Кое‑кто схватился за оружие, кое‑кто пятился. Я видел сейчас сплошь знакомые лица. Будь на оставшихся на ногах стражниках броня, то она была бы украшена оттиском щита. Убийца тем временем вернул меч в ножны и насмешливо поинтересовался:
– Осмелитесь поднять на меня руку?
Опомнившись, я юркнул за тот самый каменный выступ двойную сосульку, у основания которого мы устраивались поесть каши. Теперь я глядел на происходящее в узкую щель и стражника‑убийцу видел сзади. Он как раз потянулся рукой к лицу и словно огладил себя. Знакомый жест. Так оглаживал свою бороду Сирк или… старик Фимрам. Да нет, не может быть…
Я даже зажмурился на миг. Я же видел этого стражника раньше. Он довольно молод, крепок. Я даже сейчас, со спины вижу, как широки его плечи. Да и контракты старика Фимрама, его множество Указов я не сумел бы спутать ни с чем. Как и Сирка, пусть я видел его лишь два раза. Нет, это не они.
Убийца тем временем опустил руку, в которой было что‑то зажато и рявкнул:
– Склонились!
Стражники, как один рухнули на колено, даже те, что так и стояли всё это время у входа в пещеру. Я видел, как тут и там вспыхивали над ними символы в контрактах и тут же угасали успокаиваясь. Тут и там слышалось:
– Господин. Господин. Господин.
Я сжался за своим камнем. Выходит, это Домар? Зачем он здесь?
Взгляд мой упал на лежащих ничком стражников, скользнул дальше на оставшегося без охраны Аймара. Который по‑прежнему безмятежно сидел с закрытыми глазами под сияющим Сердцем, в центре формации, что надёжно оградила его от звуков пещеры.
Я понял.
Домар пришёл сюда, чтобы вмешаться в возвышение дяди. Но зачем? Его стихия земля… И что он сделал со стражниками? Хотя… почему он? Это сделал верный Кирт. Подмешал в еду… нет, в чашки сонное зелье и потому на ногах только те, кто служил в его отряде, носил на груди щит и был верен Домару.
Я снова перевёл взгляд на Домара и замер, словно впервые увидев голубые пряди в его волосах. Дарсово отродье, даже перекрасился, чтобы обмануть всех?
Домар же, не чувствуя моего взгляда, рассмеялся:
– Так‑то лучше. Думали, что я оставлю вас без присмотра и заставлю ещё раз сюда идти? Вас, бестолочей?
Никто не ответил, Домар снова хмыкнул и приказал:
– Заканчивайте здесь.
Жест его не оставлял сомнений, в том, что он от них требовал.
Стражники встали с колен, нерешительно оглядываясь, тут и там над ними снова вспыхивали символы контрактов.
Внезапно свистнула сталь – Кирт выхватил из ножен меч, шагнул к ближайшему из спящих и ударил в горло. Короткий хрип, но даже смертельная рана не заставила стражника очнуться.
Кирт шагнул дальше.
Через вдох вперёд шагнул один из стражников, обвёл остальных злым взглядом:
– Чего замерли, чистоплюи? – сплюнул и спросил. – И это оставите только на собрата Кирта?
Я отпрянул от щели, стиснул зубы. Твари. Не семейка, а сборище пауков. Как мы шагали от большой пещеры по высохшим оболочкам тех, кого убил здесь Слепой Скорпион, так и они готовы выстлать это место телами тех, кто лишний в их планах. А я? Нужен ли им я?
Возможно. Как лекарь, что ещё пригодится, чтобы выбраться из пещеры и добраться до Ясеня. Да и у Домара всё же есть на меня ещё какие‑то планы.
Плевать. Там, среди спящих, где‑то лежит Зотар. Вот‑вот должен подойти к концу срок жизни его деда. Я не могу отплатить ему смертью внука. Лишь бы мне снять цепь и тогда пусть эти пауки жрут самого Домара. Я погляжу на его рожу, когда они поднимут на него меч.
Я постарался отстраниться от хрипов смерти, что тут и там раздавались в пещере. Плевать на последствия, сейчас на меня точно никто не глядит, а бегущих по стенам отсветов от Сердца хватит, чтобы скрыть блеск моей техники. Коснулся спрятанного кисета. Перед глазами, как никогда ярко предстал цзянь Думейна, четырёхгранный, стальной язык, распахнувшего пасть, золотого зверя, который сейчас валялся в луже крови хозяина.
Звёздный Клинок.
Со всхлипом втянул в себя воздух, отходя от запоздалой боли наказания от Указа. Верный уже исчез в кисете, зная, что повторять в ближайшие вдохи точно бесполезно, прильнул обратно к щели.
Большая часть стражников стояла неподвижно, глядя в сторону центра пещеры, по их лицам гуляли отсветы от Сердца. Чуть сместившись, я тоже его увидел, а ещё увидел Домара, который стоял у края формации, ограждающей Аймара от шума и тревог.
Я увидел его и едва сдержал новое проклятье.
Какой к дарсу Домар?
Передо мной, с голубыми прядями в волосах, стоял Симар. Сейчас, видя, пусть и сбоку, его лицо, я поражался тому, как мог не узнать набор контрактов и Указов над его головой, как, пусть и ослеплённый яростью, мог забыть о том, какие Указы и контракты должны висеть над Домаром, которого я видел несколько раз и, главное, отлично запомнил.
Симар замер в шаге от марева формации, стоя к ней боком. Сложил перед грудью руки в странном жесте, направив ладонь правой руки на стену и подперев запястье ладонью левой, словно ему не хватало сил удерживать её на весу. Впервые я видел технику, которая требовала такой неудобной позиции: две занятых руки и поза, которую не примешь в быстром бою.
Впрочем, Симар никуда не торопился. Прошло шесть вдохов, непозволительно много в скоротечном бою, тем более бою Мастеров, прежде чем вокруг его рук возникло голубое кольцо обращения с десятком символов внутри. Земная техника.
Через миг Симар резко развернулся ко мне спиной, его ладони и Аймара соединили десятки ярко‑синих нитей, заливая пещеру своим сиянием. Ещё миг и нити потухли. Симар опустил руки, а Аймар распахнул глаза и вскочил.
Вдох дядя и племянник глядели друг на друга, а затем из десятков ран Аймара хлынула кровь. Он оказался словно весь исколот узким кинжалом: шея, грудь, живот, руки, ноги… На нём не осталось целых мест.
Аймар простоял, истекая кровью ещё вдох, покачнулся и рухнул лицом вперёд, а Указы над его головой начали истаивать исчезая.
Симар хмыкнул, повёл плечами, а затем повелительно махнул рукой:
– Уберите это. И наведите здесь порядок. Не буду же я сидеть в луже крови?
Стражники зашевелились, начали переглядываться, а я отпрянул от щели. Вот и ответ, что задумал Симар. Теперь в пещере на ногах остались люди верные только его ветви семьи. А стихия Симара тоже воздух. Вот и ответ, на что рассчитывал Домар – на то, что его семья станет сильней, и у Ясеня больше не будет двух хозяев. Похоже, Аймар ошибался и Домар точно рассчитывает удержать своё место в Ясене, не опасаясь недоброжелателей в основной ветви семьи.
Нет. Я даже помотал головой, выкидывая из неё лишние мысли. Вздор. Будь это так, то не было бы нужды усыплять стражников из лесного отряда Домара. Тех, что с мечом на доспехах. Ведь они тоже заключали с ним контракт. Тот же Кирт раньше сам служил в этом отряде.
Я вновь мотнул головой. В любом случае мне сейчас не до всех этих странностей. Представление окончено. Симару не нужны посторонние глаза, зато не терпится занять место под Сердцем Стихии.
Было бы справедливо, заставь я стражников напасть тогда, когда он весь погрузится в познание стихии и Возвышение, но у меня нет такой возможности. Я должен торопиться, я уже слышу шаги приближающихся к укрытию стражников. Сейчас они убьют второго моего охранника и вспомнят, что здесь должен быть ещё и лекарь слабосилок, от которого сейчас осталась только почти нетронутая миска с кашей. Может, съешь я ещё ложку и уснул бы, как и все остальные? Лежал бы, даже не зная, что в моё горло вот‑вот ударит сталь?
Меридианы давно остыли, стихла боль от наказания, потускнело воспоминание о ней, и я закрыл глаза, не желая видеть эту пещеру. Снова я ярко видел Думейна, его распахнутые в удивлении глаза, крепко сжатый в ладони цзянь. Сжатый в моей руке. И мне не нужно даже проверять, что лез… что тело цзяня‑зверя лежит точно в нужном месте цепочки. Я слышал, как сталь скользнула по стали, звякнула, когда дошла до изъяна в звене и зацепилась за него, нацеливаясь перед техникой.
