— Подавишься — хмыкнул я в ответ.
— Моя не подавится, моя сын Всех Заховаю, моя жрать твое сердце и стать сильнее.
Демонстративно извлек из ножен только кинжал и, оскалившись, развёл руки, предлагая начать. В ответ звучит что‑то неразборчивое, и гоблин бросается в атаку, вскидывая вверх дубину и прикрывшись щитом. Разворотом ухожу от его стремительной, но чересчур прямолинейной атаки, и одновременно с ударом палицы о землю, туда, где секунду назад стоял я, резким секущим движением подрезаю жилы на ногах противника. Хобгоблин заваливается на колени, опрокинуться ничком ему не позволила его же палица. Короткий подшаг, в горло врага впивается черная сталь криса, и тут же выдергиваю клинок. Алая струя крови, хлынувшей горлом, ударяет в землю, смешиваясь с грязью и пылью местной площади.
— Отправляйся в ад — бросаю я.
И тут же перед глазами всплывают огненные буквы: "Высшие довольны Вами", а следом "произведен успешный захват души".
Смахиваю таблички и разворачиваюсь к толпе, зелёные коротышки медленно пятятся, оружие дрожит в руках, а от ворот деревни уже слышен какой‑то шум и редкие, тяжелые удары дерева о дерево.
Вновь наступаю на испуганно пятящуюся толпу, и лишь шаман замер, словно прикованный к месту, и что‑то бурчит, потрясая своим посохом. Вкладываю кинжал в ножны, и вместо него извлекаю один из эльфийских клинков, сталь в лучах заходящего солнца отсвечивает кроваво — алыми бликами. Медленно провожу ладонью по клинку, и лезвие вспыхивает жадным рыжим пламенем. Шаман хочет отступить, но спиной натыкается на острие кинжала, оказавшегося позади Табора. Присаживаюсь на корточки заглядываю в темно — коричневые зрачки с ярко жёлтой радужкой.
— Жить хочешь?
Мелкие и частые кивки в ответ, так что трясутся побрякушки на хламиде и костяшки посоха. Вдруг на площадь влетает совсем мелкий гоблин, испуганно вереща, что демоны ломают ворота и тут же уносится прочь.
— Тогда вместе со своим поселением пойдёшь под мою руку.
Испуганное отрицательное мотание головой, дрожащие черные губы и какой‑то хриплый придушенный всхлип, из которого следует вывод, что шаману не нравится моё предложение.
— А у тебя собственно нет выхода — мрачно усмехаюсь, обнажая клыки и поднося пылающий меч к крючковатому носу гоблина — или пойдёшь под мою руку и станешь вождём племени, ну или подождем, когда моя суккуба взломает ворота, и я отдам все ваше племя ей для тренировок.
Глаза гоблина округляются, занимая пол лица, то ли от испуга, то ли от надежды стать вождём. Утвердительный кивок, и тут же перед глазами всплывает очередная табличка. "Выполнено задание "Право сильного", степень выполнения 1/100. Выполнено задание "Право хитрого", степень выполнения 1/99." "Задание модернизировано в "Сила и Хитрость". Вы не идете прямыми путями силы, но и извилистые пути хитрости — не единственная дорога для вас. Следуйте своими тропами и, возможно, вы добьётесь, гораздо больше чем все остальные. Выполнено задание "Присоединение поселения гоблинов". Получен новый уровень. +1 к силе магии. Выберете между "Мастер рун" и "Мастер Земли".
Немного подумав, остановился на Мастере рун, использование более сильных рун могло в будущем пригодиться, а в стихийной магии я предпочитал опираться на огненные заклятия, к которым у меня рано или поздно должен был появиться бонус от расового навыка.
Глава 29. Если неприятность может произойти, она обязательно происходит
Утро ну не как нельзя было назвать добрым. Вчера на радостях от того что остался жив, да ещё и стал вождем, шаман устроил в поселении празднество. А какое празднество без выпивки? По такому случаю, новый вождь гоблинов распечатал для дорогих гостей бережно хранимый особый самогон, и я сдуру, из чистого любопытства решил, его попробовать. Нет, похмельем я не страдал, потому, как сделать успел лишь один обжигающе мягкий глоток, а потом эта ошибка природы сообщила из чего он его гонит. Не убил на месте уродца лишь потому, что пришлось бороться с рвотными позывами. Оказывается, это недоразумение делает первачок из навоза каких‑то местных животных, потом при помощи духов ветра делает выморозку, и на выходе получает прозрачную жидкость без цвета и запаха. Знал бы раньше, точно прибил бы мерзавца. А вот мои разорители самогон оценили, так что пришлось оставить их гулять с гоблинами, а самому отправиться залечивать сном душевные раны.
При воспоминании о вчерашнем вечере, воображение подсунуло картинку браги из навоза, и меня вновь перекосило. Встряхнув головой, избавляясь от маячащего перед глазами образа, скомандовал построение и выдвинулся к серной шахте. Это можно назвать единственным положительным моментом вчерашних посиделок. Опьянев, шаман разоткровенничался и рассказал о расположенной на другом берегу озера серной шахте, к которой сами гоблины предпочитали из‑за охраны не соваться. Эта шахта и была моей целью.
Неожиданно возник вопрос с рабочими на каменной шахте, захваченной вчера и серной которую планировалось захватить сегодня. На первое время решил поставить гоблинов, но что‑то мне подсказывало, что если в ближайшее время их не заменить, они не только сами покалечатся, но и шахты разнесут. Но так как этот вопрос по другому всё равно не решался, то оставил его до возвращения в замок.
Шахта оказалась расположена действительно близко, всего в каком‑то часе быстрого марша. Чуть в стороне от озера располагался карьер: небольшой серо — жёлтый провал со спиральной тропинкой, уходящей вглубь. Вокруг провала прыгали, передвигаясь с места на место бесы. Арнис насчитал около пяти десятков, а возглавляли эту маленькую армию тройка гвардейцев и суккуба.
Стоило попробовать присоединить их к своему отряду, поэтому вместо команды к общей атаке, спешился и направился в сторону суккубы, посчитав её командиром этой банды. Демоница бросила на меня ленивый взгляд, и осталась сидеть на облюбованном янтарно — жёлтом камне, поигрывая кожаной плетью, а мне наперерез выдвинулись мощные фигуры гвардейцев.
— Проваливай слабак, — прорычал один из них, — тебе здесь не место.
Позади раздалось насмешливое фырканье кошмаров, правда я так и не понял в чью сторону: то ли мою, то ли гвардейцев.
И так плохое настроение ухудшилось еще больше, мне уже насточертело, что каждый местный считает нужным указать, что и как мне делать. Для одних недостаточно добр, для других зол, достали окончательно. Утреннее раздражение выплеснулось через край, превратившись в скастованную на себя иллюзию архидьявола. Суккуба было дернулась, но видимо разглядев обман, расправила плеть и осталась сидеть на месте, зато гвардейцы дружно отшатнулись.
