спросила я.
– Ты поймёшь, – неопределённо ответил Бронислав Патиенс, повернул ключ в замке и отошёл, пропуская меня внутрь.
Из темноты на меня дохнуло чем-то терпко-сладким, похожим на кофе и мёд, и пылью. Войдя, я первым делом чихнула.
Дядя Бронислав прошёл вглубь комнаты и решительно отдёрнул шторы: небо так затянуло тучами, что солнечный свет ему не грозил.
Комната была как шкатулка с драгоценностями. Они, запыленные, радостно поблёскивали в сером пасмурном свете. Чего тут только не было: какие-то загадочные разномастные цветные флакончики, статуэтки и шкатулки, из которых выглядывали часы, кулоны, браслеты и цепочки, маленькие рамочки с засушенными цветами и бабочками по стенам, бледная позолота названий толстых книг, с десяток наборов шахмат и куклы. Всюду здесь были куклы, пестрящие самыми разными нарядами: старые, большие и маленькие, тряпичные, фарфоровые, шарнирные, марионетки. Они тихой толпой сидели и лежали по полкам, стульям и на столе, опираясь друг на друга.
Тут, к счастью, была кровать: большая и белая, под тонким розоватым балдахином.
– Думаю, эту вещь ты узнаешь, – раздался, как будто где-то вдалеке, приглушённый пылью голос Бронислава Патиенса. Дядя прошёл мимо меня и снял с одной из полок маленькую чёрную шкатулку. Я действительно узнала её: точно такую же я видела дома, в комнате своего отца. У меня комок к горлу подступил:
– Это… это комната моей мамы?
Дядя Бронислав коротко кивнул и, сдув со шкатулки пыль, поставил её на стол:
– Она очень многое знает и помнит. Надо только знать, как спрашивать. Открой её.
Я послушалась и с лёгким щелчком подняла крышку. На маленькой платформе закружилась сестра-близнец балерины, которой я любовалась дома. Я смотрела на неё в упор, пока танец не закончился и музыка не смолкла.
– Видишь что-нибудь? – с надеждой спросил Бронислав Патиенс.
– Ничего, – ответила я, и он вздохнул. – А что должно быть?
Обернувшись, я увидела, что дядя Бронислав стоит позади меня.
– Ты поймёшь, – произнёс он, уверенно покачав головой, – только нужно время…
– Что я должна понять? – на данный момент мне было вообще ничего не понятно. Но дядя пропустил мой вопрос мимо ушей. Он немного помолчал, а затем еле заметно ухмыльнулся и резко направился к выходу со словами:
– Можешь остаться здесь, если хочешь. Когда будешь уходить, занавесь окна и запри дверь. И… ну, удачи.
Дверь за ним закрылась, а я сидела, в глубоком недоумении уставившись в стену.
У меня за всю жизнь была только одна кукла. И, конечно, она была не чета этим. Я уже выросла из игрушек, но… какие же они красивые! Совсем как живые. Я ходила вдоль полок и внимательно рассматривала их. У кукол тут был свой маленький мир: у них была посуда, мебель, целые гардеробы с нарядами, даже дома, повозки с ездовыми лошадьми и целый бродячий цирк. Были среди кукол короли и королевы, невесты и женихи, важные дамы, распивающие чай, уличные музыканты, клоуны и акробаты, продавцы цветов, дети с нянями…
Не знаю, сколько времени прошло, пока я разглядывала их всех. В какой-то момент мне стало казаться, что они – такие же живые люди, только ростом поменьше… Поэтому мне было странно увидеть на почётном месте в середине полки неуклюжую тряпичную куклу. Она казалась весьма уродливой среди своих сестёр: сквозь ткань просвечивалась вата, наполнявшая игрушку, нитки, скрепляющие её туловище с конечностями, торчали напоказ, платье выцвело, да и один из глаз-пуговиц съехал на бок. Я невольно хихикнула, глядя на это чудовище и взяла странную куклу в руки. Тут же на меня нахлынуло видение…
Маленькие тонкие пальцы держали иголку и нервными движениями сшивали голову куклы. Мальчик лет семи сидел при свече и пыхтел над изготовлением тряпичной куклы, сосредоточенно закусив губу. Пальцы слушались плохо, иголка кололась, но он продолжал работу. Голова была закончена, и он принялся присоединять к ней чёрные пуговицы – глаза. Вдруг послышался нетерпеливый стук в дверь. Мальчик вздрогнул и поднял голову.
– Бо! – послышался тонкий голосок из-за двери.
– Я занят! – крикнул в ответ мальчик, машинально убирая куклу за стул, хоть её никто и не мог увидеть.
– Ну, скоро уже всё начнётся! – обиженно упорствовал голосок.
– Пять минуточек – и я приду! – пообещал мальчик, нервно сглотнув.
– Хм! – только и сказал голосок, и маленькие сердитые шаги утопали от двери.
Бо выдохнул и вернулся к работе. Уже почти всё готово…
Сегодня у сестры день рождения, и он хотел сделать ей сюрприз. Осмотрев куклу, он остался доволен работой. Однако затем, когда Шери стали дарить другие подарки, его создание выглядело неубедительно. Девочка вежливо кивнула, приняв подарок от брата, но затем просто положила его в кучу к остальным. Праздник для Бо прошёл тревожно, а когда всё закончилось, он долго лежал и не мог уснуть. Со вздохом он заключил, что, наверное, его кукла лежит в ящике с хламом, как и другие ненужные игрушки.
Впрочем, это легко было проверить. К счастью, идти было недалеко.
Бо выкарабкался из кровати, приоткрыл дверь и прокрался в соседнюю комнату. Сестра крепко спала в своей кровати. Сквозь плотные шторы пробивался тонкий лучик света, и мальчик аккуратно обошёл его, приближаясь к полкам с куклами. Его плечи опустились: как он и думал, на полке его подарка нет. С неприятным предчувствием мальчик подошёл к ящику для хлама и медленно открыл, стараясь, чтобы крышка не скрипнула. Тут его глаза округлились: в содержимом ящика куклы тоже не было. Неужели она полетела сразу же в мусор? Нахмурившись, Бо пошарил руками в ящике, не особо надеясь что-то найти… Шорох отвлёк его, и мальчик испуганно обернулся: не хотелось бы, чтобы его застали в чужой комнате, когда полагается спать. Нет, это всего лишь Шери крутанулась на другой бок во сне. Но что это выпало у неё из руки на подушку?
Бо прищурился и сделал два робких шага к кровати. На подушке лежала его кривенькая тряпичная кукла: сестра взяла её с собой в кровать, когда ложилась спать. Мальчик улыбнулся – теперь и он сам мог бы спать спокойно.
Воспоминание растаяло в воздухе, оставив меня со старой куклой в руках. Я бережно пригладила её платье и вернула на место. Теперь меня заинтересовал ящик с хламом: какие ещё ценные артефакты я там увижу? Но как только я подняла скрипучую крышку деревянного ящика, я пожалела, что открыла его.
Там тоже были куклы, но на них было страшно смотреть. Они все были в разной степени уничтожены: обгоревшие платья и волосы, оплавленный пластик и почерневший фарфор… Эти игрушки горели, но как так вышло? Мне стало не по себе…
Вдруг – БАМЦ! Одна из кукол неуклюже рухнула на стол. Я вздрогнула от неожиданности, но быстро успокоилась – должно быть, неустойчиво стояла на полке. Я подошла к столу,
