"На решение вопроса с финансами мне дали неделю? Что же, используем эту неделю на полную катушку. Конечно, какую-то часть имеющейся суммы придётся потратить на подготовку к копу, но в случае удачи эти деньги окупятся сторицей. Так что решено: "никого мы продавать не будем, мы пойдём клад искать", как говаривал мультяшный Дядя Фёдор".
Составляя мысленно список необходимого инструмента, снаряжения и продуктов для запланированного копа, я спешно направлялся обратно в город, когда неожиданно услышал собственное имя:
— Мастер Макс! Постойте же, мастер Макс!
Обернувшись, я увидел подбегающего землекопа в измазанной глиной дорожной одежде.
— Вы меня помните, мастер Макс? Я Ясь из Будейовиц, подмастерье! Мы ещё с вами втроём сюда прибыли!..
— Как не помнить, помню, разумеется. Только вот увидеть тебя здесь всего готов был менее: я-то полагал, что ты давно на здешней мельнице мирошничаешь. А тут — эвон! — в земле роешься.
— Так ведь я и сам бы рад привычным ремеслом заниматься, мастер Макс! Да вот только выходит так, что в этом клятом Жатеце работы для меня не сыскать. Все четыре здешних мельницы обошёл, даже в замковой побывал, ан — отовсюду от ворот поворот! Цех мельников тут небольшой, у каждого мастера по трое подмастерьев трудятся, а более троих нанимать — старинные установления не дозволяют… Деньги мои невеликие закончились ко второй ночи, вот и пришлось наниматься подёнщиком на возведение стен: тут хоть кормят дважды на дню и от костра по ночам не гонят.
"Да уж, не повезло парню! Оказывается, дефицит рабочих мест и в эти времена существовал. А ведь и я мог бы оказаться на его месте… Даже думать о таком неохота!.. А если взять хлопца с собой, пусть поработает "экскаватором"? По здешним меркам детина здоровый, небось, потягал в своё время мешки с мукою на мельнице?.. Что я теряю? На пару копать всё же полегче, чем в одиночку, шансы быстро найти "вкусные" захоронки на месте сражения увеличиваются если и не вдвое — минак-то один, и батарей дай бог, чтобы на день хватило — то раза в полтора… Ясь здесь чужак, как и я, никому не нужен, никто его не хватится. А если повезёт что-то отыскать, то поделим находку, как порядочные люди, да и разбежимся в стороны… А, была не была!"
— Слушай, Ясь! Есть у меня для тебя кое-какая работа. Покопать нужно, и много покопать, но зато уж с оплатой не обижу.
— А что копать-то, мастер Макс? Ежели колодец требуется — так я в этом деле не помощник: не умею водяные жилы находить. А ежели яму, или, там, погреб — то завсегда готов с полным нашим удовольствием! Вот только лопата-то, что при мне, казённая — вернуть десятнику придётся.
— Ничего, лопаты купим, не королевский, чай, венец! И провизию купим. Вот только как это всё тащить до места? Далековато идти…
— А сколько времени работа-то займёт? Я рассчитывал здесь деньжонок подкопить, да к Ивану Купале дальше направиться: авось где в иных местах подмастерья на мельнице нужны будут.
— С неделю примерно.
— А какую, к примеру, плату положишь?
— А тут сколько тебе платят?
— Десять оболов в день, да харчевание за счёт магистрата идёт…
— Небогато… Давай так: пока до места доберёмся, получать будешь также по десять оболов. А как работа начнётся — по три хеллера за день, провизия моя: с одного котла питаться станем. А ежели успешно дело пойдёт — сверх того монет подкину. Годятся такие условия?
— Знамо дело: условия приличные. А куда пойдём-то?
— Как дойдём, так и увидишь. В Библии не зря сказано: "многие знания умножают скорбь".
… Спустя примерно четыре часа мы оставили за собой городские ворота Жатеца и отправились в путь по уже знакомой мне дороге. За это время были сделаны необходимые покупки: пара деревянных лопат с оковкой, мотыга, вьючный мешок, маленький медный котелок для приготовления пищи и две глиняные миски, а сверх того — старые прожженные походные одеяла, чтобы не задубевать ночами. Из продуктов, помимо трёх здоровых ковриг, я прикупил тушку солидного зайца (эх, его бы просолить как положено, да вот соль здесь дорога до безобразия, да и времени нет), шматок сала, пшено и кожаный мешок с квашеной капустой. Что поделать: весна только вступила в свои права, а до осеннего урожая ещё жить и жить, так что без свежих овощей в путешествии за кладом нам придётся обойтись. Спасибо и на том, что будет возможность варить щи из молодой крапивы, подорожника и дикого щавеля.
Всё это хозяйство мы навьючили на старого маштака со сплошным бельмом на левом глазу и почти подчистую стёртыми зубами. До того, как я его приобрёл, дико торгуясь с выведшим худобу на базар пареньком, коняга сменил уже с десяток хозяев, о чём красноречиво свидетельствовали следы от нескольких тавро на его шкуре. Сей одр обошёлся мне аж в четыре с половиной денария, деньги абсолютно бешеные, если учитывать, что наиболее милосердным по отношению к животине было бы пристрелить, чтобы не мучился: даже на мясо он годился исключительно во время вражеской осады, ибо варить пришлось бы сутки напролёт. Однако хозяин маштака явно был прямым предком всех наших современников, которые упорно считают, что приобретённый ими в "семьдесят забытом" году и намотавший на спидометре километраж двадцатикратного кругосветного путешествия "запорожец" — "тоже машина" и сэкономить во время торга обол-другой было весьма сложно… Но я сэкономил.
Заскочив ненадолго в своё новое обиталище, я прихватил оставленные вещи, напрямую предназначенные для планируемого мероприятия, то бишь свёрток с "кощеем", малую пехотную лопатку и дорожный посох — наследство покойного итальянского "ротфронтовца".
И вот уже за нашими спинами давно остались не только городской вал Жатеца и памятная корчма "У моста", ноги притомились от ходьбы, вздымая над немощёной дорогой "пыль, пыль, пыль от шагающих сапог". Не по Африке идём — по самой, что ни на есть центральной Европе. Но "натюрморты" взгляду порой попадаются вполне достойные мест постоянной дислокации каких-нибудь каннибалов: примерно через каждые восемьсот-девятьсот метров у дороги ветерок треплет лохмотья одежды на незахороненных трупах у обочины. Покойники одеты не по-здешнему, хотя кто её разберёт, эту средневековую моду-то? Мужских тел почти не встречается: двое обезглавленных молодцев, да несколько стариков на всём протяжении. Впрочем, какие там "старики"? Дядьки годков по сорок с небольшим, однако измождены страшно: на шеях чёрные полосы кровоподтёков, запястья у каждого в следах от верёвок, обувь у тех, кто обут, практически развалившаяся, а у босых ноги в ранах почитай до колен. Основная масса трупов — дети и старухи, впрочем, вон там и молодая женщина лежит, прикрывая телом мёртвое дитя.
