Могут. Сейчас мне казалось, что они изрезаны лезвиями до костей, так сильна оказалась нахлынувшая на меня боль. Мне казалось, что у меня и впрямь хлещет кровь. А проклятые лезвия контракта ещё и раскалялись, заставляя кровь вскипать, а плоть моих духовных рук обугливаться.
Сдаться? Подчиниться чужому контракту? Поверить в то, что он сильней меня? Меня, мастера Указов?
Как бы не так.
И я надавил ещё сильней, буквально слыша, как лезвия скрипят, скользя по костям духовных рук, отделяя с них плоть.
А затем я услышал хруст, и защищавший контракт стальной шар лопнул под моим натиском. Через мгновение условия самого контракта начали истаивать, оставляя вместо себя жалкие остатки.
Клянусь не сообщать чужим ничего о Саул. Запрещено рассказывать о контракте, запрещено бежать.
Раздался недовольный голос:
– Эй, брат Лакой, чего таращишься? Ищи чужака.
Задыхаясь, я прильнул к щели в камнях. Подчинённый мной стражник замер, оглянулся сначала в мою сторону, а затем повернулся к тому, кто его окликнул. По‑прежнему выполняя мой приказ: молчать.
Дарсова дрянь…
С этим я ничего уже не сделаю. Я скрипнул зубами и уставился прямо сквозь камень. Стражники подошли так близко, что я отлично вижу их контракты и так, через преграду.
Стереть!
Контракты не поддались, даже не заметили моего широкого мазка, который должен был их разрушить, заставив истлеть. Я стиснул зубы, постарался ухватить их шипастые шары воображаемыми руками, на которых не ощущал живого места, надавил.
Разрушайтесь.
Раздался вопль:
– Ты думаешь, я буду на это смотреть?!
Крик Симара оглушал даже здесь, на самом краю пещеры, заставляя меня на миг потерять сосредоточенность. О чём он?
Опомнившись, я снова нажал на контракты стражников, но они снова не поддались, лишь причиняя мне боль. Вместо этого их основа, круг, который я и пытался уничтожить, налилась алым, запульсировала, словно в такт биению сердца.
Симар снова заорал:
– Вон там! Там, где эти шестеро, прячется начертатель! Убейте его!
Я нажал сильнее, вкладывая в это усилие всё, что только мог, ощущая, как шипастая защита контрактов впивается в раны на моих духовных руках. Ничего. Алые контракты словно не заметили моих усилий, лишь причинили мне новую боль. Из‑за камня послышался звук скрестившихся мечей и изумлённый возглас:
– Лакой!
Сверкнуло, прилетевшую слева технику я принял на Покров, который в этот раз справился и защитил меня. Повернувшись, увидел стражника, что выскочил из‑за камня и таращил на меня глаза, выбросил в его сторону Указ.
Сон.
Тот рухнул, словно и не было у него никакого амулета. По‑прежнему целый контракт так и пульсировал над ним.
Я тряхнул головой, заставляя мысли проясниться, утёр со лба текущую в глаза кровь. Оглядел свои руки. Целые, без порезов. Что на меня нашло? Я так увлёкся каждодневными мыслями о мести Саул, изо дня в день повторяя про себя одно и тоже, что сейчас поддался мечте убить одного из Саул руками их же верных стражников?
Не иначе Небо сейчас глядит на меня, наказывая за глупость.
Я быстро перевёл взгляд слева направо, прямо сквозь камень.
Сон. Сон. Сон…
Через миг на ногах остался только верный мне стражник. В щель его, замершего с поднятым мечом, было отлично видно. Сглотнув, он перевёл взгляд с упавших в мою сторону. Наши глаза встретились. На его лице отчётливо читался ужас.
Симар снова заорал, срывая голос на визг:
– Встаньте! Я, ваш хозяин, приказываю вам!
Я тоже приказал:
– Прячься.
Гораздо тише, чем Симар, но стражник услышал, пригнулся и бросился в сторону.
А я сам приник к щели, выворачивая голову и ища взглядом Симара.
Он стоял всё там же, возле самого Сердца Стихии. Первое, что бросилось мне в глаза, это его поднятая вверх левая рука. Запястье у него оказалось рассечено, обильно лилась кровь, падая на свиток, который Симар держал в правой руке, подставляя под кровавый поток.
– Встаньте! – Симар выругался и с жаром закончил. – Бесполезные отбросы, вы чего замерли? Убейте уже этого начертателя!
Я усмехнулся в своём укрытии. Ну уж нет. Не выходит сломать? Я и не буду больше. Вы всё равно останетесь здесь навечно. Каждого, на кого падал мой взгляд, я награждал символом Сна. Безо всякой боли. Через двадцать вдохов в пещере на ногах осталось лишь три человека: я, стражник с моим Указом на верность и Симар.
Мгновение я глядел на прижавшегося к стене стражника, в голове мелькали мысли.
Победить Симара своими силами я вряд ли сумею, но его помощь мне точно не нужна. Кажется, Небо хорошо намекнуло мне, как я должен поступить.
Да, все слуги считали Симара Воином, а он, скорее всего, настоящий Мастер, скрывавший своё Возвышение. Мастер Второго пояса, который наверняка знает больше, чем я, техник. И даже не в техниках дело. Я уже несколько месяцев не использовал в полную силу свои умения. Я отвык от техник, которые раньше применял даже не задумываясь.
Но… Разве Симар не такой же? Если он скрывал свою силу, то, когда бы и с кем он тренировался?
Я тут же ответил сам себе. С братом или отцом.
А ещё у них в семье даже простые стражники ходят с мечами, которые пробивают не только мой Покров, но и защиту амулета учителя Фимрама.
Да и те техники, которыми Симар убил Думейна и Аймара. Они очень сильны. Пожалуй, я никогда не встречался с противниками, обладавшими такими смертоносными техниками.
И что? Разве это повод трусить?
Я улыбнулся испуганному стражнику, а затем и он осел на каменный пол, оставляя меня наедине с Симаром.
Этот последний Указ дался мне тяжело. Я явно потратил на попытки сломать контракты гораздо больше обычного, да и это ощущение боли и ран… Зато у меня наконец появилось время заняться своими Указами, больше никто не собирался вонзить в меня меч или отправить технику.
Стирал свои Указы я с наслаждением, под проклятья и вопли Симара, который всё пытался заставить стражников встать. С удивлением понял, что незримая тяжесть и усталость, которая только что накатила на меня, исчезла без следа. Как и ощущение рассечённых духовных рук. Сейчас я бы сумел усыпить ещё столько же стражников и даже побороться с кровавыми контрактами Симара, если я верно понял причину их стойкости на стражниках.
И как я раньше не догадался, что могу запасать дух в своих же Указах? Тем более это важно здесь, во Втором, где мне рано или поздно придётся изображать на себе чужие контракты и Указы. Потому как рано или поздно я встречусь всё‑таки с каким‑нибудь мастером Указов и лучше не вызывать лишних вопросов тем, что над моей головой пусто, и нет ни следа служения кому‑либо. Ведь артефакт‑обманка, который носил в Гряде Тогрим, у Равоя оказался в единственном числе и я даже не пытался получить его. Да и здесь вряд ли такие вещи продаются в открытую.
Симар наконец замолчал. Мне было видно, что свиток исчез у него в кисете. Сначала Симар занялся раной, использовав зелье, затем в его руках появился меч.
Подниматься я не спешил. Отлично помнил с какой скоростью двигался Симар, когда убивал Думейна. Поэтому занялся собой. Тоже достал зелье Тигра, плеснул на плечо, остальное проглотил. С сожалением понял, что рана слишком глубока. Насмешка Неба. Едва восстановил правую руку, как получил удар в левую и снова не могу пользоваться Пронзателем. Неужели Небу важно то, чтобы я отомстил Саул мечом?
Утёр полой плаща мёртвого стражника кровь с лица, пробежав пальцами по отметкам от Игл. Ничего страшного, уже даже не сочатся кровью.
Вновь накинул на шею амулет учителя Фимрама. В этой схватке у меня больше надежды на амулет Второго пояса, чем на свои амулеты Первого, пусть он и не сумел защитить меня полностью. Подобрал с камней Верный. С наслаждением сомкнул пальцы на оплётке рукояти, наконец‑то избавившись от боли Указа, который наказывал меня все эти месяцы. Может и впрямь Небу важно, чтобы месть свершилась сталью Верного? Эта пещера сегодня видела столько предательства…
