Тот факт, что бездушная машина походя лишила радости бесчисленное количество поклонников шахмат, в масштабе нашей цивилизации не был чем-то экстраординарным. Ураник всего лишь доказал, что древняя игра имеет абсолютный алгоритм успеха одной из противоборствующих сторон. У человечества не было причин обижаться на него, поскольку рано или поздно эта задача все равно была бы кем-нибудь решена. Невольно на повестку дня встал другой вопрос: «Для чего суперкомпьютеру понадобилось прилагать столько усилий для решения именно этой задачи? Неужели нельзя было заняться поисками ответа на одну из фундаментальных проблем физики или математики?» Лучшие умы Великой Империи вот уже многие годы ломают головы в поисках ответа на этот вопрос, но однозначного решения до сих пор так и не смогли найти…
– Может быть, он хотел нам сказать, мол, не суйте нос в мои дела и не вздумайте силой заставлять меня работать на вас, – задумчиво произнес Ронсефаль, – ибо поднявший меч от меча и погибнет, иными словами, всякая агрессия против Ураника заранее обречена на провал.
– Во-во, именно эта гипотеза принята в научных кругах как наиболее правдоподобная, – не сдерживая зевоты, ответил Данай.
Позаботившись о том, чтобы оружие в нужный момент оказалось под рукой, бойцы активировали посредством своих коммуникаторов режим «спального кокона». Компьютеры тут же скомбинировали антигравитационные пояса с боевыми доспехами, получив таким образом вполне приличные приспособления для отдыха. Убедившись в том, что уютные постельки готовы и зависли в полуметре от поверхности земли, бойцы, не мешкая, попрыгали каждый в свою персональную, защищенную от любых внешних воздействий кровать.
Лишь Храп немного замешкался. Перед тем как завалиться спать, гном извлек из своего заплечного мешка предмет сферической формы размером с гномий кулак, надавил пальцами на три едва заметных выступа на его поверхности и, небрежно бросив шар на землю, побрел к своему спальному кокону. Сфера немного повалялась на травке, затем совершенно беззвучно взмыла в воздух и остановилась на высоте примерно десятка метров. Убедившись в том, что робот-страж занял боевую позицию, Храп тут же закрыл глаза, и вскоре над лагерем раздавались характерные курлычущие рулады. За способность издавать эти звуки гнома и наградили столь неблагозвучным прозвищем…
Как обычно, Данай проснулся в половине шестого. Рассвет еще едва брезжил на востоке, но уже вполне можно было ориентироваться в окружающей обстановке. Вывалившись из спального кокона, Дан тут же скинул ботинки, комбинезон, нижнее белье и что есть мочи рванул прочь от лагеря для совершения традиционного садомазохистского действа, именуемого утренней разминкой.
Примерно через полчаса изрядно вымотанный беготней, сопровождаемой невероятными кульбитами, Дан с разбегу нырнул в темные воды небольшого озерка, укрывшегося от посторонних глаз в чаще леса. Этот водоем он приметил еще прошлым вечером во время заготовки дров, именно из него вытекал ручей, на берегу которого располагался временный лагерь диверсионной группы. Поплескавшись минут десять в прохладных водах, капитан вышел на берег совершенно преображенным человеком. Усталости как не бывало, энергия внутри неудержимыми потоками рвалась наружу. Именно ради этого чувства бодрости и абсолютного здоровья Данай был готов совершать акт самоистязания каждое утро. Чуть позже остальные члены «пятерни» также приступят к утренней разминке, каждый по собственной методе, иначе нельзя – разведчик должен всегда быть в форме, или он не разведчик, а потенциальный покойник.
По дороге к лагерю командир невольно залюбовался поднимающимся из-за горизонта солнечным диском. Мир, в котором отнюдь не по собственной воле оказалась его группа, не переставал каждый день преподносить все новые и новые сюрпризы. Вот и сегодня он порадовал Даная восхитительным восходом. Местное солнце не просто вываливалось из-за горизонта, оно поднималось в ореоле чудесных перистых облаков жемчужно-серебристого цвета, от чего банальная ежедневная процедура превращалась в завораживающее, ни с чем не сравнимое феерическое действие.
Любуясь восхитительной картиной восхода дневного светила, Данай неожиданно почувствовал острый укол в области сердца. В мгновение ока яркие и сочные краски раннего утра поблекли, а мысли юноши потекли совсем в другую сторону. Несмотря на кажущуюся идиллию, Дан, в отличие от остальных членов группы, относился весьма недоверчиво к здешним красотам. Вот и сейчас некий посыл от неизвестного доброжелателя или ангела-хранителя нежданно-негаданно испортил ему настроение. Дать внятное объяснение причинам своего беспокойства он не мог, но был абсолютно уверен, что ни его, Даная, ни его товарищей в самом ближайшем будущем ничего хорошего не ожидает. Он не мог припомнить случая, чтобы когда-либо в жизни его охватывало такое омерзительно-тоскливое чувство тревоги, будто обостренное подсознание пыталось предупредить своего хозяина о какой-то грядущей опасности.
Данай вновь посмотрел на огромный золотой диск, лениво выбирающийся из облачных перин, и постарался отбросить прочь все тревожные мысли. Негоже бравому разведчику вешать нос без видимой на то причины. Когда появится реальная опасность, вот тогда и начнем разборки.
Вернувшись в лагерь, Дан отметил, что все уже на ногах и каждый занимается своим делом. Храп крутится около робота-стража – снимает показания. Канат, стоя в ручье, самозабвенно жонглирует тремя булыжниками пуда по два каждый. Ангелан помешивает половником содержимое котелка, висящего над горящим костром, и, прикрыв ладонью глаза от яркого солнечного света, наблюдает за тренировкой эльфа.
Перед тем как покинуть здание базовой станции, Рон имел продолжительный разговор с бортовым компьютером. Результатом этой продуктивной беседы стало появление из горнила субатомарного синтезатора двух чудесных катан – старинных эльфийских мечей. И вот уже второе утро подряд бывший Клановый Боец Дубовых Листьев демонстрирует товарищам свои феноменальные навыки владения холодным оружием. Данай невольно попридержал шаг и стал наблюдать за тем, как пара полупрозрачных кругов, образованных при вращении двух бритвенной заточки металлических полосок метровой длины, сходятся с взаимным проникновением, но без каких-либо отрицательных последствий друг для друга и вновь расходятся. Затем эльф высоко подпрыгнул, сгруппировался и сделал двойное сальто вперед, не переставая при этом работать своим смертоносным оружием. В этот момент он был похож на вращающееся колесо, окруженное туманным маревом. Однако всем присутствующим было без объяснений понятно, какими последствиями для всякого существа чреват даже самый легкий контакт с этой обманчиво невесомой дымкой.
