?
Сейчас мне как никогда захотелось задать вопрос Лейле. И услышать ответ.
Ответ, которого наверняка не будет.
Аймар продолжал командовать:
– Делимся на три отряда. Лесовики, щитоносцы и мечники. В центре каждой – Флаг. Размер формации всё те же десять шагов. Она скроет вас от Раух, но не от тех Зверей, что живут под деревьями. Убивать быстро. Убивать тихо. Вперёд.
Толчок в спину отправил меня к отряду лесовиков. Но, перебирая ногами, я косился на небо. Обычное синее небо, забыв про мысли о той великой сущности, которая и породила наш мир. Всё потому, что до меня наконец дошло именование Зверей. Раух. Та самая птица, кости которой я когда‑то нашёл на вершине каменного Пальца в развалинах города Древних и которые потом удачно загнал Тукто за еду и сыромять.
В пустошах я ни разу не видел Раух вживую, а высушенная на солнце плоть не давала представить истинного вида птицы. Да и те ли они здесь? Не слышал, чтобы Раух жили такими огромными стаями и размеры их явно в несколько раз больше, чем у той, что я нашёл.
Но разобраться не сумел: мой отряд, в котором младший из проводников нёс над головой Флаг формации, держался деревьев, не высовываясь на открытое пространство. А на том кусочке утёса, что я сумел увидеть, не было ни одной птицы. Я знал, куда они отправились, но сейчас от меня ничего не зависело. Моя клетка не так безнадёжно прочна, как у тех Закалок, но сейчас, болтаясь на спине Думейна, я ничего не могу сделать. Могу лишь раз за разом обдумывать будущее. Своё и всего отряда. Тех, кто идёт в нём. Долговые Закалки уже превратились в приманку, а что ждёт долговых Воинов? Насколько я прав в том, что недавно сказал Думейну? И сколько долговых Воинов среди нас? Зотар это точно. А кто ещё из тех, что носит символ меча на груди?
Сколько бы я ни вглядывался в тех, кто стоял вокруг, но ответить на этот вопрос не мог. Видел множество контрактов над головами стражников. Указы. Двухцветные, к примеру, над тем неприятным типом, которого замечаю уже третий раз. Но, не имея возможности влить в контракты свою силу и заставить символы Древних распасться на привычные мне слова, не мог найти среди них похожие. Вернее находил, но слишком много. Да и сложно это оказалось сделать, чересчур уж мельтешили вокруг меня фигуры людей.
Как бы Аймар ни опасался Раух, как бы ни стало меньше Зверей на нашем пути с тех пор, как мы ушли с территории Медвежьих Обезьян и стали приближаться к утёсам, но жизни под деревьями хватало.
То и дело стражники сходились в схватке со Зверями, которые оказывались у нас на пути. И они отнюдь не были слабыми. Четыре стычки и появился первый раненый. Но отряд и не думал останавливаться. Неудачник на ходу опрокинул в себя зелье лечения, бегущий следом уронил каплю зелья от запаха, накрыв волной сияния тушу шипастого Зверя.
Деревья начали редеть, впереди показалось, залитое светом, подножие утёса. Аймар на бегу прорычал:
– Ну?!
Через несколько вдохов ему ответил напряжённый голос старшего проводника:
– Правее!
Через полсотни шагов мы замерли у крайних Ясеней, остановившись перед травянистым полем с редкими и невысокими разномастными деревцами. Впереди, в нескольких сотнях шагов от нас возвышалась громада утёса. То, что я видел до этого в разрывах между деревьев не давало понять истинного размера скалы. Не Брат, конечно, но подножие утёса оказалось шире Арройо. Арройо, в котором жили тысячи людей! Скальная громада вздымалась из осыпи огромных каменных глыб, увитых зеленью, и рвалась ввысь, к редким белым облакам, заставляя запрокидывать голову. Что я и сделал, ведь мне не нужно было глядеть под ноги, вместо меня этим занимался Думейн.
