Добравшись до Сент — Вандриля, небольшого городка на правом берегу Сены, я застал здесь основные силы католиков. На стенах воинов столько, что в глазах мельтешит, а в поле множество палаток и сотни костров. На первый взгляд католиков тысяч десять. По меркам средневековья настоящая армия, тягаться с которой не стоило. Поэтому моя эскадра пристала к левому берегу.
Ночью, перебравшись через реку, в лагерь католиков сходили разведчики, которые притащили языков. Пленники оказались рядовыми бойцами из нормандского ополчения, но ценную информацию дали. Дальше вверх по течению идти не стоило. Напротив Жюмьежа противник сооружает преграду для кораблей, топит заостренные стволы, которые легко могут пропороть днище любого нашего судна, и ставит баржи с большим количеством стрелков. Это для начала, а вскоре появятся брандеры.
Чего‑то подобного я ожидал и повернул обратно к морю. Кавалерия католиков последовала за нами и всадники так увлеклись погоней, что оказались в зоне досягаемости арбалетов. По моей команде два драккара быстро приблизились к берегу и с них в рыцарей полетели арбалетные болты. Мы смогли дать всего один залп, прежде чем всадники сбежали, но результат порадовал. Два десятка лошадей выбили и около десяти рыцарей прикончили, не считая раненых.
После этого католики стали осторожней, держались подальше, а мы выбрались в устье и здесь нас ожидал сюрприз. Рядом с нефами стояли еще два корабля, лодья Яромира Виславита и шнеккер гэлов, которым командовал Ранальд второй сын Сомерледа.
Яромир доложил о том, как провел зиму в Аргайле. Он наблюдал за тем, как живут гэлы, успел сходить с ними на остров Малл и даже повоевать с разбойниками. Заодно выбрал место под острог, который может стать нашим форпостом в тех краях, и сдружился с Ранальдом, таким же молодым забиякой, как и он. А по весне, получив от Сомерледа письмо, вместе со своим новым другом Яромир отправился в Ла — Манш. По пути они встретили эскадру Доброги, узнали, что я неподалеку, и прибыли в устье Сены.
В общем, Яромир путешествием доволен и, прочитав письмо Сомерледа, в котором не было ничего особо интересного, я отпустил Яромира и стал планировать нападение на католиков. Наверняка, они ждут, что я повторю попытку подъема вверх по Сене или попытаюсь ограбить один из приморских городков. Однако я нацелился на город Кан, который при Вильгельме Завоевателе был столицей Нормандского герцогства. Населенный пункт не очень большой, но богатый. Есть замок, аббатство и несколько монастырей. Город стоит на реке Орн примерно в пятнадцати километрах от моря и как цель подходил отлично. Пока католики караулят Сену можно прогуляться в другом направлении.
Сотники мое решение поддержали, и мы готовились покинуть устье Сены сразу, как только наступит ночь. Но в сумерках появился один из варогов, которого я отправлял с Робертом де Ге. Звали его Мороз, добрался он к нашим кораблям на утлой рыбацкой лодке и сообщил, что если начнется битва между варягами и войском католиков, королевские полки могут остаться в стороне. Только надо все заранее обговорить. А в остальном все наши договоренности в силе. Королю Людовику подставить Генриха Плантагенета и сбродные дружины других непокорных феодалов в радость, и я этому поверил. Пока есть за нами сила, которую государь франков может использовать в своих интересах, мы будем союзниками.
Отправив варога обратно к франкам, я еще раз все обдумал и похвалил себя за предусмотрительность. Связь с королем Франции есть и Сомерлед не против дружбы, глядишь, когда‑нибудь нам это поможет. Хорошо бы еще с Альмохадами в Испании задружить и с Рожером Сицилийским. Но они далеко и не факт, что станут сотрудничать с язычниками. Мусульмане люди Книги, как иудеи и христиане (Люди Писания, ахль аль — китаб). Как сказано: «Муса и Иса — пророки, идущие вслед за Авраамом, но они были раньше Мухаммада и их учения не такие совершенные как ислам». Поэтому для них язычник зачастую вообще не человек, особенно если сталкиваешься с фанатиками. А Рожер хитрец и католик, который в свое время активно поддерживал папу римского. Поэтому отправлять к ним послов не тороплюсь — они могут не вернуться. Иногда хочется рискнуть, послать пару варогов с билетом в один конец, но я себя сдерживаю и жду более удобного случая.
Наконец, флотилия направилась к устью реки Орн. Следуя вдоль береговой черты, на рассвете мы вошли в реку, надо отметить, не широкую, и стали высаживаться, а затем пошли в Кан. Варяги, пруссы, русичи и вароги быстрым шагом, за два с половиной часа, преодолели расстояние от моря до города, и мы ворвались в Кан, где нас никто не ждал. Кустарник перед стенами давно не вырубали, а городские ворота были открыты — глупость несусветная, и на улицах завязался бой.
Несмотря на удачный прорыв в город, развить успех сразу не удалось. В Кане оказалось много воинов, которые толпились на улицах, словно собирались куда‑то выступить, и сопротивлялись франки отчаянно. Рядом закричал молодой варог. Выпущенный из пращи камень попал ему в висок. Воин упал и меня это разозлило. Видимо, по той причине, что я давно не получал отпора и все у меня выходило относительно легко, без серьезных потерь.
— Хорояр! — я позвал главного телохранителя.
— Здесь! — он был рядом.
— Идем в бой!
Хорояру лезть в сражение не хотелось. Однако спорить со мной он не решился, есть моменты, когда не стоит это делать. После чего варяг начал созывать самых лучших бойцов.
взгляд зацепился за Яромира и его гэльского друга Ранальда, который хотел посмотреть, как варяги берут города, а заодно, конечно же, сам собирался клинком помахать, пограбить и набить корабль добычей.
— Вадим, разреши, мы с тобой пойдем? — попросил Яромир.
— Добро, — согласившись, я позвал Поято, который находился неподалеку: — Ратмирович!
Он посмотрел на меня, и я отдал приказ:
— Принимай командование войском!
— Слушаюсь! — прусс кивнул.
— За мной! — я вытащил меч, перекинул со спины на руку щит и бросился вперед.
Вокруг меня очень быстро собрался отряд из полусотни отборных головорезов, которые привыкли проливать кровь, и мы врубились в ряды противника. Мы оказались в гуще сражения. Меня вынесло вперед, и я сразу отбил два удара, а затем увидел первого противника, кряжистого бородатого мужика в кожаной броне и открытом круглом шлеме. Он замахнулся, в руке у него копье, но я был быстрее. Шагнул на него и ударил щитом в лицо. Медный умбон впечатался ему нос. Теперь он не опасен и, навалившись на щит, я толкнул его от себя, заставил отступить и подсек католику ногу.
Следующий противник. Молодой воин, одет хорошо, доспехов нет, в руке сабля. Чем‑то он напоминал пирата, какими их изображали в приключенческих романах. Но смелости ему явно не хватало. Его глаза, при виде меня, заметно расширились. Он боялся и я закричал:
